На стуле у дверей пригорюнился ир-Тангейн, придавая общей умильности картины оттенок фантасмагории. Эрна Умфрэйд не стала нарушать идиллию и сакраментальный вопрос: «Эт-то что?» — задала громовым шепотом. Подвески люстры нежно звякнули, денщик вздрогнул и подпрыгнул на стуле.
— Спят-с они, — едва ли тише, чем патронесса, ответствовал он.
— Вижу, — хмыкнула полковница и распорядилась: — Ширму поставь и закрой… это. Еще не хватало курьеров пугать…
Капитан Эйдри и Тангейн живо перетащили к импровизированному шурианскому ложу расписную ширму в старосинтафском стиле, и внеуставное безобразие скрылось с глаз.
Чтобы шуриа не услышал, как вокруг топают ролфи, ему нужно отрезать уши. Для начала. Дети Хелы для того созданы — производить вокруг себя шум-тарарам. Какой уж тут сон?
— Доброе утро, моя госпожа, — молвил разбуженный рилиндар.
Это же так романтично, когда тебя еще затемно будят хелаэнаи. Аж слезу вышибает от непрошеных воспоминаний.
Эрна Хайнри сварливо рыкнула:
— Ночь еще. Спи, и чтоб тихо!
И тут же начала раздавать указания очаровательным хриплым басом.
Секретарю: «Курьера сюда!» И денщику: «Где моя кадфа, Тангейн?»
Так бы лежать и слушать, слушать и вспоминать, вспоминать и умиляться. Сколько веков прошло, а до сих пор рука сама тянется к ихинце — перерезать луженую глотку Паленой Волчице. Джэйфф бросил на ролфийку полный обожания взгляд. Рядом с ней куда только делись все эти бесчисленные годы смирения и забвения. Унесло ветром.
— Да какой уж тут сон… — Он сладко зевнул и поинтересовался: — А что случилось-то? Пожар? Война? Отчего такой переполох?
Вечно у этих ролфей что-то происходит. Не могут зубастые кузены мирно смотреть свои сны. Нет происшествий, значит, придумают. Нет войны — будет учебная тревога, нет чумы — случится внеплановая проверка.
На ролфийку ленивые потягивания шуриа и его вялое любопытство подействовали бодряще, словно ведро ледяной воды на голову.
— Я не поняла, ты предпочитаешь кляп, что ли? Я просила — молчать! — гавкнула она.
И собиралась добавить от щедрот душевных еще пару ласковых слов, но тут в кабинет вошел курьер.
— Докладывайте, прапорщик.
Бедный парень вжал свой воображаемый хвост под ягодицы, не смея даже вилять.
Эк Паленая всех застращала!
— Пакет от эрна Оринэйра, миледи. И устное сообщение.
— И?
Прапорщик выпалил как на духу:
— Интересующая вас особа действительно владеет означенным заведением. Эрн Оринэйр совершенно в этом уверен. Покупка оформлена на подставное лицо.
— О! — Ролфийка не удержалась от победной ухмылки и глянула на запыленного и продрогшего посланца гораздо благосклонней: — Благодарю, мой мальчик. Молодчинка. Три часа вам на отдых, затем поедете обратно. Эйдри, проводите юношу и организуйте ему отдых.
Сын или дочь Морайг могут разгуливать в халатах и ночных колпаках с кисточками, а могут и вовсе без них, но чтобы у ролфи под рукой не оказалось скейна? Тем более, если рука всего одна. Было время, когда еще не избывшая остатки романтизма в душе эрна Хайнри всерьез намеревалась заказать себе на культю настоящий стальной крюк, навроде пиратского, однако по здравом размышлении от сих мечтаний жаркой юности все-таки отказалась. Только юбку цеплять такой железкой, пользы-то — чуть! И она научилась обходиться традиционным кинжалом, который носила, не снимая даже в бане. Незаменимая вещь, чтобы подцепить печати и вскрыть пакет!
