Лина слезла с кровати, и ногу тут же пронзила боль.
— Черт! — тихо выругалась она. Ну почему жизнь такая сложная?
Когда Джейни вернулась, дома никого не было. Она поставила чайник и поднялась к себе в комнату за свитером. Надев его, девушка мельком взглянула в зеркало, а затем подошла к книжному шкафу — убедиться, что «Маленькая страна» на месте.
Все нормально: книга была там, где она ее оставила.
Джейни взяла роман в руки и принялась листать в надежде снова услышать утреннюю музыку. Ничего… Вздохнув, девушка захлопнула книгу, сунула — ее под мышку и спустилась в гостиную, чтобы позвонить Клэр.
— Со мной приключилась удивительная история! — затрещала она, едва лишь сняла трубку.
Джейни рассказала подруге о репортере из «Роллинг стоун» и об их беседе в кондитерской.
— А что он собой представляет? — поинтересовалась Клэр.
— О, он очень милый. Американец. Не могу сказать, сколько ему лет, но, в любом случае, он еще не стар. У него глаза как у Пола Ньюмэна, и он здорово разбирается в музыке. Не сомневаюсь, что он напишет отличную статью.
— Потому что у него красивые глаза?
— Клэр!
Клэр рассмеялась:
— Я просто шучу. Ты, наверное, очень довольна.
— Еще бы.
— А когда выйдет статья?
— Понятия не имею. Думаю, через какое-то время. Чего можно ожидать от журналов, которые печатают рождественские истории в июне?
— Ты уже видела Феликса?
— Нет, я как раз собиралась спросить тебя о том же.
— Около полудня я встретила его возле поста береговой охраны. Мы немного поболтали, а потом он отправился домой.
— Должно быть, мы с ним разминулись. Интересно, куда он снова подевался…
— А что ты чувствуешь теперь, когда он вернулся?
— Сложно сказать… Наверное, и радость, и страх одновременно.
— Но он все еще тебе нравится?
— Конечно, — не задумываясь, ответила Джейни и лишь спустя мгновение поняла, что это действительно так.
— Он замечательный человек. Надеюсь, на этот раз у вас все получится.
— Я поговорю с ним, когда он придет. И больше не буду упрямой ослицей, как назвал меня Дедушка.
— А может, Феликсу нравится твой характер.
— Может… Ой, калитка скрипнула. Я побегу — вдруг это он?
— Позвони мне завтра.
— Обязательно.
Джейни повесила трубку как раз в тот момент, когда дверь открылась и на пороге появился Дедушка. А ей сейчас так хотелось, чтобы это был Феликс…
— Все в порядке, дедуля? — спросила она, заметив его угрюмый вид.
Дедушка вздохнул:
— Я принес тебе плохие вести, дорогая. Не знаю даже, с чего начать.
— Что-нибудь с Чоки?
В голове у Джейни нарисовалась страшная картина: два чудаковатых старика ремонтируют стену, и один из них роняет на ногу другому кирпич.
— Нет, — отозвался Дедушка. — С Чоки все хорошо.
— Тогда почему у тебя такое лицо?
Дедушка прошел на кухню и уселся за стол, двигаясь так, словно на его плечи разом навалился груз всех прожитых лет. Заметив это, Джейни забеспокоилась еще больше.
— Это касается Феликса, моя ласточка. Он выдал нашу тайну.
Когда Дедушка рассказал Джейни, кого Феликс катал на велосипеде, кровь отхлынула от ее лица.
— Это неправда, — прошептала она. — Скажи мне, что это неправда.
— Я отдал бы за это все на свете, милая, но я еще верю своим глазам.
А глаза самой Джейни быстро наполнялись слезами.
Это была машина жизни — не хорошо отлаженный и смазанный механизм, снабженный тысячами точнейших датчиков, но безумная, дающая сбой конструкция, состоящая из странных и едва ли совместимых друг с другом деталей.
Маргарет Мэхи. Память
Нетти Шепед открыла дверь и увидела на пороге своего дома Дензила Госсипа. Опершись на трость с серебряным набалдашником, он смотрел на нее сквозь запотевшие стекла очков.
«Пышная» было лучшим определением, которое приходило Дензилу на ум всякий раз, когда он встречал тетку Джоди. Это была крупная, но удивительно пропорционально сложенная женщина. У Нетти были полные бедра, пышная грудь, широкие плечи, округлое лицо и водопад огненно-рыжих волос. В общем, все невероятно большое. Узнав Дензила, она расплылась в широченной лукавой улыбке:
— Вот уж не думала, что вы когда-нибудь заглянете сюда.
— Я здесь по делу. Я… — Дензил смутился и замолчал.
— Ко мне наведываются только по одному делу, мистер Госсип, — получить удовольствие.
— Гм… Вообще-то я пришел навестить Джоди. Она дома?
— Вы хотите сказать, что она не у вас?
— Она не заходила ко мне со вчерашнего дня.
Нетти как-то странно скривила губы и распахнула дверь настежь.
— Прошу.
Дензил на мгновение заколебался и окинул улицу внимательным взглядом. Улыбка Нетти стала еще шире.
— Боитесь, что кто-нибудь заметит, как вы входите в эту обитель порока?
— Но ведь это публичный дом! — испуганно воскликнул Дензил.
— О да, у нас шикарная публика!
— Пожалуйста, прекратите.
Нетти вдруг как-то помрачнела:
— Вы правы.
В прихожей она забрала у Дензила трость и цилиндр и добавила:
— Сейчас действительно не время для шуток.
И вскоре Дензил понял почему.
Пройдя в гостиную, он обнаружил, что этим вечером он не единственный, кто пришел сюда не ради удовольствия: в креслах у окна сидели Кейден Тремер, главный констебль Бодбери, и Вдова Пендер. Тремер тяжело поднялся и протянул Дензилу пухлую руку. От него пахло сладковатыми духами, и Дензил решил, что констебля вытащили прямо из постели в одной из комнат наверху. После того как Дензил ответил на рукопожатие, Тремер с явным облегчением опустился обратно в кресло.
Вдова же просто кивнула новому посетителю.
— Чаю? — предложила Нетти.
Дензил вежливо отказался, после чего снял свои очки, протер их рукавом и снова напялил на переносицу. Нетти указала ему на свободное кресло, однако он предпочел остаться на ногах.
— Джоди что-нибудь натворила? — поинтересовался он.