В самый разгар противостояния Гилю стало известно, что немцы, недовольные действиями бригады, решили арестовать его, а командование передать (по одной из распространенных версий) Богданову. Теперь у него не было другого выбора: либо в лес, либо обратно в лагерь. Гиль, вступив в личную переписку с представителями партизанской бригады «Железняк», выдвинул условие, что организует переход своих подчиненных на сторону партизан, если ему будет возвращено советское воинское звание и он останется в должности командира бригады. Получив положительный ответ, он согласился организовать переход бригады, выдачу генерала Богданова и гауптштурмфюрера СС князя Святополк-Мирского. 13 августа «Дружина» была поднята по тревоге. Были уничтожены все немцы, все командиры полков, почти все командиры батальонов, все сотрудники «Службы предупреждения» [418] , за исключением Богданова и нескольких офицеров-эмигрантов, которые были арестованы, переданы партизанам и доставлены самолетом в Москву (Богданов был расстрелян 24 апреля 1950 года по приговору военной коллегии Верховного Суда СССР).
16 августа Гиль-Родионов объявил по своей бригаде приказ об официальном переходе соединения на советскую сторону:
«С апреля 1943 года немецкое командование, боясь русских национальных сил, на дальнейшее их увеличение не идет, силясь превратить существующие русские подразделения и части в послушное орудие для порабощения русского же народа.
Все попытки со стороны нашей бригады воспрепятствовать немецким захватчикам в сжигании сел и истреблении русского населения успеха не имели. Давая обещания и заверения, фашистские гады в то же время производили свои кровавые расправы над невинным и безоружным мирным населением.
Гитлеровские бандиты, неся смерть и уничтожение всем народам, производят дикие расправы над русским населением, лицемерно пытаясь обмануть русский народ, заявляя о доброжелательном якобы их отношении к русскому народу.
Действительность показала, что ни о какой „новой России“ они не думают и что у них лишь одна цель — порабощение русского народа.
Во имя спасения Родины от порабощения ее фашистскими захватчиками приказываю:
1. С сего числа бригаду именовать „1-я Антифашистская партизанская бригада“.
2. Вменяю каждому бойцу бригады беспощадно истреблять фрицев до последнего их изгнания с русской земли.
3. С сего числа приветствие „хальб-литр“ отменить, приветствовать прикладыванием руки к головному убору согласно Строевому уставу РККА.
4. Все фашистские знаки — свастики, черепа, вороны и другие знаки — снять.
5. Поздравляю офицеров и бойцов с присоединением к священной борьбе за нашу великую Родину.
Слава нашему великому народу!» [419]
В дальнейшем соединение Гиля именовалось Первой антифашистской партизанской бригадой. Клименко пишет: «Не все было уничтожено. Несмотря на запугивание, что немцы расстреливают всех „дружинников“, эти последние стали от Родионова бежать. Уже с первых же дней в Глубоком при СД был устроен сборный пункт для возвращающихся. Тут же собрались и уцелевшие офицеры, во главе с майором Алелековым, Юхновым и Андрусенко. Было всего только около 30 офицеров, в том числе и прибывший из командировки капитан Дамэ, старый эмигрант, начальник штаба первого полка. Немцы предложили оставшимся направиться в другие части или отправиться на частные работы. Никто за проволоку отправлен не был» [420] .
Кроме того, нацисты организовали серию пропагандистских атак на личный состав Антифашистской бригады. В одной из листовок к своим бывшим сослуживцам обращался майор Юхнов. Он писал: «Глава о Гиле закончилась. Точку над главой о Родионове поставит рано или поздно НКВДист пулей в затылок у свежевырытой ямы. Жаль мне все жалкие остатки бывшей „Дружины“, которые, больные сыпняком, цингой и чесоткой, лежат в лесах и ожидают своего конца. Они заслужили бы лучшей доли» [421] .
Факт перехода «Дружины» на советскую сторону не остался без внимания и коллаборационистской прессы — как гражданской, так и военной. Оккупационные газеты писали, что «провокатор Гиль-Родионов» еще в лагере для военнопленных «начал свою карьеру клеветническими данными на своих же товарищей». Заняв командную должность, он «пытался подстрекать, что с партизанщиной можно покончить путем зверской жестокости и поголовного истребления», а также «саботировал приказ о хорошем обращении с населением». В последующем в оккупационной печати появлялись и не лишенные известной доли злорадства заметки о «подвигах» родионовцев- антифашистов. Так, в одной корреспонденции констатировалось, что «банды Родионова долгое время занимались насилиями и грабежами честного мирного населения, жгли хутора жителей». В статье, озаглавленной «Я только теперь узнал правду», бывший «дружинник», подписавшийся инициалами «А.С.», писал: «Особенно показали себя во всей красе командиры бандитских отрядов бригады Родионова. Шепелев и Петров, бросив свои отряды, бежали в неизвестном направлении, оставив своим подчиненным право решать свою участь». В итоге «многие бандиты», по данным корреспондента, вновь перешли на сторону немцев [422] .
Рассказ о боевом пути Антифашистской бригады выходит за рамки нашего исследования [423] . Следует сказать лишь то, что 16 сентября 1943 года Родионов был награжден орденом Красной Звезды, и тогда же ему было присвоено звание полковника. Сама бригада участвовала в обороне Полоцко-Лепельской партизанской зоны, однако весной 1944 года была фактически полностью разгромлена в ходе операции «Весенний праздник» — самой крупной антипартизанской акции за всю войну. Бригада потеряла 1026 человек (больше половины личного состава) и перестала существовать. Сам Гиль погиб в бою 14 мая.
Клименко приводит такую версию гибели Гиля: «Сам Родионов был тяжело ранен, и тогда один из офицеров, бывших его подчиненных, подошел к нему и, произнеся „Собаке собачья смерть“, тут же, на месте, застрелил его» [424] .