— Что это такое? — изумился он.
— Понятия не имею. Но взгляни.
Топин встряхнул механизм и положил его на стойку бара. В течение минуты или двух ничего не происходило, но затем дернулся небольшой зубец и повлек за собой следующий, а тот привел в движение маленький стержень, который вернул первый зубец в прежнее положение, между тем как второй задел третий, а тот четвертый, и вскоре зашевелился стержень на другом конце устройства. Тем временем первый зубец снова вздрогнул и зацепил второй.
Дензил наблюдал за всем этим с открытым ртом.
— И долго он будет так работать?
Топин усмехнулся:
— Ну, это, конечно, не вечный двигатель, над которым ты наверняка давно уже корпишь, но с час он точно продержится.
— И чтобы завести его, достаточно просто встряхнуть?
Топин кивнул.
— А где ты его взял?
— На барахолке в Прейде. Занятная вещица, да? Можешь забрать ее себе, если хочешь.
— Сколько она стоит?
— А… — махнул рукой Топин, демонстрируя полнейшее равнодушие к деньгам. — Пригласи меня как-нибудь на ужин. Но только готовит пусть Джоди. Я не разделяю твоих представлений о правильном питании.
Не без сожаления оторвав взгляд от механизма, который в этот момент принялся вытворять что-то невообразимое, Дензил внимательно посмотрел на Топина.
— Я как раз собирался поговорить о ней.
— О ком? О Джоди? Славная девчушка. Смекалистая. Схватывает все прямо на лету. Немного с причудами, но, как говорится, с кем поведешься…
— Это точно. Поэтому было бы неплохо, если бы ты перестал потчевать ее своими байками.
— А чем они могут ей навредить?
— Так девочка никогда не научится мыслить логически.
Топин рассмеялся.
— Послушай, — начал он, указывая на механизм. — Так ты видишь мир. Все на своем месте. Работает точно, как часы. Из одного события логически вытекает другое. Когда же что-то не срабатывает, это происходит лишь потому, что мы еще не до конца постигли принцип его действия.
— И что?
Топин залез в другой карман и вытащил оттуда целую груду всякого хлама: небольшую потрепанную книжку, завернутую в кусок рыболовной сети; вистл, в одном конце которого застряло перо, а в другом — что-то очень похожее на крысиный хвостик; лоскуток с пуговицами и фрагментом вышивки; клешню краба, проколотую проволокой, и камешек со следами какой-то надписи.
Остальные предметы Дензил просто не узнал.
— А так устроен мир на самом деле, — заявил Топин. — Это хаос, в котором одни вещи наделены явным смыслом, в то время как другие — он покрутил в руке вистл — навсегда останутся для нас загадкой.
Выбрав из кучи своего барахла камешек, Топин протянул его Дензилу. Тот осторожно, словно опасаясь укуса, потрогал еще видневшиеся на нем символы неизвестного языка, по-видимому, очень древние.
— Я нашел его случайно на берегу, — пояснил Топин и жестом обвел свое барахло, сваленное на барную стойку. — Вот истинное лицо мироздания, Дензил, — все в нем переплетено в немыслимом узоре, но при этом каким-то образом взаимосвязано и, в конечном счете, образует все тот же единый механизм.
— Очень интересная аналогия. Жаль только, что ошибочная.
— И все же мы с тобой не так уж сильно отличаемся друг от друга. Ведь мы оба ищем Истину.
— Нет, мы с тобой очень разные, — возразил Дензил. — Я ищу Истину рациональным, научным путем, а ты надеешься наткнуться на нее благодаря слепой удаче или какой-нибудь побрякушке.
Топин поднял свою кружку:
— За Мудрость, независимо от того, можно ли найти ее в этом мире.
— В данный момент я хочу найти Джоди.
— Не помнишь, на какую полку ее засунул, да?
— Я не шучу!
Улыбка исчезла с лица Топина, когда Дензил вкратце обрисовал ему ситуацию.
— Все это совершенно нелепо, — вздохнул Дензил.
— Абсолютно, — согласился Топин.
— Это совсем не похоже на Джоди.
— Ничуть.
— И я не знаю, с чего начинать поиски.
Довольно долго Топин молчал, и лишь его нахмуренные брови свидетельствовали о том, что он напряженно над чем-то размышляет. Наконец он сгреб свои безделушки обратно в карманы и одним глотком допил пиво.
— У нас два пути, — объявил он.
— Какие же?
— Мы начнем с логического метода мистера Госсипа и обыщем весь город, спрашивая о Джоди всех и каждого, включая ребятишек из Трущоб.
— А второй метод?
— Ну, пройдя логическим путем, мы свернем на нелогический и попытаемся принять в расчет невероятное…
Дензил покачал головой:
— Не понимаю.
— Я чувствую запах магии в воздухе! — выпалил Топин.
— Какая чушь! — фыркнул Дензил.
— Может быть. Но я все равно его чувствую. В конце концов, недаром ходят слухи, что Вдова Пендер — ведьма. Но сперва мы поступим по-твоему, — быстро добавил Топин, заметив, что Дензил начинает заводиться.
Тот сердито кивнул, отчего его очки свалились с носа. Он поправил их и постарался взять себя в руки. Дензилу нужна была помощь. Конечно, было бы лучше привлечь кого-то более разумного, однако выбирать не приходилось.
Прикончив свою выпивку, Дензил сунул подаренный Топином механизм в карман и поднялся.
— В таком случае нам пора.
Если вы живете на берегу моря или на краю земли; если вы умеете внимательно слушать и пристально наблюдать, то сможете постичь смысл того, что недоступно взгляду и слуху других людей.
Гилберт Шенк. Временная последовательность
Возвращаясь из Пензанса в Маусхол, Феликс думал о Лине. Она показалась ему очень милой девушкой, и все же он чувствовал себя неловко из-за ее столь явного интереса к нему. Не то чтобы она была непривлекательна или смутила его своей раскованностью — просто Феликс боялся еще больше запутать свою и без того сложную жизнь.
Но ему было жаль Лину. Брошенная дружком в чужой стране, с больной ногой…
Японская мудрость гласит: тот, кто спасает жизнь другого человека, берет на себя ответственность за его дальнейшую судьбу. Конечно, Лине не угрожала смертельная опасность и Феликс ничего особенного не сделал, но все же теперь, зная ее грустную историю, он не мог оставаться в стороне.
Он прекрасно понимал Лину, потому что сам испытывал такие же чувства, однако вместе с тем она вызывала в нем какую-то смутную тревогу, причину которой он был не в состоянии объяснить.