– Что я должен сделать?
Язон фальшиво улыбнулся и указал на землю вблизи больших травоядных. – Помет. Вот эти штуки. Мы высушим их и используем как топливо для обогрева и приготовления пищи.
Он взвалил на спину ближайшее седло и сделал вид, что не слышит ответной реакции мальчика. Он наблюдал за тем, как кочевники седлают этих больших животных и даже сам практиковался немножко, но все-таки сделать это было трудно. Мороны оказались послушными, но невероятно глупыми животными и признавали только действие грубой силы. Ко времени, когда можно было пускаться в путь, все трое оказались уставшими. Язон указывал дорогу, сидя на одном из животных, Мета ехала на другом, а Гриф вскарабкался на верх багажа и правил эскунгом и приглядывал за козами. Эти животные бежали следом, срывая по дороге траву, вынуждаемые держаться поближе к своим хозяевам, предоставляющим им жизненно необходимую воду и соль.
К полудню они заметили облако пыли, движущееся перед ними наискосок. – Сидите спокойно и приготовьте оружие, – сказал Язон, – пока я буду разговаривать. Прислушайтесь к их упрощенному языку, чтобы позже могли на нем разговаривать.
Подъехав ближе, они рассмотрели темную группу моронов и рассыпанные вокруг пятнышки козьих стад. Три животных отделились от большой группы и направились к ним рысью. Язон знаком приказал своему отряду остановиться, потом с проклятием, всем своим весом налег на узду, чтобы заставить остановиться своего морона. Тот немного поартачился и немедленно начал пастись. Язон высвободил нож из ножен, заметив, что рука Меты непроизвольно сжалась в ожидании пистолета. Всадники с топотом приближались и остановились прямо перед ними. У переднего всадника была грязная борода и один глаз. Пустая глазница была красной, видимо, глаз был потерян недавно. На всаднике был металлический шлем с насечкой, увенчанный черепом длиннозубого грызуна.
– Кто ты, жонглер? – Спросил он, перекладывая булаву с шипами из одной руки в другую. – Куда ты направляешься?
– Я – Язон, певец и рассказчик, направляюсь в лагерь Темучина. А ты кто?
Человек принялся ковырять в зубах черным ногтем. – Шейнин из племени Крысы. Что ты скажешь о Крысах?
У Язона не было ни малейшего представления о том, как он должен относиться к Крысам, поэтому он перебирал возможные ответы. Он заметил, что у остальных всадниках на шлемах такие же черепа, несомненно черепа крыс. Символ их племени… Очевидно, у разных племен разные черепа. Но он вспомнил, что у Орайала не было такого украшения и что жонглеры стояли в стороне от межплеменных конфликтов. – Я приветствую вас, – импровизировал он. – Крысы мои лучшие друзья!
– У тебя была вражда с Крысой?
– Никогда! – Ответил Язон, оскорбленный этим предположением.
Шейнин казался удовлетворенным и продолжал ковырять в зубах.
– Мы тоже идем к Темучину, – сказал он неразборчиво сквозь пальцы. – Я слышал, что Темучин объединяет всех против Горных Ласок, и я хочу присоединиться к нему. Поедешь с нами. Вечером споешь для меня.
– Я тоже ненавижу Горных Ласок. Буду петь для тебя вечером.
Послышалась хриплая команда. Трое всадников повернулись и поскакали.
Отряд Язона последовал за ними и вскоре присоединился к медленно движущейся колонне моронов. Пришлось следить, чтобы козы их стада не мешались с другими.
– Ты не собираешься нам помогать? – Холодно спросила Мета.
– Это общество ориентировано на мужчин и в нем каждый делает лишь свое дело. Я буду помогать вам в шатре, но не на виду у всех.
День оказался коротким, что по достоинству оценили трое инопланетян. Вскоре кочевники достигли сегодняшней цели – колодца в пустыне. Язон, окоченевший и уставший, слез на землю и принялся разминать ноги, чтобы восстановить кровообращение. Мета и Гриф, сгоняли и привязывали протестующих коз, что заставило Язона предпринять прогулку по лагерю, чтобы избежать убийственных взглядов Меты. Его заинтересовал колодец: он подошел поближе. Только мужчины и юноши собрались здесь, по-видимому существовало какое-то сексуальное табу, связанное с водой. Вполне понятно, ибо здесь вода жизненно необходима.
Каменная пирамида обозначала колодец. Мужчины сдвинули ее и обнаружилась избитая железная крышка. Она была густо смазана жиром, чтобы предотвратить ржавчину. Когда крышку откинули в сторону, один из мужчин тщательно смазал ее снова с обеих сторон. Сам колодец был примерно метр в диаметре и очень глубокий, стены его были выложены из камней, тщательно подогнанных друг к другу и сложенных без извести. Камни были очень древними и вытертыми у верха за столетия пользования. Язон задавал себе вопрос, кто был первым строителем этого колодца.
Добыча воды из колодца осуществлялась самым примитивным способом – погружением железного ведра на веревке и затем вытягиванием его. Эту работу мог осуществлять лишь один человек – для двоих не хватало места. Приходилось широко расставлять ноги и изо всех сил тащить веревку. Работа была тяжелая, мужчины часто сменяли друг друга, остальные стояли рядом и разговаривали или разносили наполненные водой кожаные мешки по своим камачам.
Язон занял очередь у колодца и отправился посмотреть, как идет работа.
Все козы были уже привязаны, Мета с мальчиком уже поставила столбы и пыталась натянуть на них кожаный покров. Язон выполнил свою часть работы, сняв с груды вещей металлический ящик-сейф и усевшись на него. Рваная кожаная обшивка ящика скрывала стенки из твердого сплава: сейф имел замок, который был настроен на отпечатки пальцев трех пришельцев. Язон вытащил двухструнную лютню – имитацию музыкального инструмента, который он видел у Орайала, и замурлыкал какую-то песню.
Проходивший мимо воин остановился и начал смотреть, как сооружают камач для жонглера. Язон узнал одного из трех всадников и решил не обращать на него внимания. Он затянул вариант песни подгулявших космонавтов. – Хорошая, сильная женщина, но глупая, – внезапно сказал воин, указывая пальцем, – не может правильно поставить камач. Мне нужна сильная женщина. Я за нее дам тебе десять коз.
Язон не знал, что ответить, поэтому неопределенно хмыкнул. Воин настаивал, почесывая бороду и откровенно восхищаясь Метой.
Язон видел, что не только сила восхитила воина. Мета, напряженно работая, сбросила тяжелую верхнюю шкуру, и ее стройная фигура была более привлекательна, чем неуклюжие, квадратные фигуры женщин племени. Волосы ее были чистыми, зубы целыми, а лицо не обезображено шрамами и рубцами.
– Ты не захочешь ее, – сказал Язон. – Она долго спит, много ест, да и стоит дорого. Я заплатил за нее двадцать коз.
– Я дам тебе десять, – сказал воин, хватая ее за руку, чтобы оттащить в сторону и получше разглядеть.
Язон содрогнулся. Возможно, женщины их племени позволяли обращаться с собой, как со скотом, но Мета определенно не позволит. Язон ждал взрыва, но она удивила его, просто выдернув руку и вернувшись к своей работе.