— Так-так… — мурлыкнула резидентша, довольная, как объевшаяся свежей печенкой кошка, и быстро черкнула на пустом листе отмыкающие руны. Оринэйр, волчара стреляный, писал, разумеется, шифром.
За ширмой завозился шуриа, о котором Хайнри, признаться, успела позабыть. Теперь вспомнила, заодно заметив, что, лишенная кресла, сидит на собственном столе.
— Если хочешь, вылезай, — позвала Умфрэйд и махнула культей на поднос, который уже притащил расторопный ир-Тангейн. — Есть кадфа… гренки… — и, снова забыв о госте, уткнулась в письмо. Оринэйр сам себя превзошел и вещи сообщал просто поразительные. — Однако! — хмыкнула Хайнри, прочитав треть, и оторвалась от послания, чтобы бросить пронзительный взгляд на Элира. Покачала головой и вернулась к депеше, однако не прошло и минуты, как ролфийка вздернула брови и фыркнула: — О, даже так?!
Склонив голову набок, она с любопытством уставилась на шуриа и спросила не просто вкрадчиво, а даже с оттенком нежности:
— А скажи-ка мне, друг мой, не родич ли тебе некий Элир… — глянула в письмо, сверяясь, и уверенно кивнула: — Элир Бэхрем, а?
Увлеченно почесывая блошиные укусы, Джэйфф даже не сразу услышал последний вопрос.
— Кадфа — дело хорошее… Очень даже… Погодите-ка, Элир? Нет больше никаких Элиров, кроме меня, — уверенно заявил бывший рилиндар.
Тысячу раз наступала Ночь Предков, и тысячу раз шаман Джэйфф Элир взывал к Великим Духам, искал хоть кого-то живого, в ком до сих пор течет его кровь. Тщетны усилия — род его иссяк безвозвратно. Может, оно и правильно по большому счету, но несказанно горько.
— А-с-шшш! И где ж такое водится?
Хайнри ответила в тон:
— Водится такое в Индаре, а вот родом, если верить паспорту, аж из Базила. Может, ты теперь вернешь мое кресло? Откуда, спрашивается, в Базиле шуриа?
— Я бы поставил вопрос иначе — откуда в Джезиме Элиры?
— Ну, вы же всегда славились как ребята плодовитые, — пожала плечами ролфийка, но сразу поспешила утешить явно расстроенного рилиндара: — Впрочем, я вслед за эрном Оринэйром полагаю, что это псевдоним. Если видишь шуриа с базилским паспортом, сразу понятно — что-то тут нечисто, да… Садись рядом. Итак… Тангейн! Где, Локка тебя скогти, моя трубка?! Читаем…
Прочистив горло, Умфрэйд честно попыталась выбрать из весьма личного послания индарского коллеги наименее казарменные выражения. В итоге чтение получилось несколько скомканным и отрывистым:
— «… довожу до тебя, Паленая, что мои недопески… хм-хм… ну, тут размазалось… некого Элира Бэхрема, родом якобы из Базила, что проверке не подлежит сама знаешь почему… Сей Бэхрем замечен был в обществе известной тебе чернявой курвы… хм-хм… ну, это неважно… а это тебе неинтересно… Так, где это? А! Вот! …И посему абсолютно уверен я, что этот Бэхрем и есть если не главарь, так связник индарской группы так называемой Новой Рилинды. И если ты еще не пропила последние…» Ну, дальше уже личное.
Умфрэйд свернула письмо и послала куда-то в сторону границы с Эббо воздушный поцелуй.
— Ага! Попались! Ну, Оринэйр, кобелина, вычислил все-таки!
Кто ищет, тот всегда найдет, да? Джэйффу стало жарко и весело. Жарко от мысли, что ни шторм, ни тюрьма, ни угроза эшафота не отклонили его от цели. Великие Духи по-прежнему с ним, и Мать Живого хранит своего сына.