– И кто же назначен убийцей? – полюбопытствовала Джона.
– Брат Казначей, брат Многослов и брат Испытатель.
– Как я рада, что успела познакомиться с этими милыми молодыми людьми до того, как их повесят, – прошипела Джойана. – Право, жаль, что ваша премилая компания обеднеет на три такие запоминающиеся личности.
Она развязала ленту на шляпке и без приглашения уселась на диван. Диллайн нельзя показывать, что ты их боишься или думаешь, будто они властны над твоей жизнью. Премерзкому брату Мастеру следует еще раз напомнить, что шуриа не считает его опасным для себя. И уж тем паче – не боится.
Эгнайру оставалось только ресницами хлопать в недоумении. Милая щебетушка-попутчица наглела прямо на глазах.
– Отчего же это вдруг ваши влиятельные друзья решили, что вы им больше не нужны? – спросила она у господина Тиглата. – Или вы слишком многого от них захотели?
Тот не нашелся, что бы такого достойного ответить, только руками развел.
– А о вас, разумеется, дознаватели ничегошеньки не узнали, – усмехнулась Джона, кивнув брату Мастеру почти дружески. – Ваши несчастные сотоварищи молчали и никого не выдали, так ведь? Какие мужественные молодые люди! Какая невосполнимая утрата!
Она рисковала, очень рисковала, но другого способа защиты, кроме нападения, у шуриа не осталось. Не выпустят ее из этого домика живой, ни за что не выпустят эти добрые образованные юноши. Это ясно читалось в их душах. Маленькая хрупкая Джойн Элир не была в глазах студентов-естествоиспытателей ни человеком, ни женщиной. Самое большее – подопытная мышка или лягушка. Забавная такая, смех один.
– Зря вы иронизируете, сударыня. Лучше бы сказали «спасибо» брату Книжнику за столь своевременное спасение от разъяренной толпы, – процедил сквозь зубы брат Мастер.
– Уже сказала, не переживайте. Никто не уйдет… от награды.
Испуганные кошки пушат хвост и дыбят шерсть, змеи раздувают капюшон, а шуриа шипят сквозь зубы и злобно блестят очами. Мол, не подходи, рук не протягивай и вообще уйди от греха, пока не поздно. Смотрится, должно быть, презабавно. Если не знать, что в кошельке у щуплой маленькой шуриа хранится флакончик с ядом, то можно даже хихикнуть в кулак, как сделал это брат… как бишь его? Химик, кажется.
– Не стыдно вам, сударыня? Разве так с благодетелями обращаются? – промурлыкал невысокий полукровка в на редкость потертом и засаленном сюртуке.
– А, простите, ваше благодеяние в чем заключается, господин… как вас там?
– Брат Лекарь, – ласково улыбнулся тот.
– У меня нет братьев, сударь. Были, конечно, но умерли, – огрызнулась шуриа и, не утерпев, зловредно добавила: – Молодыми.
Ни брату Лекарю, ни брату Мастеру намек не понравился. Они переглянулись и решительно предложили обоим шуриа отправиться в более безопасное место, а именно – в подвал. А когда господин Тиглат попытался возмутиться, то получил болезненный пинок в живот, убедивший его в правоте «благодетелей». Джону бить не стали. Устыдились, должно быть, но твердо взяли под руки с обеих сторон. Чтобы, стало быть, случайно не выскользнула в сторону входной двери. Или окна. Шурии – они ж скользкие!
Таким образом, не прошло и получаса, а Джойана Алэйа оказалась в еще большей опасности, чем была перед лицом лавочников, озабоченных поиском врагов. Своеобразный рекорд, кстати. Так быстро Судьба еще карты не тасовала ни разу. А уж женщине, одиннадцать лет пробывшей женой Бранда Никэйна – авантюриста и нахала, к внезапным переменам участи не привыкать.
Но даже годы весьма бурного брака не подготовили Джону к открывшемуся зрелищу – мрачному глухому цокольному помещению, в центре которого находился жуткого вида металлический стол, намертво прикрученный винтами к полу.
«Ой, мама…» – безмолвно охнула шуриа.
Но, видимо, потерялся след Элишвы Ияри в тонких мирах, и никто не ответил ей.
– Что же нам теперь делать?
Это подал голос борец за свободу всего шурианского народа. И было в нем столько неподдельного изумления, словно Шэйз Тиглат только-только вышел из пансиона для благородных бесприданниц. Ручки сложил на груди, глазки пучит. Тьфу!
И этого святошу она собиралась благородно травить классическим шурианским способом?! Как настоящего злодея-кровника?!
От избытка сарказма Джона утратила всякий страх.
– Воззовем к матери нашей – Шиларджи, само собой. Чтобы спустилась с небес и покарала сквернавцев.
– Вы зря иронизируете, сударыня, – повторил Тиглат слова брата Мастера. – Положение наше критическое.
– Иронизирую? Это я иронизирую? – взвилась Джона.
«Ах ты, скользкий змей! Повстанец, называется!»
– Нет, дорогой господин Тиглат, я серьезна, как никогда прежде! Вы ведь, кажется, профессиональный борец за свободу? Свобода – это именно то, в чем мы сейчас остро нуждаемся!
– Я, к сожалению, теоретик, – вздохнул Шэйз.
– А я уже догадалась. Практиков вы на мои денежки нанимали по всем конфедератским помойкам.
– В каком смысле, сударыня?
– В прямом, – рыкнула Джона, взяла единственную свечу и занялась обследованием узилища.
Кольцо, вмурованное в стену, ей не понравилось в первую очередь, а загадочные подтеки на полу еще больше. Нехорошие это были подтеки, слишком сильно напоминающие неаккуратно замытую кровь.
– Так вы леди Янамари?! – вскричал господин Тиглат, довольно быстро вычисливший бывшую благодетельницу.
И протянул руки, будто собираясь сердечно обнять давно потерянную и нежданно обретенную родственницу.
«Значит, я была одна из немногих, кто купился на россказни этого слизняка», – опечалилась Джона.
– Она самая. И не могу сказать, что рада личному знакомству. На мои деньги вы наводнили наш остров мародерами, насильниками и убийцами, которых сами шуриа боялись, как огня.
На языке у леди Янамари кипели выражения из арсеналов Джэйффа Элира и эрна Янэмарэйна – на шурианском и ролфийском, но высказаться ей не дали. В узилище вошли весьма решительно настроенные брат Лекарь и брат Химик. И пока Химик привязывал Джону к злополучному кольцу, точно собаку, брат Лекарь гонялся за Шэйзом Тиглатом. С нехорошей целью понадобился ему шуриа, несомненно.
А дальше… У несчастной Джоны быстро кончились и самоирония, и сарказм, потому как два благородных рыцаря науки прямо на ее глазах занялись вивисекцией [4] . Тиглата скрутили, раздели донага и прикрутили ремнями к столу.
– Господа! Но так нельзя! Что вы делаете?! – возопил шуриа, пытаясь вырваться из цепких рук служителей чистой науки. – Я, между прочим, имею большое влияние на самого тива Алезандеза! У меня есть связи в столице, в Вэймсе! Я лично знаком с президентом…