Она снова что-то пробормотала, и он отдернул руку, понимая, что не только усугубляет свои мучения, но и рискует напугать ее до полусмерти. Если она проснется и обнаружит, что он ласкает ее, то скорее всего поднимет такой крик, что перебудит весь дом.
Китти пошевелилась — расстояние между ними все сокращалось. Вдруг она свернулась калачиком, голова ее оказалась у него под подбородком, одной ногой она касалась его бедра, а руку закинула Джеффри на грудь.
Джеффри замер — ему показалось, он лежал так целую вечность, — и ждал, что она вот-вот проснется, увидит, что сделала, и отпрянет от него. Однако Китти, похоже, было вполне удобно — голову она слегка откинула так, что губами касалась его шеи.
Изнемогая от желания, он наконец позволил себе обнять ее.
— Джеффри? — пролепетала она.
— Это я, дорогая, — успокоил он ее, поглаживая по спине.
Эти простые слова действительно успокоили ее, потому что она тут же затихла и дыхание снова стало ровным и глубоким.
У Джеффри возникло такое ощущение, будто он держит в руках чудесный подарок, и он, помимо своей воли, чуть плотнее прижался к Китти. Утром все наверняка встанет на свои места, к ней вернется здравый смысл. Но сейчас, ночью…
Сейчас она принадлежала ему.
Китти очнулась, услышав веселое щебетание: в саду птицы радостно встречали новый день. Но окончательно проснулась она лишь тогда, когда ее внезапно осенило: она не просто спала, а спала в объятиях Джеффри.
Может, ночью понизилась температура, и она бессознательно прижалась к Джеффри, чтобы согреться? Скорее всего, так оно и случилось.
Но сейчас ей не было холодно. Ей было тепло и уютно.
От Джеффри пахло мужчиной — это был сладкий, отдающий мускусом запах, который, казалось, обволакивал ее с головы до пят. С тех самых пор как застрелили Чарлза, она ни разу не испытывала ничего подобного.
Не испытывала она и подобного возбуждения, она вдруг поняла, что лежит, прижимаясь грудью к обнаженному торсу Джеффри, животом касаясь его бедра, и если чуть подвинуться, то можно…
— Итак, вы проснулись, — прервал ее фантазии приглушенный, с хрипотцой голос Джеффри.
Чувствуя, как кровь прилила к щекам, Китти отодвинулась от него. Что такое на нее нашло? — недоумевала она. Достаточно того, что ночью она невольно нарушила границу. А ведь у Джеффри вообще не было желания видеть ее в своей кровати. И вот теперь она — уже в трезвом рассудке — предается столь порочным мечтам.
Ей должно быть стыдно за то, что, проснувшись, она немедленно не отпрянула от него. Да, да, ей стыдно за себя!
— Извините… я не хотела…
Китти осеклась, почувствовав, что он не дает ей пошевелиться. Напротив, Джеффри еще крепче прижал ее к себе — не больно, нет, ровно настолько, чтобы она не смогла выскользнуть из его объятий.
— Не надо извиняться… — прошептал Джеффри, зарываясь лицом в разметавшиеся по подушке волосы.
Китти почувствовала, как под щекой упруго и ровно бьется его сердце.
— Но я не должна была… — попыталась возразить она, поднимая голову, и тут наткнулась на ласковый взгляд Джеффри.
Его длинные волосы спутались, и вид у Джеффри был такой, как будто он не спал всю ночь. Китти сама не могла объяснить, почему при мысли о том, что он все это время не сомкнул глаз, она вдруг занервничала.
— Не должна была что? — спросил он, не сводя с нее взгляда и не спеша выпускать из своих объятий.
Не должна приближаться к тебе, если только у меня есть голова на плечах… Китти сконфуженно потупила взор. Зачем Джеффри мучает ее? Он же должен понимать всю нелепость ситуации. А коль скоро он все равно не хотел…
Или хотел? Неужели она невольно начала то, что он теперь намеревался продолжить? Ведь нельзя же отрицать, что ночью она сама пришла к нему.
Но он должен понимать, что она не ведала, что творит во сне. Боже правый, ведь она просто спала, спала и ничего более! И только отъявленный негодяй мог бы расценить эту невольную сонную оплошность как поощрение к чему-то.
— Извините, я заснула и не могла контролировать себя, — сказала она просто. — Должно быть, ночью мне стало холодно или…
— Перестань. — Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть в глаза. — Китти, перестань оправдываться. Я очень рад…
Не успела она и слова сказать, как он склонился и поцеловал ее. Мягко, но настойчиво заставил разжать губы — сил сопротивляться у нее не было. И как тогда в церкви, она припала к нему.
Издав глубокий глухой стон, Джеффри прижал Китти к постели, его ладонь застыла у нее на шее, затем двинулась ниже, остановилась на груди, и трепетные пальцы нащупали набухший, словно розовый бутон, сосок.
Чувствуя, как огненный жар нетерпения разливается по всему телу, Китти изогнулась, не в силах унять жгучего вожделения и требуя большего…
Подавив новый стон, Джеффри наконец оторвался от нее.
— Разденься, — скорее приказал чем попросил он: рука его скользнула вниз под рубашку и начала подниматься по обнаженному телу.
Когда Китти ощутила на животе требовательную ладонь, к ней вдруг вернулось благоразумие. Она должна остановить его и остановить себя — немедленно!
— Вы обещали, — дрожащим голоском прошептала она, не в силах побороть охватившую ее панику. — Вы зарекались, что мы не будем…
Если она позволит овладеть собой или, что еще хуже, отдастся ему сама — а она за себя уже не ручалась, — тогда все пропало.
— Я подумал, может, ты передумала, — пробормотал Джеффри. — Как видно, я ошибся.
— Да. — Китти, отводя взгляд, кивнула, меж тем как новая волна неумеренного желания захлестнула ее и отхлынула, притаившись где-то в сердце.
Видя, что он не спешит отпускать ее, она снова подняла на него вопрошающий взгляд. Он посмотрел на нее с явным сожалением и наконец отодвинулся.
— Прошу прощения, кажется, я действительно ошибся, — с этими словами он опустил ноги с кровати и встал.
Стыдливо кутаясь в простыню, Китти невольно отползла на "свой" край кровати, отчетливо осознавая всю нелепость ситуации. Минуту назад она разве что не на коленях умоляла этого человека о любви, теперь же была похожа на благонравную старую деву.
— Это мне следует извиниться. Я не должна была вводить тебя в заблуждение.
Откинув со лба волосы, Китти посмотрела на Джеффри, но в следующий же момент пожалела об этом.
Он был обнажен, если не считать черных трусиков, и нужно было закрыть глаза, чтобы не увидеть его налившегося желанием мужского начала. Застыв, Китти смотрела на него, точно завороженная, и понятие мужчина-самец наполнялось для нее совершенно новым конкретным смыслом. Она и прежде находила Джеффри привлекательным, но теперь…