— Ясно, что во дворце нам долго оставаться нельзя, — решительно сказал Страшила. — А потому давайте прекратим похоронные разговоры и подумаем лучше, как отсюда спастись.
Услышав эти слова, все поспешили поближе к трону, на котором восседал Страшила. Тип решил пристроиться рядом на табуретке, и тут у него из кармана выпала и покатилась по полу перечница.
— Что это такое? — полюбопытствовал НикДровосек, поднимая коробочку.
— Осторожнее! — закричал мальчик. — Это оживительный порошок. Его и так мало осталось.
— А что такое оживительный порошок? — спросил Страшила, глядя, как Тип бережно кладет коробочку в карман.
— Это волшебное средство, которое Момби раздобыла у Кривого Колдуна, — объяснил мальчик. — С его помощью был оживлен Джек, а потом и Конь. Думаю, этот порошок может оживить кого угодно, но осталась, к сожалению, всего одна порция.
— Тем более она драгоценна, — рассудил Железный Дровосек.
— Согласен, — сказал Страшила. — Более того: мне кажется, что именно в ней наше спасение. А теперь я должен поразмыслить в течение нескольких минут, поэтому прошу тебя, дружище Тип, возьми нож и помоги мне освободиться от этой тяжеленной короны.
Тип быстро перерезал нитки, которыми корона была приметана к голове Страшилы, бывший монарх Изумрудного Города со вздохом облегчения снял ее и повесил на гвоздик рядом с троном.
— Это последнее, что связывало меня с королевским саном, — сказал он, — и я, честное слово, рад от нее избавиться. У предпоследнего короля, которого звали Пастория, корону отнял Волшебник Оз, он передал ее мне. Теперь она понадобилась девице Джинджер — что ж, от души желаю ей не получить впридачу головную боль.
— Похвальное человеколюбие! — одобрительно закивал Железный Дровосек.
— Теперь я отключусь ненадолго и сосредоточусь, — объявил Страшила и уселся поудобнее на троне.
Все молчали и старались не шевелиться, свято веря в необыкновенные умственные способности Страшилы.
Посидев в полной тишине довольно долго — так, во всяком случае, показалось ожидающим, — мыслитель встал и, окинув друзей лукавым взглядом, сказал им следующее:
— Мозги мои сегодня работают отменно. Право, есть чем гордиться. Слушайте: если мы попытаемся выскользнуть из дворца через двери, нас, конечно же, поймают. А раз по земле отсюда бежать невозможно, остается одно: бежать по воздуху.
Он помолчал немного, наслаждаясь эффектом своих слов, но слушатели были скорее обескуражены, чем поражены его мудростью.
— Волшебник Оз спасся на воздушном шаре. Правда, мы с вами не знаем, как делать воздушный шар. Но по воздуху можно улететь на чем угодно, лишь бы оно летало. Поэтому я предлагаю: пусть наш друг и знаменитый мастер Железный Дровосек построит какую-нибудь машину с большими крыльями. А наш друг Тип пусть посыплет самоделку своим волшебным порошком и оживит ее.
— Браво! — вскричал Железный Дровосек.
— Просто чудо, какие мозги, — порадовался Джек.
— Нельзя не признать: остроумно, — согласился ученый Кувыркун.
— План, я думаю, вполне хороший, — сказал Тип, — разумеется, в том случае, если Железному Дровосеку удастся смастерить летучую самоделку.
— Буду стараться изо всех сил, — бодро отозвался Ник. — А мне, надо сказать, редко не удается то, за что я берусь. Но строить самоделку надо на крыше дворца, чтобы она смогла без помех подняться в воздух.
— Ты прав, — согласился Страшила.
— А раз так, нам нужно обыскать весь дворец снизу доверху, — продолжал Железный Дровосек. — Пусть каждый все, что найдет полезного, несет на крышу, а я там примусь за работу.
— Но вначале, — попросил Тыквоголовый, — пусть меня снимут с Коня и обеспечат новой ногой. В нынешнем состоянии я обуза для всех и даже для себя самого.
Железный Дровосек тут же отрубил ножку у красивого резного столика в гостиной и приспособил ее Тыквоголовому Джеку, которому обновка пришлась как нельзя более по вкусу.
— Чудно, — сказал он, наблюдая за работой Железного Дровосека. — Теперь левая нога станет самой прочной и красивой частью моего тела.
— И одновременно еще одним свидетельством твоей оригинальности, — добавил Страшила. — По моему убеждению, никто так не заслуживает внимания, как оригинальная личность. А тот, кто зауряден и даже сам себе не интересен, живет и умирает незаметно, что лист на дереве.
— Очень глубокая мысль! — похвалил Кувыркун, помогая Железному Дровосеку поднять Джека на ноги.
— Ну, как ты себя чувствуешь? — участливо спросил Тип, наблюдая за тем, как Тыквоголовый ковыляет по залу на своей новой ноге.
— Как будто заново родился, — радостно отозвался Джек, — и готов теперь во всем быть вам поддержкой и опорой.
— Тогда за работу, — деловито скомандовал Страшила.
Итак, решив любой ценой вырваться из плена, друзья разошлись по дворцу в поисках подходящего материала для сооружения летательного аппарата.
Вскоре друзья вновь собрались на крыше, и чего только они с собой не нанесли: никто ведь не знал толком, что потребуется для самоделки! Кувыркун снял со стены в зале голову Рогача, украшенную роскошными рогами, и с огромными трудностями и предосторожностями втащил ее по лестнице на крышу. Рогач, надо вам сказать, очень похож на лося, только нос у него легкомысленно вздернутый, а бородка на манер козлиной.
Чем Кувырку ну приглянулось это чучело и почему он решил прихватить его с собой — объяснить не мог никто, даже он сам.
Тип вдвоем с Конем выволокли на крышу огромный старый диван с высокой спинкой и боками, такой тяжелый, что, поднимая его по лестнице с помощью могучего и неутомимого четвероногого, мальчик совсем выбился из сил.
Тыквоголовый принес метлу — первое, что попалось ему на глаза. Страшила явился с мотком бельевой веревки, он подобрал ее во дворе, а карабкаясь по лестнице, так в ней запутался, что на крышу вывалился уже в клубке, который так бы, пожалуй, и покатился вниз, если бы Тип его вовремя не подхватил.
Железный Дровосек пришел последним. Он тоже побывал во дворе и срубил четыре широких разлапистых листа с огромной пальмы, которая там росла и которой очень гордились обитатели Изумрудного Города.
— Дружище Ник! — воскликнул Страшила, увидев, что сделал его друг. — Более тяжкого преступления в Изумрудном Городе совершить просто нельзя! Сколько я помню, порубка листьев с королевской пальмы карается семикратной смертной казнью с последующим пожизненным заключением.
— Теперь уж ничего не поделаешь, — сказал Железный Дровосек, сгружая огромные листья на крышу, — спасение только в бегстве.
Друзья с большим сомнением осмотрели груду хлама, выросшую перед ними. Страшила покачал головой и сказал: