— Смертный, отдай то, что ты принес! Тебе оно принесет только вред.
Я захлопал глазами, пытаясь понять, чего же от меня хотят. Видимо, удары по голове плохо сказываются на способности к логическому мышлению. Поэтому я еще пару минут соображал, что же, собственно, я принес, и лишь потом вспомнил, что на этот раз поперся в туман, чтобы убрать подальше от орочьих степей «Зерно Хаоса». Я достал из сумки футляр с этим проклятым «яйцом» и подал наклонившемуся ко мне «дворнику». То повертел в руках коробку, открыл ее — щит полыхнул так, что Асаль-тэ-Баукир кубарем скатился с него. Но великан быстро сунул «Зерно Хаоса» в тот же мешок, куда собирали мусор, и ощущение выворачивающего внутренности давления моментально исчезло. Кивнув мне, «дворник» отвернулся, фигуры выстроились в цепь и пошли в направлении одной из ведущих на арену арок. Причем перемещались они с непостижимой скоростью — только что были рядом с нами, а через миг уже почти неразличимы в постепенно затягивающем открытое пространство тумане.
— Парни, вы можете объяснить, что происходит? — подал голос Игорь.
— Что сами знаем — расскажем, — ответил Богдан.
А я подумал, что мне, во-первых, дико хочется есть, а во-вторых, надоело валяться на этой арене. Конечно, трупов вокруг уже нет, но я же помню, сколько их было, и удовольствия это не доставляет.
«Распространи заклинание переноса на остальных», — прозвучал у меня в голове шепот Асаль-тэ-Баукира.
«Думаешь, сумею?» — засомневался я.
Но все же забормотал привычные уже формулы. К моему удивлению, все получилось: через миг мы уже были у костра. Причем я по-прежнему лежал, держа в руках щит и ятаган, которые успел уцепить в последний момент, а Игорь и Богдан стояли.
— Здесь и поговорить, и выпить приятнее, — сказал, глядя на их недоуменные физиономии.
— Да, похоже, сюда никакая тварь Хаоса не сунется, — кивнул Богдан.
И, обращаясь к Игорю, добавил:
— Да ты садись, в ногах правды нет. А флягу перекинь по кругу, нечего тару задерживать!
Рассказывал в основном Богдан. У меня и сил не осталось болтать, и рот занят. Нашарив в сумке мешочек со сладким «китикетом», я возблагодарил всех богов за то, что некоторые привычки у Жужуки — ну в точности, как у моей бабушки. Нет, не орочьей, а человеческой, к которой родители подкидывали меня на выходные класса этак до четвертого. Было порой забавно во вторник или в среду на перемене обнаружить в портфеле пакет с чуть подсохшими булочками или раскрошившимся домашним печеньем. Причем бабушкина стряпня за пару дней не портилась, оставалась такой же вкусной, так что ел я те булочки с огромным удовольствием.
И теперь я тоже жевал шарики из сушеных ягод, муки и меда, запивал их «универсальным исцелителем» и слушал, как Богдан рассказывает про веера миров, ось мироздания, на которой мы находимся, Создателя с его следами. Про Хаос, который в его мире зовут скверной, про ролевые игры (тут мне все-таки пришлось кое-что добавить), про угрозу всему мирозданию и хитрый план Арагорна, который на самом деле — никакой не устроитель ролевых игр, а самый настоящий бог. Про людей, которые способны своим присутствием стабилизировать миры, и еще много про что.
Игорь ни к ролевикам, ни к реконструкторам никого отношения не имел. Он оказался бывшим офицером, который из-за травмы потерял возможность двигаться. Арагорн предстал перед ним в роли ученого-экспериментатора, предложив «поиграть на компьютере».
— И что теперь делать? — задумчиво произнес «боярин», когда мы обо всем наговорились.
— Тебе — пока ничего, — из тумана раздался знакомый голос, и появился Арагорн, которому мы только что перемывали косточки. — У тебя в твоем мире проблем хватает. А вы двое…
Бог склонил голову набок, оценивающе посматривая на нас с Богданом, словно в первый раз видел, и продолжил:
— А вам скоро все-таки придется лезть в закрытый мир. Да, кстати, кто умеет фотографировать?
— Я! — отозвался Богдан, словно вместо льдистого камня на толстой цепи носил пионерский галстук. — Всегда готов изуродовать ближнего одним нажатием пальца. А что?
— Да мысль у меня появилась. В общем, держи!
И Арагорн кинул Богдану небольшое круглое зеркальце в металлической оправе.
— Конечно, не «Кодак», но приспособишься. Надо только навести на то, что собираешься запечатлеть, и подумать, что хочешь это сделать. Ну-ка, наведи на огонь!
«Гардемарин» пожал плечами и повернул зеркальце в сторону костра. Из пламени выпорхнуло несколько лепестков и опустилось на зеркало, словно растворившись в нем.
— Вот и ладненько, — удовлетворенно кивнул Арагорн. — А то нужный момент может наступить когда угодно… В общем, могу забыть, а мне тоже любопытно…
— Что любопытно? — не выдержал я.
— Неважно, — отмахнулся бог. — А теперь — по домам!
Очнулся я от мерного покачивания волокуш. Опять надо мной плыло укутанное в тучи небо, опять вокруг суетились мелкие духи воздуха, а впереди сутулилась спина Жужуки. Правда, стоило мне остановить на ней взгляд, как орчиха обернулась:
— Очнулся? Ну и ладненько! Мудрый Убуш-ага сказал, что твой дух жив, только устал в битве. Так устал, что раны даже на теле выступили.
— Какие раны? — недоуменно спросил я.
Нет, конечно, я помнил, что произошло в тумане, но вроде я накачался целительными зельями по уши, так что вряд ли что могло остаться…
— А ты глянь, — ответила орчиха и протянула мне маленькое зеркальце.
Я глянул. Лучше бы я этого не делал. Орочья физиономия вообще не самое эстетичное зрелище, для ее созерцания привычка нужна. Но распухшая, отекшая и приобретшая буровато-синий цвет орочья физиономия — это вообще нечто запредельное. В довершение картины заботливая Жужука густо намазала мне лицо чем-то ярко-оранжевым и маслянистым. В голове моментально всплыла байка про девушку-программиста, установившую «Скайп».
Глубоко ошибается тот, кто считает, что девушка-программист — это как морская свинка, ни к морю, ни к свиньям отношения не имеющая. Бывают хорошие специалисты и среди представительниц прекрасного пола. Да еще какие. Та, что из этой истории, дистанционно работала на какую-то американскую фирму и получала за это вполне приличные деньги. Так что косметику могла себе позволить любую. И вот выписала эта программистка себе какой-то особый набор кремов из глины Мертвого моря. Все хорошо, действуют, как в инструкции написано, никакого обмана. Одна беда: нормальные кремы впитываются в кожу, а этот надо после процедуры смывать, иначе лицо так и будет серо-синим, как та эксклюзивная глина… А вторая проблема: американцы, когда у нас день, спят. А работают и общаются с дистанционными сотрудниками, когда у нас ночь. И вот как-то поздним вечером девушка-программист намазала лицо кремом из глины Мертвого моря и сидит за компьютером, что-то пишет, радуясь, какая завтра будет красивая… Все хорошо, дома тишина, все спят… А тут в «Скайп» ей стучит американский начальник. Девушка автоматически включает видеокамеру и микрофон и вежливо так ему: «Хай!» Дескать, привет, босс, тут я, работаю, стараюсь вовсю! Американец тоже весь такой радостный, как у них там за океаном принято, что-то про работу говорит, но вдруг улыбка у босса начинает сползать…