Нельзя было не считаться и с моральными травмами, которые были нанесены Красной Армии и Военно-Морскому Флоту массовыми репрессиями.
Опасаясь стать жертвой провокации империалистических государств, информацию У. Черчилля, Президента Чехословакии Э. Бекеша, секретаря Госдепартамента США С. Уэллеса И. В. Сталин принимал как дезинформацию, и она еще больше усилила недоверие ко всем сообщениям из-за рубежа, в том числе и к сообщениям по линии нашей военной разведки.
В этих сложных условиях стремление избежать войны превратилось у И. В. Сталина в убежденность, что ему удастся ликвидировать опасность войны мирным путем. Надеясь на свою «мудрость», он перемудрил себя и не разобрался в коварной тактике и планах гитлеровского правительства.
И. В. Сталин требовал вести осторожную политику и проводить мероприятия оперативно-мобилизационного порядка так, чтобы, как он говорил, «не спровоцировать войну с Германией».
Полагая, что ему удастся устранить назревающую угрозу войны, он считал необходимым убедить гитлеровское руководство в желании Советского правительства и в дальнейшем поддерживать деловые и хорошие добрососедские отношения с Германией.
С этой целью он требовал от Наркомата внешней торговли точно в установленные сроки осуществлять все товарные поставки в Германию, в том числе уголь, хлеб, нефтепродукты и другие стратегические материалы.
Как известно, эти поставки осуществлялись по 21 июня 1941 года включительно.
И. В. Сталин хорошо понимал, какие тяжелые бедствия может причинить народам Советского Союза война с таким сильным и опытным врагом, как фашистская Германия, и потому стремился, как и вся наша партия и правительство, выиграть время.
Сейчас у нас имеются факты, свидетельствующие о предупреждении готовящегося нападения на СССР, о сосредоточении войск на наших границах и т.д. Но в ту пору, как это показывают обнаруженные после разгрома фашистской Германии документы, на стол к И. В. Сталину попадало много донесений совсем другого рода. Вот один из примеров.
По указанию Гитлера, данному на совещании 3 февраля 1941 года, начальник штаба верховного главнокомандования фельдмаршал Кейтель издал 15 февраля 1941 года специальную «Директиву по дезинформации противника». Чтобы скрыть подготовку к операции по плану «Барбаросса», отделом разведки и контрразведки главного штаба были разработаны и осуществлены многочисленные акции по распространению ложных слухов и сведений. Перемещение войск на восток подавалось «в свете величайшего в истории дезинформационного маневра с целью отвлечения внимания от последних приготовлений к вторжению в Англию».
Были напечатаны в массовом количестве топографические материалы по Англии. К войскам прикомандировывались переводчики английского языка. Подготавливалось «оцепление» некоторых районов на побережье проливов Ла-Манш, Па-де-Кале и в Норвегии. Распространялись сведения о мнимом авиадесантном корпусе. На побережье устанавливались ложные ракетные батареи. В войсках распространялись сведения в одном варианте о том, что они идут на отдых перед вторжением в Англию, в другом – что войска будут пропущены через советскую территорию для выступления против Индии. Чтобы подкрепить версию о высадке десанта в Англию, были разработаны специальные операции под кодовыми названиями «Акула» и «Гарпун». Пропаганда целиком обрушилась на Англию и прекратила свои обычные выпады против Советского Союза. В работу включились дипломаты и т.д.
Подобного рода данные и сведения наряду с имевшимися недостатками общей боеготовности вооруженных сил обуславливали ту чрезмерную осторожность, которую И.В. Сталин проявлял, когда речь шла о проведении основных мероприятий, предусмотренных оперативно-мобилизационными планами в связи с подготовкой к отражению возможной агрессии.
Руководствуясь решениями XVIII съезда партии и последующими указаниями ЦК партии о подборе, обучении и воспитании руководящих кадров, командование, партийные, политические органы армии к лету 1941 года проделали очень большую учебно-воспитательную работу, позволившую повысить общий теоретический уровень и практические навыки кадров всех родов войск.
Однако вопрос о командных кадрах вооруженных сил в 1941 году продолжал оставаться острым. Массовое выдвижение на высшие должности молодых командиров снижало на какое-то время боеспособность армии. Накануне войны при проведении важных и больших организационных мероприятий ощущался недостаток квалифицированного командного состава, специалистов: танкистов, артиллеристов и летно-технического состава – сказывалось значительное увеличение численности наших вооруженных сил. Предполагалось, что все это можно будет в основном устранить к концу 1941 года.
Желая сохранить мир как решающее условие строительства социализма в СССР, И. В. Сталин видел, что правительства Англии и других западных государств делают все, чтобы толкнуть Гитлера на войну с Советским Союзом, что, оказавшись в тяжелой военной обстановке и стремясь спасти себя от катастрофы, они крайне заинтересованы в нападении Германии на СССР. Вот почему он так недоверчиво воспринимал информацию западных правительств о подготовке Германии к нападению на Советский Союз.
Напомню только одну группу фактов, сведения о которых могли укрепить И. В. Сталина в его недоверии к указанной информации. Это секретные переговоры с фашистской Германией в Лондоне в том самом 1939 году, когда в СССР проводились военные переговоры с Англией и Францией, о которых я уже говорил.
Английские дипломаты предлагали гитлеровцам договориться о разграничении сфер влияния в мировом масштабе. Английский министр торговли Хадсон в переговорах с немецким тайным государственным советником Вольтатом, близким к фельдмаршалу Герингу, заявил, что перед обоими государствами находятся три обширные области, представляющие необъятное поприще для экономической деятельности: Британская империя, Китай и Россия. Обсуждались политические и военные вопросы, проблемы приобретения сырья для Германии и т.д. В переговоры включились другие лица; германский посол в Лондоне Дирксен доносил в Берлин, что подтверждает «тенденции конструктивной политики в здешних правительственных кругах».
Попутно мне кажется уместным напомнить, что когда Гитлер вознамерился предложить Советскому Союзу вместе подумать над идеей раздела мира на сферы влияния, то встретил резкий и недвусмысленный отказ советской стороны, не пожелавшей даже говорить на эту тему. Об этом свидетельствуют документы и участники визита В. М. Молотова в ноябре 1940 года в Берлин.
Как известно, в конце апреля 1941 года У. Черчилль направил И. В. Сталину послание. В нем говорилось: «Я получил от заслуживающего доверия агента достоверную информацию о том, что немцы, после того как они решили, что Югославия находится в их сетях, т.е. 20 марта начали переброску в южную часть Польши трех бронетанковых дивизий из пяти находящихся в Румынии. В тот момент, когда они узнали о сербской революции, это передвижение было отменено. Ваше превосходительство легко оценит значение этих фактов».
И. В. Сталин к этому посланию отнесся с недоверием. В 1940 году в мировой печати стали циркулировать слухи о том, что английские и французские военные силы сами готовятся предпринять нападение на Северный Кавказ, бомбить Баку, Грозный, Майкоп. Затем появились документы, подтверждающие это. Одним словом, не только никогда не скрывавшиеся У. Черчиллем антисоветские, антикоммунистические взгляды и высказывания, но и многие конкретные факты дипломатической жизни того времени могли побуждать И. В. Сталина настороженно воспринимать информацию из западных империалистических кругов.