Меган очень понравилась его манера вести беседу, и она решила рискнуть и задать ему примерно такой же вопрос, несмотря на все, что ей было известно о нем.
— А почему вы живете в Сан-Франциско, а не в Нью-Йорке?
— По прихоти судьбы. Дирекция фирмы, в которой я работаю, решила открыть здесь новый магазин и послала меня сюда. — Он улыбнулся, вспомнив о том, как это произошло, а потом взгляд его затуманился, ведь он задержался здесь потому, что Лиз заболела и умерла. — А потом я так и застрял в Сан-Франциско. — Их взгляды встретились, и Меган поняла, что кроется за его словами.
— Значит, вы решили остаться тут насовсем? Он покачал головой и снова улыбнулся ей:
— Думаю, мы уедем отсюда довольно скоро. В течение будущего года я рассчитываю перебраться в Нью-Йорк. — Его ответ огорчил ее, и, сам того не желая, Берни обрадовался этому. И вдруг почувствовал, что совсем не зря пришел на вечеринку.
— А как отнесутся к переезду дети?
— Не знаю. — Берни посерьезнел. — Видимо, Джейн придется нелегко. Она живет здесь с самого детства, и ей придется привыкать к новой школе и заводить новых друзей.
— Она справится с этим. — Меган пристально посмотрела на Берни, жалея, что так мало знает о нем. Такие люди, как он, вызывают интерес, и хочется узнать, откуда они родом и каковы их планы. Крайне редко доводится встречать мужчин, в которых столько силы и тепла, которые очень твердо стоят на ногах, но никого не подпускают близко к себе. После разговора, состоявшегося у нее в приемной, она поняла, что тому причиной. Ей очень хотелось пробиться сквозь эту броню отчужденности, вызвать его на откровенность, но она не знала, как к нему подступиться.
— А как называется фирма, которая направила вас сюда?
— «Вольф», — скромно сказал он, как будто речь шла о небольшом магазинчике.
Меган широко раскрыла глаза и рассмеялась. Теперь понятно, почему он так одевается. У него врожденное чутье, свойственное тем, кто ежедневно имеет дело с высокой модой, и при этом крайне мужественный стиль, которому он следует подсознательно и который понравился Меган. Собственно говоря, ей понравилось в нем многое.
Она сказала с теплой улыбкой:
— Это замечательный магазин. Примерно раз в несколько месяцев я захожу туда хотя бы затем, чтобы покататься на эскалаторе и, роняя слюнки, посмотреть на все вокруг. Но когда живешь в долине Напа, подобная возможность возникает лишь изредка.
— Такая же мысль пришла мне в голову этим летом, — задумчиво сказал он и вдруг оживился, словно собираясь поделиться с ней тайными замыслами. — Мне всегда хотелось открыть магазин в краях, похожих на эти. Простой и небольшой провинциальный магазинчик, в котором можно приобрести что угодно, будь то сапоги для верховой езды или вечернее платье, но чтобы это были очень красивые вещи самого лучшего качества. Людям, которые живут здесь, некогда ездить в город за сто миль отсюда ради того, чтобы купить привлекательный наряд, огромный универмаг оказался бы здесь как-то не к месту, а вот маленький уютный магазинчик — как раз то, что надо… правда? — Говоря об этом, он весь загорелся, и его увлеченность передалась и Меган. Эта идея показалась ей замечательной. — Всего понемножку, — продолжал он, — но только самое лучшее. Можно купить один из викторианских домиков и открыть в нем магазин. — Чем дольше он думал об этом, тем большее воодушевление вызывала у него подобная затея. Он рассмеялся. — Мечты, мечты. Видимо, стоит раз заделаться коммерсантом, и мысли о торговле будут преследовать тебя повсюду.
Слушая смех Берни, Меган улыбнулась. Ей понравилась оживленность, с которой он говорил на эту тему.
— Почему бы вам и впрямь не осуществить вашу идею? Здесь совсем нет магазинов, если не считать пары унылых универмагов, в которые и заходить-то не хочется. А деньги у здешних жителей имеются, ведь это винодельческий край, хотя особенно состоятельные люди появляются тут в основном летом.
Он прищурил глаза, а потом покачал головой. Этот план уже давно созрел у него в голове, но решиться на подобный шаг он так и не смог.
— Боюсь, мне не хватит на это времени. К тому же мы скоро уедем отсюда. Но помечтать приятно.
Он очень давно перестал мечтать о чем-либо или о ком-либо. Меган догадалась об этом. Ей понравилось разговаривать с ним, его идея показалась ей привлекательной. Более того, ей понравился он сам. Такой незаурядный человек. Порядочный, душевный, сильный. Он обладал мягкостью, присущей очень сильным людям, и эта черта пришлась по душе Меган.
Берни заметил, что у нее к поясу прикреплен маленький аппарат — пейджер, оповещающий о вызовах, и перевел разговор на ее работу, решив, что магазины — не самая подходящая тема, хотя она и вызвала у нее куда более сильный интерес, чем он мог предположить.
— Я дежурю по ночам четыре раза в неделю и веду дневной прием шесть дней в неделю. Это не дает мне скучать, хотя порой я не высыпаюсь и начинаю зевать при пациентах. — Оба рассмеялись, но ее слова произвели глубокое впечатление на Берни. Она, несомненно, всей душой предана своей работе, если отводит ей столько времени и готова в любой момент выехать по вызову. А еще он заметил, что Меган ограничилась всего лишь одним бокалом вина. — В этих краях не хватает не только магазинов, но и врачей тоже. — Она улыбнулась. — В радиусе двадцати миль отсюда нет других педиатров, кроме меня и моего напарника. Конечно, территория не так уж и велика, но порой случается наплыв пациентов, как, например, в ту ночь, когда вы приехали в больницу. Ваш вызов с жалобой на уши оказался третьим по счету. У одного из детей я побывала дома, а второй покинул больницу незадолго до вашего появления. При такой жизни редко удается спокойно посидеть дома.
Но Берни понял, что она не жалеет об этом. Она говорила о работе с довольной улыбкой, и было совершенно ясно, что Меган очень любит свою профессию. Когда заходила речь о ее работе, она тут же оживлялась. И ему очень понравилось, как она обращалась с Александром.
— А почему вы выбрали именно медицину? — Он всегда с уважением относился к врачам, но сам не испытывал тяги к подобному поприщу. Берни понял еще в детстве, что не пойдет по отцовским стопам.
— Мой отец — врач, — объяснила она. — Он работает в области акушерства и гинекологии, которая не слишком меня привлекает. Вот педиатрия — дело совсем другое. Мой брат — психиатр. А мама хотела стать медсестрой во время войны, но ей удалось лишь попасть в число добровольных членов Красного Креста. Видимо, склонность к врачебной деятельности у нас в крови. Она досталась нам по наследству, — заявила она и засмеялась вместе с Берни. Она не стала упоминать, что все они закончили Гарвард. Меган училась в колледже Рэдклифф, затем в Стэнфордском медицинском колледже и заняла второе место среди получивших диплом, но ей казалось, что это не имеет никакого значения. Работа занимала почти все время, она лечила больные уши, делала уколы, вправляла вывихи, прописывала микстуры от кашля, и дети, которых она очень любила, могли в любой момент обратиться к ней за помощью.