Войдя во вкус, вы уже не сможете обойтись без моего товара.
— У меня нет при себе денег, — уклончиво сказал Волшебник.
— А мне и не нужны деньги, — возразил Человек с Косичками. — Даже если б они у меня были, мне не на что их тратить в этом пустынном месте. Но мне бы очень хотелось иметь голубую ленту для волос. Вы, наверное, заметили, что в мои косы вплетены желтые, розовые, коричневые, красные, зеленые, белые и черные ленты, но нет ни одной голубой.
— У меня как раз есть голубая! — воскликнула Дороти, которой стало жаль беднягу. Она побежала к коляске и достала из саквояжа прекрасную голубую ленту. Нельзя было не растрогаться при виде того, как засияли глаза у Человека с Косичками, получившего долгожданное сокровище.
— Милая моя, вы меня просто осчастливили! — вскричал он и в благодарность заставил Волшебника и Дороти принять от него две коробки — одну с трепетаниями, другую с шорохами.
— Когда-нибудь они вам обязательно пригодятся, — заверил он. — Нет такого товара, который был бы совсем ни на что не годен.
— А почему вы покинули поверхность Земли? — осведомился Волшебник.
— Так получилось. Печальная история, но я вам ее расскажу, если вы обещаете не плакать. На Земле я занимался производством импортных дыр для американского швейцарского сыра и, признаюсь без ложной скромности, поставлял товар только высшего качества, пользовавшийся большим спросом. Я также производил высококачественные дырки для бубликов и пуговиц. В конце концов я изобрел совершенно новый сорт дыры универсального применения и на нем надеялся сделать состояние. Я произвел огромное количество таких дыр и, поскольку хранить их стало негде, складывал прямо на земле одну к другой.
Можете себе представить, какая получилась длинная дырка. Она уходила глубоко под землю. Однажды, наклонившись над нею, я потерял равновесие и ухнул вниз. К сожалению, выпал я в пустое пространство по соседству с этой горой. Хорошо еще, удалось ухватиться за уступ, что над самой пещерой. Только благодаря этому я избежал гибели в черных волнах, где бы не только утонул, но еще и сгорел бы заживо. Так я и поселился в этих местах. Конечно, здесь несколько одиноко, но я, к счастью, занят по горло производством шорохов и трепетаний, и время за хлопотами бежит быстро.
Пока Человек с Косичками говорил, Дороти едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться: слишком уж нелепой казалась ей вся эта история, а Волшебник многозначительно постучал себя пальцем по лбу, давая детям понять, что считает бедолагу сумасшедшим. Потом они вежливо с ним попрощались и вернулись в пещеру, чтобы продолжить путешествие.
Следующий пролет вывел наших друзей на третью площадку, где в склоне горы также имелся провал. Но облака были уже такие плотные, что сквозь них решительно ничего нельзя было разглядеть. Путешественники уже изрядно устали, и, когда они присели отдохнуть на каменном полу, Оз сунул руку в карман и вынул оттуда поросят. К его удовольствию, они теперь были вполне видимы, что говорило о том, что волшебство Долины Во утратило свою силу.
— Как хорошо, что вы нас снова видите! — радостно взвизгнул один из поросят.
— Хорошо-то хорошо, — вздохнул Эврика, — зато, глядя на вас, я испытываю ужасные муки голода. Пожалуйста, мистер Волшебник, позвольте мне съесть хоть одного поросеночка. Какая вам разница, одним больше, одним меньше?
— Коварный хищник!!! — завопил поросенок. — А мы-то к нему со всей душой, а мы-то играли с ним без опаски!
— Когда я сыт, я готов играть с кем угодно, — хмуро оправдывался котенок, — но голодному желудку не до игр — ему подавай жирных поросят.
— А мы тебе доверяли, — укоризненно сказал другой поросенок.
— Как мы ошибались! — взвизгнул третий, со страхом поглядывая на кота. — Нельзя нам водить компанию с таким хищным зверем, никак нельзя.
— Вот видишь, Эврика, — пожурила котенка Дороти, — тебя все осуждают, и поделом. Разумные коты едят то, что им положено есть. Виданное ли дело — чтобы котята ели поросят?
— А ты когда-нибудь видела таких маленьких поросят? — спросил котенок. — Ростом каждый не больше мыши, а уж мышей-то мне точно положено есть.
— Дело не в росте, мой милый, а в качестве, — ответила девочка. — Они любимцы Волшебника, как ты — мой любимец. Но если ты вздумаешь их съесть, то ведь и Джиму может прийти в голову мысль съесть тебя.
— Я так и сделаю, если ты и впредь будешь облизываться на эти ветчинные шарики, — фыркнул Джим, косясь на котенка круглым сердитым глазом. — Попробуй обидеть хоть одного, я тебя сжую в момент.
Котенок задумчиво посмотрел на коня, как бы прикидывая, всерьез тот говорит или шутит.
— В таком случае, — решил он, — они мне вовсе не нужны. Не так уж много зубов у тебя осталось, но те, что есть, достаточно остры, чтобы вогнать меня в дрожь. Отныне, да будет всем известно, я оставляю поросят в покое.
— Вот и хорошо, Эврика, — очень серьезно заключил Волшебник. — Давайте любить друг друга и жить дружной семьей.
Эврика зевнул и сладко потянулся.
— Я-то всегда любил поросят, — сказал он, — жаль, что они меня не любят.
— Нельзя любить того, кого боишься, — заметила Дороти. — Если ты будешь к поросятам добр и перестанешь их пугать, я уверена, что их отношение к тебе изменится.
Волшебник положил девятерых крошек обратно в карман, и друзья снова тронулись в путь.
— Похоже, мы уже близки к вершине, — проговорил мальчик, одолевая ступеньку за ступенькой темной извилистой лестницы.
— Страна Гаргойлей должна быть неподалеку от поверхности Земли, — предположила Дороти, — но мне здесь не очень-то нравится и ужасно хочется домой.
Никто не проронил ни слова, потому что все совсем запыхались. Лестница становилась все уже, и Зебу с Волшебником то и дело приходилось, помогая Джиму, подпихивать и подталкивать коляску вперед.
Наконец впереди забрезжил тусклый свет, и чем дальше шагали путники, тем ярче он становился.
— Слава Богу, мы почти у цели! — с трудом выдохнул Волшебник.
Джим, который шел впереди остальных, осилил наконец последнюю ступеньку и, высоко задрав голову, огляделся. И в ту же минуту он попятился назад в туннель, да так поспешно, что чуть не опрокинул коляску, а вместе с нею и своих товарищей.
— Скорее все вниз! — хрипло заржал он.
— Ерунда, — устало отозвался Волшебник. — Чего ты там испугался, старина?
— Да всего, — ответил конь. — Глянул я на это местечко и понял: живым туда хода нет. Там все мертвое — ни единого существа из плоти и крови.
— Что делать, не возвращаться же назад, — сказала Дороти. — К тому же мы не собираемся оставаться здесь надолго.