— Этого барабанщика я знаю, — объяснил он жестами. — Это человек, обуреваемый демонами. Всегда. Он выслеживает Мал-ек-у — а тот выслеживает его. Этот человек — брат моего брата-барабанщика, а значит, и со мной он в родстве. Но помочь ему я не могу.
— А что с ним такое?
— Он встретился с тем, за кем охотился, и от этой встречи душа его обратилась в бегство. Потрясенная и испуганная, она прячется глубоко у него внутри. Будь у меня время, я бы смог выманить ее, но у меня нет времени, Байкер Оседлавший Гром. Дочь А-ва-рате Ха-кан-та созывает все наше племя на совет, я тоже должен там быть. Когда совет закончится, я вернусь.
— Когда же?
— До захода луны.
— Благодарю тебя, — написал пальцами Байкер. Теперь полузабытая наука разговаривать жестами вернулась к нему, и пальцы двигались более ловко и быстро. — Будем тебя ждать.
— Я приду. — Ур-вен-та задумался, потом быстро и резко задвигал пальцами. — Те другие твои люди… Они тебе не доверяют. Кто-то из них желает тебе зла. Я говорю это, потому что чую в тебе эхо моего тотема.
— Благодарю за такую честь.
— Эту честь оказывает нам с тобой Мать-Медведица, — пояснил Ур-вен-та. — Я вернусь, Байкер Оседлавший Гром, и, может, приведу других из моего племени. Тома-Хенг-ара наши люди знают. Многие связаны с ним нитями барабанного братства, но многие смотрят на него косо из-за того, что он враг Рыжеволосого… — Индеец сделал какой-то непонятный знак. — Дурное это время, когда люди одного племени враждуют друг с другом.
Он обернулся к дверям, где стояли Такер и другие.
— Вот пришли твои люди, Байкер Оседлавший Гром.
Его барабан снова заговорил, и вокруг старика появились витки дыма.
— До захода луны!
— До захода луны, — написал Байкер. Он вынул из-за пояса тотемную палочку Ур-вен-ты и протянул ее индейцу.
— Оставь это себе до моего возвращения, — ответил тот.
Дым сгустился, и внезапно шаман исчез. Замолк и барабанный бой. В наступившей тишине Байкер ощутил себя потерянным. При Ур-вен-те он испытывал чувство полного покоя. Чувствовал, что владеет собой. Теперь он со вздохом повернулся к дверям, зная, что ему предстоит, и всячески противясь этому.
Такер сделал шаг назад, не отводя взгляда от тотемной палочки, которую держал Байкер, и Байкер улыбнулся. Ах вот как, эта палочка им не нравится? Что ж! Он постарается это использовать. Может, палочка не даст им опять превратиться в шайку озверелых идиотов.
— Нам, верно, надо поговорить, — сказал Байкер.
— Ты прямо весь светишься, — сказала спустя несколько часов Салли. — С тех самых пор, как вернулся.
Байкер кивнул. Он и сам это ощущал. Будто ритм барабана Ур-вен-ты проник в его кровь и его пульс бьется с ним в унисон. Как будто он до сих пор слышит тихую дробь барабана. Словно далекий стук копыт.
Объяснение с Такером и с остальными прошло куда легче, чем он ожидал. Намного легче по сравнению с тем, как оно начиналось до появления Ур-вен-ты. Приход шамана всех утихомирил, что было на руку Байкеру. Они обсудили то, что случилось с Мерсье, и объяснения Байкера были приняты мирно. Даже Гэннон и Шевье вели себя спокойно, хотя в глазах Шевье что-то блеснуло. Но лицо Гэннона оставалось бесстрастным.
— Как ты напугал меня, когда уехал! Да еще так! — сказала Салли.
— Я и сам был напуган. Но надо же было что-то делать. Нам еще повезло, что все пока так удачно складывается.
— Ты веришь, что старик вернется?
— Вернется, детка. Он из тех, кто не умеет обманывать.
— Не уверена, что можно так полагаться на него.
— Я чувствую здесь, — Байкер постучал себя по груди, — чувствую, что он — надежный. Чувствую так же, как про себя.
— Ну тогда, — сказала Салли, крепче прижимаясь к нему, — все будет в порядке!
— Я так и думал, что ты меня поймешь, — улыбнулся Байкер.
— Лучше бы ты перестал…
Такер поднял глаза от стола, на котором он разбирал и чистил свой пистолет.
— Почему? — спросил он.
Мэгги пожала плечами. На ней были рабочая рубашка и джинсы, которые подобрал ей Фред.
— Просто это напоминает мне все недавние ужасы, — сказала она, помедлив.
— Я не могу рисковать. Что, если пистолет не сработает в самый критический момент, — ответил Такер. — Сейчас рисковать нельзя! Ты же это понимаешь?
— Да, конечно. Прости меня! Просто я едва держусь.
— Все еще вспоминаешь, что было днем?
Мэгги кивнула.
— Да, меня тоже тревожит Гэннон, — сознался Такер. — Опасный он тип, и мне кажется, он стал нервничать. Следовательно, сделался еще более опасным. Боюсь я его и этого второго бандита, хриплого. Кстати, что-то я давно их не видел, а ты?
— Тоже. И не желаю видеть.
— Ничего, как-нибудь все обойдется.
Такер заглянул в дуло пистолета и удовлетворенно отложил в сторону тряпицу и ершик.
— Но как? — спросила Мэгги. — Мне чудится, в воздухе так и витает какая-то тревога.
Такер кивнул:
— Да. Я тоже это чую. Потому-то и начистил своего дружка. Кому-то сегодня ночью несдобровать.
— Надеюсь, не нам, — прошептала Мэгги.
— Ну что, займемся тем, что надумали? — спросил Шевье. — Только у Байкера при себе волшебная палка.
— Так то у Байкера, а у Тэмса ее нет.
— Понятно.
Гэннон глянул в темноту за окном и нахмурился:
— Ты нашел, где нам его обрабатывать?
— Лучше всего в подвале. Туда никто не ходит, а стены такие толстые, что никто ничего не услышит. Если они даже хватятся его, в таком огромном домище нас скоро не найдут. Во всяком случае до тех пор, пока мы не выбьем из него все, что нам нужно.
— Отлично, — сказал Гэннон. — Отлично.
Но из головы у него не шел Байкер. Не пристало ему — профессионалу — прощать обиды, он это твердо знал. Однако вся операция давно перестала быть профессиональной. Что ж, с Байкером придется подождать. И с инспектором тоже. Пока они не услышат от Джеми Тэмса то, что им нужно.
— О чем вы думаете? — спросил Джеми у Тропмана.
Тропман, вглядывавшийся в Тома, поднял голову:
— Стараюсь понять, как это удалось шаману, не произнося ни единого слова, всех нас успокоить. И как он сумел поставить диагноз нашему больному.
— Но мы еще не знаем, прав ли он, — возразил Джеми.
Тропман кивнул. Он отошел от кровати и сел напротив Джеми: