Зима тянулась долго, подтачивая почти безграничное терпение эльфийского принца, но и она кончилась в конце концов, как кончается все плохое. Море освободилось ото льда, солнце прогрело землю и просушило стены Яримова жилища. Яркие сияющие дни пробудили в эльфе жажду деятельности, а мечты о побеге воскресли сами по себе. Он с утра до вечера просиживал на порожке, вытянув больную ногу, и перечитывал эльфийские хроники, ища вдохновения в подвигах своих предков.
– Решили обновить в памяти историю Серебряного Трона, ваше высочество?
Ярим ни на миг не усомнился, что перед ним сам Ар’ара – Хозяин Сфер. Такой взгляд бывает лишь у величайших из великих, у прирожденных властителей. И не стоит обманываться ласковыми словами и изысканностью манер. Если владыка явился к тебе сам, значит, ему понадобилось что-то важное. И попробуй только отказать.
– Обычно «Хроники владык Пламенного Дома», хранящиеся за пределами Фэйра, грешат неточностями, – ответствовал принц, легко вставая с насиженного местечка.
– С удовольствием послушаю ваши замечания, принц.
– Вы можете гордиться своими списками. Почти один к одному с тинитониэльским оригиналом.
– Почти?
– Мою мать зовут Даэйван, а не Тайэвани, – снисходительно улыбнулся Ярим. – И дядя Мэйлот не женился именно из-за нее, а вовсе не потому, что якобы это запрещено законом.
Ар’ара давно наблюдал за принцем, и, что скрывать, тот ему нравился все больше и больше. Вот она – истинная королевская кровь, не дающая сдаться на милость победителя, утратить контроль над собой и попросить о помощи недруга. Инстинктивную ненависть Шаффа вполне можно объяснить происхождением. Вознесшийся к вершинам из низов и рожденный на пике величия не равны изначально. Недаром, ох недаром у людей короли чтились как помазанники Божьи. Что-то в этом есть.
– Эльфийским владыкам тоже не чуждо соперничество за сердце дамы, – философски заметил Хозяин Сфер. – Пока существуют женщины, их благосклонность будут оспаривать мужчины.
Принц ничего не ответил.
– Я был против вашего пребывания здесь, – заявил Ар’ара.
– Так освободите меня. И я никому и никогда не скажу, где провел эти три года, – попросил Ярим.
– Не могу, к сожалению. Решение Круга Избранных, принимаемое коллегиально, не может быть оспорено даже Хозяином Сфер, – развел руками Ар’ара. – Твердо могу обещать только одно. Когда Джасс’линн окажется в Оллаверне, вы будете тотчас же освобождены. И это, я думаю, случится очень скоро. Очень.
– Вот как?
– Она в Ритагоне, там же сейчас Глашатай Ночи, Итан Канкомарец и Ноэль Хиссанд. Ее поимка дело ближайших дней.
«Ты погляди, каков молодец! И бровью не повел. А щиты! Боги, мои боги! Алмазные и непробиваемые, как броня Финнеджи. Поистине, Иланду следовало гордиться таким бастардом, а не изгонять», – думал Ар’ара, внимательно изучая Ярима на предмет душевного смятения.
– Я вам не верю.
– Это почему же? Сомневаетесь, что я вас отпущу? Думаете, я побоюсь вероятного гнева Иланда и Зеленой Ложи?
– Нет. Я не верю…
– В то, что мы схватим Воплощенную Ильимани?
– Да.
– Зря. К вашему сведению, у нас есть человек, который знает ее в лицо и сможет выделить из числа прочих. Я как раз хотел поговорить с вами о ней. Вы ведь друзья?
Яримраэн сдержанно кивнул, подтверждая правоту Хозяина Сфер. Если они с Джасс не друзья, то кто же? Но его горло сжала латная перчатка тревоги.
– Значит, вы знаете о ней больше, чем остальные. Не хотите ничего рассказать?
Непроницаемый взор сапфировых глаз говорил больше любых слов.
– Она ведь не обычная Воплощенная? Есть отличие от других, которое делает Джасс особенной… Что-то произошло в ее раннем детстве… событие, определившее будущее… вы должны знать, – вкрадчиво вопрошал Ар’ара.
– Мы познакомились в хисарской яме, когда она уже была взрослой. Скорее всего, Джасс и сама мало что помнила из своего детства, – уклончиво ответил Яримраэн, чувствуя, как от волнения немеют кончики его пальцев.
Он готов был присягнуть, что Ар’ара сам пребывает в сомнениях, и именно ими вызваны расспросы. Хозяина Сфер не назовешь дураком, он умел анализировать и сравнивать, и он не мог не обратить внимания на несхожесть Джасс с предыдущими Воплощенными. Что ему стоит сопоставить меж собой некоторые странные факты, чтобы найти истину? Или уже нашел? Или нет?
– Правда может оказаться в интересах самой Джасс’линн, – снова намекнул Архимаг.
– Извините, но ничем не могу помочь, – чопорно проворчал Ярим.
– Ну что ж…
«О, только не говори «Не очень-то и хотелось». Хотелось. Очень», – дрогнули губы эльфа.
– Я могу вас попросить об одолжении, мессир? – решил все же рискнуть он.
– О каком?
«Я ослышался, или у его высочества в голосе прорезались льстивые нотки?»
Разрешить мне прогуляться за пределы забора, к морю, вдоль ручья. Три года за забором – это слишком. Всего лишь маленькая прогулка, чтобы размять ноги. Можно в сопровождении…
– Не сейчас, – вежливо отказал Архимаг после минутного колебания. – В другой раз.
– Вы на редкость великодушны, – ослепительно улыбнулся эльфийский принц.
– Забавное у вас колечко, – бросил как бы невзначай Ар’ара.
– Память об одной девушке.
– Сочинительнице Саганар? Понимаю.
Яримраэн до боли в челюстях стиснул зубы от острейшего чувства бессилия. Оставалось только сверлить взглядом затылок неторопливо шествующего мага.
«Ирье! Где бы ты ни был – торопись в Ритагон. Гони своего коня, колдуй, угрожай и казни каждого, кто станет на твоем пути, чтобы не вышло так, как случилось с Лайли. Магистры затеяли страшное. Спаси ее, Ирье! Спаси всех нас! Даже если между нами море и горы. Торопись, ты рискуешь опоздать навсегда!»
Отбиваться от роя злющих лесных пчел гораздо проще, чем отбить словесную атаку не на шутку разозленных тангарских мужей. Пойди попробуй остановить этот поток брани, угроз, богохульств и проклятий, когда каждый хочет показать соседу собственную крутизну и бесстрашие.
– Ты! Ворвался в мой дом! Колдун паршивый! Хрен ты теперь получишь! – орал тангар, самозабвенно распаляя в себе праведный гнев и размахивая кукишем перед носом магистра Хиссанда.
– Успокойтесь, уважаемый господин Анарсон, – миролюбиво бубнил Шафф. – Вы получите полную компенсацию. Опишите размеры ущерба…
У Ноэля голова чуть ли не по швам лопалась от боли, вызванной хроническим недосыпом и невообразимым галдежом, поднятым делегацией тангарских старшин Ритагона в приемной дома господина Авриса. А под веками…
…мальчишка, вгоняющий наточенный железный прут в прорезь шлема раненого рыцаря… тот дергает ногами и визжит на высокой ноте…