Разговаривая, Амбаласи сняла с руки нефмакел, бросила негодующий взгляд на заживающую рану и жестом велела Сетессеи наложить новую повязку. Пока та прилаживала ее, Амбаласи поинтересовалась причинами появления Энге.
– Беспокойство о ране, желание помочь,
– Рана болит, но заживает. В чем помощь?
– Омал говорит, что с контейнерами неладно – мясо портится.
– Плохие энзимы. Сетессеи позаботится об этом, как всегда. Но зачем Энге нести весть, с которой могла бы справиться и Омал? Даже любая фарги, которая хоть чуть-чуть иилане'.
– Амбаласи видит все мысли собеседницы. Хотя для тебя вопрос интереса не представляет, я ищу ясности мысли в том, что может ускользнуть от меня.
– Временами я ощущаю себя единственной иилане' посреди йилейбе фарги. И как-то мир обойдется без моего разума?
Хотя вопрос ответа не требовал, Энге ответила с подчеркнутой уверенностью:
– Не знаю, как весь мир, но я и сестры погибнем.
И в полноте времен не забудем об этом. – И она почтительно склонилась, нижайшая перед высочайшей.
– Хорошо сказала. Льстиво, конечно, но истинно.
Итак, для чего же еще потребовалась тебе моя безграничная мудрость?
– Многие спрашивают меня, и по-разному, но вопрос один и беспокойство одно.
– Твоим лентяйкам следует меньше думать и больше работать. Ваши новые фарги, причисленные к Дочерям Жизни, делают всю работу по городу, невзирая на то, что они – только фарги, неразумные и бестолковые в невероятной степени. У прочих остается слишком много времени на разговоры и вопросы.
– Амбаласи точна, как всегда. Но этот вопрос мучает и меня. Страх за будущее, которое не наступит.
Страх окончания. Страх за жизнь этого города.
Амбаласи сердито фыркнула.
– Абстрактные думы порождают абстрактные страхи. Все здоровы, город растет. Опасностей мало, пища в изобилии. Разумная иилане' только наслаждалась бы настоящим, не думая о грядущих муках. Все вы молоды и только начинаете долгую созидательную жизнь. Зачем терзать себя думами о будущем? Не отвечай, я это сделаю за тебя. Все вы – Дочери Недовольства и никогда не обретете ни истинной мудрости, ни истинного удовольствия. И ваши непрерывные споры о том, каким способом предотвратить окончание жизни, погубят вас самих.
– Да, но однажды...
– Но уже не при мне. Вы сами придумали себе проблемы. И должны искать выход самостоятельно. Я же приближаюсь к завершению своих трудов и, когда все будет закончено, навсегда покину эти края.
– Я и не думала...
– В отличие от меня. Я подарила вам жизнь и город.
Они ваши – наслаждайтесь, когда я уеду отсюда. Ищите совет в словах Угуненапсы, раз не хотите моего.
Сетессеи, раздразни еще одного нинкулилеба. У них такой интересный полет, который и полетом-то назвать нельзя. Ведь у них не перья, а скорее чешуи. Надо сделать записи. Наука все время продвигается вперед, хотя вы, Дочери Жизни, явно не подозреваете об этом.
Саагакель оглядела советниц, знаком потребовала внимания и заговорила:
– Дочери Жизни. Я называю это имя и, хотя оно еще немного сердит меня, более не чувствую той губительной ярости, что некогда владела мной и всеми нами.
Я называю их презренное имя, потому что фафнепто открыла нам новое знание, которое ей, в свою очередь, передала Вейнте'. И мы должны решить, как использовать это новое знание, чтобы я могла отомстить преступницам, опозорившим этот город и его эйстаа.
Саагакель кончила – раздались одобрительные возгласы, гневные призывы к мести, требования просветить. Приятная картина. Вейнте' в суровом молчании восседала по правую руку Саагакель. Получив разрешение эйстаа, она заговорила:
– Ваша эйстаа рассказала мне, что случилось в тот день, когда были освобождены гадкие твари, которые потом бежали из города в урукето. Несправедливость следует исправлять. И чтобы ее исправить, следует учесть две вещи. Во главе этой стаи мерзких и некультурных животных стоит некая Энге. Я хорошо ее знаю и еще расскажу вам о ней. Урукето уплыл неизвестно куда. Но сильная Саагакель знает, где его искать. Она знает, что этого урукето больше не видели в городах Энтобана. Вы можете подумать, что преступницы скрылись от суда эйстаа. Это не так. Я верю, что обладаю знанием, которое откроет нам их пути.
Раздалось удивленное бормотание, сопровождающееся жестами предвкушения и любопытства. Зеваки, толпившиеся за ручьем, напряженно вглядывались, пытаясь разобрать, что творится на другой части амбесида, но ничего не могли понять и только трепетали от любопытства. Ясно было одно: обсуждается чрезвычайно важный вопрос.
Внезапно толпа заволновалась и расступилась, пропуская вперед Гунугул, позади которой шли две фарги и что-то несли. Вейнте' показала на пришедшую.
– Все вы знаете, Гунугул – самая старшая среди всех капитанов урукето. Она принесла нам кое-что важное. Покажи свои карты, мудрая Гунугул, и разъясни их смысл, чтобы все могли понять.
Повинуясь приказу Гунугул, фарги достали карту, разложили ее на траве и застыли, придерживая лист когтями. Присутствующие зашевелились, стараясь разглядеть карту. Конечно же, они ничего не понимали.
Гунугул показала на большое темно-зеленое пятно.
– Вот Энтобан, где находится великий город. Вот, смотрите, здесь, на краю океана, находится Йибейск. – Все с одобрительным ропотом принялись разглядывать золотистое пятнышко. Гунугул провела пальцем. – А вот океан. Мы имели удовольствие выслушать Вейнте', которая рассказала, как плыть на его другой берег в Гендаси и Алпеасак. Дайте другую карту.
Все напряженно ждали, пока развернут новую карту. Она была столь же таинственной и непостижимой, как и первая.
– Это Гендаси. Огромный пустынный континент.
Как утверждает Вейнте', здесь нет иилане', всюду ползают устузоу. Я показала вам то, что просила Вейнте'.
Гукугул отошла назад, чтобы любопытствующие могли наглядеться на карту. Одним глазом разглядывая таинственную карту, другим они смотрели на Вейнте'.
– Я рассказала вам о городе Алпеасаке. Но не сказала – подобного не одобряла ваша эйстаа – что в этом городе жили Дочери Жизни, ибо такой вопрос не для публичного обсуждения. Некоторые из них умерли, пока подрастал город; таких было мало. Другие погибли в огне, когда город горел. Они умирают не так, как положено иилане', которые просто не могут жить, если гибнет город. Я вам не буду рассказывать, как именно они погибли – это чересчур отвратительно.
Одна из них спаслась, тогда как многие из ее товарок погибли. Спаслась та, которой следовало умереть. И она явилась в этот город, а потом бежала отсюда. Имя ее – Энге.
Про карту забыли. Взоры были обращены к Вейнте'.