Наконец, вновь встретившись с просительным взглядом Син, он принял решение:
— Пожалуй, мы могли бы кое-что обсудить. Ты готов ехать?
— Мне незачем здесь оставаться. — Вульф был предельно краток.
Но напрасно Син надеялась, что он просто повернется и уйдет...
— Джеральд, подожди меня в машине. — Наверное, так же категорично он отдает распоряжения своим служащим.
Джеральд ничем не выдал своего неудовольствия.
— Прощайте, Син, — произнес он, не глядя на нее, и вскоре входная дверь закрылась за ним с бесповоротной окончательностью.
Оглушительная тишина. Син вдруг ощутила себя загнанной в ловушку. Вульф — огромный, неподвижный и бесстрастный — не произносил ни слова. Син решила, что у нее только одна защита — злость на Вульфа за все, что он наговорил Джеральду, за разыгранный им фарс.
— Не было нужды устраивать все это!
— Разве? — Ни один мускул не дрогнул на его лице.
Она напряженно всматривалась в ничего не выражающие глаза. Чего он добивался, так упорно создавая у Джеральда иллюзию своей связи с ней? Ведь все, чего он сумел добиться, — это отдалить Джеральда от себя и... от нее!.. Вот была его истинная цель: встать между нею и Джеральдом! Он не поверил, что их ничто не связывает, и решил таким образом подстраховаться... И это после того, что произошло утром?! Син хотелось завыть от обиды и гнева.
— Уходи, Вульф. — В ней ничего не осталось, кроме больной пустоты. — Убирайся!
— Только когда получу ответ на один вопрос, — объявил он свой ультиматум.
Син полагала, что не ему бы ставить условия, но она слишком устала, чтобы спорить.
— Спрашивай.
— Ты ведь знала о Ребекке и Глене Рейнолдсе?
Такого вопроса она не ждала, он прозвучал настолько вдруг, что она не сразу нашлась:
— Я... — Син облизнула сухие губы.
— Ты знала. — Он утверждал, а не спрашивал, и Син почувствовала себя кроликом перед удавом, чьи желтые от ярости глаза парализуют волю, заставляют подчиниться и уже не противиться своей участи.
— Да, я знала, что кто-то есть, но ничего конкретного, даже имени; знала только, что он работает у Джеральда, — попробовала оправдаться Син.
— И ничего мне не сказала! — Вульф гнул свое.
— Я сказала все, что Ребекка просила вам передать, — Син еще не теряла надежду, что он услышит ее.
— Но не все, что знала. Что ж, зато теперь ясно, что ты за женщина! — Он так это сказал...
— И что же я за женщина, Вульф? — вопреки здравому смыслу, говорившему ей: «Хватит. Спасайся!», спросила Син, боясь и ожидая, что он скажет.
— Ты так и не смогла простить меня за эти семь лет...
— Неправда! — Син задохнулась от явной несправедливости.
—...и решила любой ценой со мной поквитаться! — Вульф уже не контролировал себя. — Утро тоже было частью твоего плана, не так ли? Ты наслаждалась моей слабостью и ждала, когда сможешь побольнее ударить, да? Небось жалеешь, что Джеральд явился так не вовремя!
Син не могла поверить, что все это происходит с ней наяву; что он верит в то, что говорит... И в то же время видела, знала, что он — верит! И что это — единственное объяснение сегодняшнему утру, которое он признает! Тогда, подумала она с тем спокойствием, с которым люди решаются на самоубийство, пусть лучше думает так, чем когда-нибудь узнает правду: что она все еще любит его!..
— Думай что хочешь, Вульф. — Она отвернулась, чтобы он не увидел слез. Она будет плакать потом, когда он уйдет! — И оставь меня в покое.
— Так и поступлю, можешь не сомневаться. Я пришлю за машиной, чтобы нам не встречаться больше. Семь лет у нас это неплохо получалось, почему бы не продолжить в том же духе?!
Только когда дверь за ним с треском захлопнулась, Син дала слезам волю. Закрыв ладонями лицо, сотрясаясь всем телом от рыданий, как совсем недавно от любовной истомы, она оплакивала свое разбитое на миллионы острых осколков сердце...
— Нет, Ребекка, исключено; я не смогу — Син была непреклонна. Она строго смотрела на сидевшую напротив девушку и не знала, верно ли поступила, вновь приняв ее приглашение позавтракать вместе...
Ребекка позвонила рано утром и предложила встретиться в городе, чтобы обсудить «нечто очень-очень важное», полагая в своем юношеском высокомерии, что у Син просто не может быть никаких других важных дел. Син же, напротив, была безумно занята и сейчас, и на ближайшее время: заказы на свадьбы сыпались как из рога изобилия, и предлогов уклониться от встречи было более чем достаточно. Однако их прошлые отношения не позволили Син отказать Ребекке, о чем она сейчас сожалела.
Прошло больше месяца, как Вульф, хлопнув дверью «кукольного» домика, казалось, навсегда ушел из ее жизни. Если не считать механика, забравшего машину Вульфа и, заодно, все им оставленные вещи; да еще роскошного букета от Ребекки со вложенной в него изящной карточкой: «С искренней благодарностью за понимание и поддержку», — можно сказать, что она ничего больше не слышала ни о Хэркуортах, ни о Вульфе...
Могла ли она подумать, что поводом к тому, чтобы все они опять встретились, послужит... просьба Ребекки взяться за организацию свадьбы, которая... по-прежнему должна состояться в августе!
Син понятия не имела, что же случилось за это время: отчего Ребекка так и светится счастьем, куда подевались ее неуверенность и нервозность, что развеяло терзавшие ее сомнения, спасением от которых совсем недавно ей виделось только бегство?..
Как бы то ни было, все возвращалось на круги своя, и Ребекка горела желанием вернуть «Счастье без изъяна».
— Твой отец знает о нашем разговоре? — Едва ли Джеральд одобрит затею дочери после того, как наверняка составил весьма нелестное мнение о Син, побывав в ее доме тем жутким утром.
— Конечно, знает! — Ребекка была беспечно счастлива. — Когда я сказала ему, что собираюсь позвонить тебе, он заявил, что ему безразлично, кто будет всем заниматься, — лишь бы свадьба на этот раз состоялась, представляешь?! — Ее голос звенел от смеха. — Ах, да я ни о чем другом и думать не могу, — с мечтательной серьезностью призналась она.
Пристально вглядываясь в Ребекку — она была совершенно непохожа на прежнюю испуганную девочку, прямо-таки излучала покой и радость, — Син не могла подавить в себе смутную тревогу: насколько прочна эта нынешняя безмятежность? У Вульфа есть прошлое, и пусть одно — Син — больше не в счет (да Син никогда и не заикнется о том, что случилось между ними шесть недель назад!), но другое — Барбара — застилает черной тучей настоящее и, возможно, будущее Ребекки... Ее беззаботное счастье...
— Ребекка, ты абсолютно уверена в том, что делаешь? — Син сама хотела быть в этом уверена.