И вот она поймала взгляд Зеленого Человека, удерживала его, сколько хватило твёрдости, — и отвернулась, так и не получив ответа. Заглянув ему в глаза, она ощутила, как что-то растёт в ней, разгорается. Тот огонь, о котором говорила Малли? Он растекался по нервам, рассыпая по пути электрические искры. Только оторвав взгляд, Али поняла, что все это время не дышала.
Она выпустила застрявший в груди воздух, набрала полную грудь нового, холодного и свежего, потом ещё раз. Жар медленно остывал, но она так и не взглянула больше на Зеленого Человека. Разве так важно все знать? Может, есть вещи, о которых и невозможно знать все или хоть что-нибудь. Но если ей решать, что делать с оленем, то надо же знать хотя бы, чего он хочет?
Лай и рычание, уже совсем близкие, отвлекли её. «Ну что ж, оставайся тайной», — подумала Али, возвращаясь к Малли, следившей за ней со странным выражением в кошачьих глазах.
— Что увидела? — спросила дикарка.
— Не знаю. Не поняла. Может, там и надо было не столько видеть, сколько чувствовать. Но, по-моему, я не нужна ему, Малли. По-моему, такому существу ничто не нужно.
Малли кивнула не то в знак согласия, не то просто показывая, что слышит.
— Он умёт хранить секреты, — проговорила она.
— Наверное. Только как же мне… Лай прозвучал совсем рядом.
— Уходим! — выкрикнула Малли.
Схватив Али за руку, она бросилась к одному из каменных столбов. Камень навис над девочками: основание скрыто тенями, вершина блестит под луной. Али дёрнулась назад, но Малли, не выпуская её руки, бежала будто прямо в камень.
— Малли! — крикнула, упираясь пятками, Али.
Вместо ответа дикарка попросту подхватила Али на руки и помчалась дальше, словно не замечая тяжести. Али зажмурилась, ожидая болезненного удара о каменную стену, но миг спустя они уже катились по траве. Малли с кошачьей ловкостью тут же вскочила на ноги, а Али запуталась в густых стебельках. Пришлось открыть глаза. Они были на лужайке перед домом Тони.
Ощущение реальности покинуло девочку. Конечно же, все это был сон. Она забрела к дому Тони, и все это ей пригрезилось. Затерянная деревушка в лесу, Льюис и древний камень. Олень, и дикая скачка, и то место, откуда приходят тайны…
Она нашла взглядом Малли. Если все приснилось, тогда и Малли должна бы исчезнуть с пробуждением? Или Малли ей тоже снится и она все ещё спит?
Дикарка протянула ей руку, помогая подняться.
— Спасибо. — Вежливой надо быть и во сне.
Малли поглядывала на неё, загадочно улыбаясь. Шляпы так и нет, в путанице волос — сучки, веточки, обрывки листьев — настоящее птичье гнездо. «Не сон», — поняла Али, увидев проклёвывавшиеся из этой путаницы кончики рожек. С языка у неё рвались сотни вопросов, но она не успела открыть рот: ночную тишину разорвал выстрел. И сразу за ним — пронзительный женский крик.
Девочки разом повернулись к дороге. Там были люди, у двоих блеснули под луной светлые волосы. Когда ближняя к ним фигура, отшатнувшись, выскочила на обочину, Али узнала её.
— Мама! — закричала она, срываясь с места. Малли обогнала её. Али с ужасом осознала, что дикарка рычит на бегу.
— Это моя мама! — крикнула она вслед Малли.
Её голос потерялся в раскате второго выстрела.
Выстрел сбросил его с водительского кресла в кабине фургона. Он уже выпрыгивал из машины с арбалетом в руках, когда раздался вопль Френки.
Он не раздумывал, куда бежать: машинально свернул к дому Валенти. Звук второго выстрела подтвердил верность выбора, и он удвоил скорость, проклиная себя за то, что расслабился после ухода Фуччери. Господи, какая глупость! А если Луи заметил его или фургон и только изобразил отъезд, чтобы вернуться с другой стороны? Или, убедившись, что мишень на месте, тут же выслал другую команду?
Староват он уже для таких дел, вот в чем штука. Человек должен понимать, когда пора уходить. Пусть молодые бычки рискуют своей шеей. И зачем ему надо было ввязываться?
Он был уверен, что все разворачивается в доме, и свалка на дороге застала его врасплох. Кажется, на земле и вокруг четверо или пятеро участников. Сколько человек мог послать Луи? Слишком много — подпортит впечатление в глазах других семейств. «Сколько нужно народу, чтобы прикончить одного хромого отставника?» — спросят они.
Он на бегу пытался выбрать цель, но темнота мешала разобрать, кто есть кто. Прогремел третий выстрел.
* * *
Когда Френки с криком отшатнулась и упала, Том ещё не понимал, задела ли его пуля. Выстрел в упор оглушил его. Оборачиваясь, он попытался выбить у Хови оружие, но не принял в расчёт, что тот стрелял с левой. Второй выстрел помешал ему исправить ошибку.
Что-то ударило Тома в бок. Силой выстрела его приподняло и опрокинуло назад. От раны растекался огонь. Перед глазами вдруг прояснилось, словно он обрёл способность видеть в темноте. Ему послышался детский крик: голос Али. Он видел, как Хови тщательно целится в него, держа в каждой руке по пистолету. С такого расстояния ублюдок никак не промахнётся.
Падение вышибло из него дух. Толчки крови в ране отдавались болезненными ударами. Том потянулся к ножу, закреплённому между лопатками, но правая рука при падении подвернулась под него, а простреленная левая отказывалась повиноваться. Странная ясность зрения, обрушившаяся на него, позволила взглянуть прямо в глаза Хови. Он видел, что тот был готов нажать на курок — но вдруг изменил прицел и «тридцать восьмой» в его левой руке выстрелил в сторону. В нового противника?
Баннон не сумел разглядеть новоявленного защитника. Смутное впечатление — какое-то животное, утробно рычащее, как пантера. Как бы то ни было, оно сбило Хови в сторону и навалилось сверху, а потом зрение начало затягивать туманом. «Надо держаться, — приказал себе Баннон. — Не время раскисать. Тони на него положился…» Он потерял сознание, уткнулся лицом в дорожную грязь.
* * *
Хови было хорошо. Даже когда Баннон начал разворачиваться, действуя быстро и уверенно, Хови не испугался. Он не выпустил из руки чужой револьвер, но выстрелил из своего «тридцать восьмого». Первый раз промазал, зато вторым достал мудака и сбил с ног.
Он проворно оглянулся на упавшую Френки, убедился, что та никуда не денется в ближайшее время, и приготовился добить Баннона. «Ты что вообразил, гад, — бормотал он про себя, — что смеешь проходить мимо Хови Пила как мимо дерьма какого? Ну так можешь пожалеть себя секунду-другую, а извиняться не трудись».
Он напряг палец на курке «тридцать восьмого», и тут какое-то чувство предостерегло его об опасности. Он направил ствол навстречу новой угрозе, успев подумать, что опомнилась Френки, но то, что летело на него, не было человеком. В темноте промелькнули всклокоченные волосы, белые зубы на тёмной морде… Он нажал курок, промахнулся и опрокинулся наземь под тяжестью навалившегося врага.