На самом деле его верхняя губа скривилась, но не это было самое худшее. Его эмоциональная сетка была полностью закрыта от нее. Ее блокировали и она не была так уверена, что он делал это осознанно. Она не могла сконцентрироваться на чем-то из того, что всегда так ясно ощущала прежде.
Хекс подняла правую руку и неуклюже показала:
«Я вернулась».
Он нахмурился. Затем начал показывать жестами куда плавнее и быстрее ее:
«С информацией для Рофа и Братьев, верно. Чувствуешь себя героиней? Мои поздравления».
Он закрыл воду, вышел и потянулся за полотенцем. Не для того, чтобы прикрыться, а просто вытереться. И было чертовски тяжело не обращать внимания на его покачивающуюся от каждого движения и наклонов эрекцию.
Кто бы мог подумать, что ее отличное периферийное зрение станет для нее проклятием.
— Я ни с кем не разговаривала, — сказала она.
Это заставило его замереть с полотенцем на спине — одна рука поднята вверх, другая — опущена. Естественно, эта поза только подчеркнула его пресс, и позволила мускулам на бедрах полностью расслабиться.
Он встряхнул полотенце, повесил его себе на плечи и так и оставив его висеть, начал показывать жестами:
«Тогда затем ты здесь?»
— Хотела увидеть тебя. — Боль в ее голосе заставила Хекс пожалеть, что она не использовала американский язык жестов.
«Почему?»
— Я переживала…
«Хотела проверить, держу ли я себя в руках? Или хотела узнать, каково это провести последние семь часов гадая мертва ты или…»
— Джон…
Легким движением он сорвал полотенце с плеч и щелкнул концом в воздухе, заставляя ее замолчать.
«Хочешь знать как я справился с мыслью, что ты погибла, сражаясь там в одиночку, или и того хуже, вернулась туда, где была? Твоя симпатская сторона нуждается в небольшом отвлечении вроде побоев с хихиканьем?»
— Боже, нет…
«Уверена? Ты не носишь свои шипованные скобы. И возможно, уже утолила тот голод, перед тем, как вернуться сюда…»
Хекс отвернулась к двери, ее эмоции были слишком сильны, чтобы справиться с ними, вина и печаль душили ее.
Джон схватил ее за плечи и в конечном итоге они оказались у стены, где он припечатал ее своим телом, пока жестикулировал у нее перед лицом.
«Нет, черт возьми, тебе не удастся удрать. Только не после всего через что ты заставила меня пройти, и снова сбежать к чертям собачьим только потому, что не смогла иметь дела с дерьмом, которое сама же и заварила. Как я не мог сбежать сегодня весь день, вынужденный оставаться здесь взаперти, так что, черт возьми, будь добра». — Ее глаза хотели сфокусироваться на чем-нибудь еще, но тогда она не смогла бы уследить затем, что он говорил своими руками. — «Хотела знать как я? Чертовски решительно настроен, вот как я. Здесь и сейчас мы стоим с тобой на перепутье. Говоришь, что имеешь право пойти за Лэшем? Не больше моего».
«Та раздевалка, в душе», подумала она. Печально, что она не знала тогда всех подробностей, но все, что она чувствовала, сводилось к тому, что произошло с Джоном, когда он был еще совсем юн, одинок и беззащитен.
«Это совместное дело. Мы работаем вместе, чтобы найти его, добраться до него и убить. Работаем, как одна команда, что означает — где один, там и другой. И, в конце концов, кто бы его ни уничтожил, в любом случае награда обеспечена. И только так».
Хекс с облегчением выдохнула, мгновенно осознав, что это верный ответ. Ей не нравилось, как она себя чувствовала в фермерском доме вдалеке от него. Это казалось неправильным.
— Согласна, — сказала она.
Его лицо не выдало ни удивления ни удовлетворения… говоря о том, что чтобы он ни запланировал на случай ее отказа, это должно было быть что-то с чем-то.
Кроме того она поняла, почему он был так спокоен.
«После того, как все закончиться, наши пути разойдутся. Именно так мы и поступим».
Кровь резко отхлынула от ее головы, руки и ноги онемели. Вот так вот. То, что он считал лучшим соглашением и лучшим результатом: два бойца работают вместе, и как только их цель достигнута, у них больше нет оснований поддерживать какую-либо связь.
В реальности же — именно в такой перспективе она и видела будущее, когда вернулась из ночного кошмара с Лэшем. Просто добейся того, чтобы он стал хорошим и мертвым. А затем покончи с этим фиаско жизни.
Проблема в том… что ее планы, которые до этого были так ясны и понятны, теперь заволокло туманом. И тот план, что засел в ее голове в то мгновение, как только она выбралась на свободу со всем тем багажом, не имел ничего общего к тому, что сейчас было в ее голове и всем, что было связано с тем парнем, который сейчас стоял перед ней обнаженным.
— О'кей, — хрипло сказала она. — Так и поступим.
Сейчас это вызвало в нем реакцию. Его тело расслабилось. Он опустил руки на стену по обе стороны от ее головы. И когда их глаза встретились, ее тело накрыло волной жара.
Боже, то отчаяние, с которым она явилась к Джону Мэтью подействовало на нее как топливо для спички… и судя по тому, как он легко толкнулся в нее бедрами, Джон чувствовал то же самое.
Хекс подняла руки и обхватив его за шею — так же как и он, без всякой нежности — потянула его к своему рту. Их губы обрушились друг на друга, языки не столько встречались, сколько вели друг против друга борьбу. Услышав звук рвущейся ткани, она поняла, что он схватился за обе стороны ее обтягивающей футболки и разорвал ее…
Ее груди прижались к его обнаженному торсу, потираясь сосками о кожу. Она была уже мокрой. К черту отчаяние. Потребность ощущать его внутри себя была куда сильнее, корчась в агонии ощущая без него пустоту.
Секундой спустя ее кожаные штаны оказались уже на полу.
Ловким движением она запрыгнула на него, обвив ногами его талию. Опустившись вниз, она прижалась своей сущностью к его члену и вжалась пятками в его задницу, превращая это проникновение в нечто очень реальное. Как только его эрекция глубоко погрузилась в нее, она полностью приняла его в себя, скользящими толчками достаточными для того, чтобы подвести ее к дикому оргазму.
Стремясь к освобождению, ее клыки обнажились изо рта и разорвав поцелуй Джон наклонить голову, подставляя ей свою вену.
Проникновение было сладким. А сила, исходящая от него — ослепляющей.
Она жадными глотками пила из него, пока его тело вбивалось в нее, подталкивая ее все ближе и ближе к обрыву, и, отправляя в умопомрачительное падение, которое, тем не менее, было без жесткой посадки… затем он последовал за ней, делая этот восхитительный прыжок без парашюта, содрогаясь в ней в своих оргазмах.
Последовала небольшая пауза… а потом Джон опять начал раскачиваться…
Нет, он понес ее на кровать в темную комнату. С каждым шагом его бедра толкались в нее и обратно.