Джендел поднялся с места и зябко передернул плечами.
— О, это слишком сложные материи для простого барабанщика! Тьеран, раз уж ты забыл привести с собой напарника, то, может быть, объяснишь, каким образом ты намерен дежурить в одиночестве?
— Я побуду с ним, — предложила Эморра. — А вы могли бы отнести посуду и прислать барабанщика из Колледжа.
Джендел нерешительно взглянул на нее, поджав в сомнении губы.
— Джендел, она отлично знает все последовательности, — успокоил его Тьеран.
— Неужели? — искренне удивился Родар.
— Совершенно точно, — подтвердил Тьеран. — У нас довольно простой набор сигналов, которые по большей части базируются на генетическом коде.
— Генетическом коде? — недоуменно повторил Джендел. — Ты никогда мне об этом не говорил.
Он взял со стола поднос, передал его Родару, второй взял сам и жестом приказал напарнику спускаться первым.
— Ладно, — сказал он, поставив ногу на ступеньку. — Тьеран, можешь взять маленький барабан и напомнить ей некоторые основные последовательности. Просто на всякий случай. Ну, ты сам знаешь: «внимание», «тревога» и тому подобное.
— Слушаюсь, мой командир, — отозвался Тьеран и отдал главному барабанщику шутливый салют.
Джендел с самым серьезным видом кивнул в ответ и начал спускаться по лестнице.
Тьеран послушно сыграл для Эморры несколько главных последовательностей барабанных сигналов, попросил ее повторить их и объявил декана годной для дежурства на Барабанной башне. На все это потребовалось не более четверти часа.
— Ну, вот, ты дважды за один день провел учебные занятия, — сухим тоном заметила Эморра. — Если будешь продолжать в том же духе, скоро тебя придется включить в штат.
Тьеран ничего не ответил. Он аккуратно подвесил маленький барабан за ремень на один из крюков, вделанных в стену возле самого входа на лестницу, а потом подошел к краю и принялся рассматривать цветущую долину Форта, где копошились мелкие фигурки людей, обрабатывавших поля.
Через некоторое время он снова повернулся к Эморре.
— Сколько у них было, у поселенцев, до первого Падения Нитей? Лет восемь, даже чуть меньше, а потом им пришлось все бросить и драпать сюда, на север.
Эморра кивнула, а потом со вздохом поддалась и шагнула к юноше.
— За это время они никак не могли провести нормальные исследования, верно? — спросил Тьеран.
— Особенно если учесть, что им было необходимо создать драконов, — согласилась Эморра. — Мать никогда не рассказывала мне о том времени, а все сохранившиеся сведения очень неопределенны.
Она нахмурилась, произнося последнюю фразу, потому что уже далеко не в первый раз пыталась догадаться, по каким таким причинам мать не заставила ее изучать исходные тексты первоначального отчета о высадке на планете.
— В таком случае чем же они располагали? Пять процентов, десять процентов? — вслух рассуждал Тьеран.
Эморра помотала головой:
— Судя по тому, что мне удалось обнаружить, — не больше трех процентов.
И тут до нее внезапно дошло, почему Цветок Ветра ничего не говорила ей о той документации. Из-за ее «упущения» Эморре пришлось разыскивать информацию самостоятельно.
«Мать, ты снова манипулировала мной!» — сердито подумала она.
Тьеран, естественно, не имевший представления, о чем думала Эморра, сердито фыркнул.
— Три процента информации об экосистеме — и все?
— Они получили очень хорошее описание генома огненной ящерицы, — ответила она. — Почти полное, наверно, девяносто семь процентов, если не больше. И неплохо расшифровали еще два или три генома, в том числе одной из самых распространенных бактерий.
— А как насчет Нитей?
— Знаешь, — ответила Эморра, — мать говорит, что геном Нити им удалось расшифровать почти полностью…
— …Но все это пропало во время Переправы, — закончил за нее фразу Тьеран и виновато взглянул на Эморру.
Едва ли не каждому жителю планеты было известно, что именно Цветок Ветра виновна в гибели большей части оборудования и документации, которые смыло за борт с застигнутых бурей судов, доставлявших уцелевших жителей Южного континента на север.
— А Лихорадка началась из-за мутации одного из вирусов, доставленных с Земли, — торопливо добавил юноша.
— Да, насколько нам известно, — уточнила Эморра. — Прошло слишком мало времени для того, чтобы болезнетворный организм мог появиться путем самопроизвольного скрещивания.
— А когда это случится?
Эморра пожала плечами.
— Я могу надеяться лишь на то, что люди на Перне выживут. При столь незначительном запасе времени моя мать и остальные биологи сделали все, что было в их силах, чтобы приспособить нас к жизни на Перне. И начали еще до прибытия.
— Именно поэтому вы и ушли? — спросил Тьеран. — Поэтому вы покинули мать? Из-за мысли о том, что остается только ждать, только надеяться на то, что если разразится какая-нибудь эпидемия, это случится еще в тот период, когда мы все еще будем в состоянии идентифицировать болезнь, сможем бороться с нею и найдем средство для лечения раньше, чем все жители Перна умрут?
— А ты, Тьеран, ушел именно по этой причине? — спросила Эморра, словно не слышала его вопроса.
Тьеран медленно кивнул.
— Знаешь, ты продержался дольше, чем я, — созналась Эморра. — Я сбежала, выдержав всего четыре года. Ты оставался целых шесть. После моей матери ты самый квалифицированный генетик на Перне.
Тьеран хмыкнул.
— Это все ерунда!
Эморра решительно мотнула головой, так что ее заплетенные в косы волосы хлестнули воздух.
— Это вовсе не ерунда, Тьеран. И ты должен об этом знать.
Тьеран вскинул на нее резкий взгляд, словно подозревал в обмане.
— Почему вы сами, бросили это дело?
Эморра секунды две стояла, поджав губы, — она пыталась решить, стоит ли отвечать на вопрос. Наконец она медленно проговорила:
— Я бросила, потому что была недостаточно хороша для него, Тьеран. Я знала, что я не тот человек, который устроил бы в этом качестве мою мать, что я не такая, какой должна была стать согласно нашим семейным традициям.
Она с трудом сглотнула подступивший к горлу комок.
— Я не могла ждать следующей всемирной эпидемии, следующей мутации, следующего биологического бедствия, зная, что инструменты, без которых мы не сможем обойтись, или уже погибли, или погибнут вот-вот, возможно, накануне того дня, когда они будут нужны позарез. — Она с несчастным видом затрясла головой. — Я просто не могла!
Тьеран подумал, что Эморра, хотя ее поведение и можно было, с какой-то точки зрения, расценить как бегство от обязанностей, все же стала деканом Колледжа. А этот пост означал, что в случае «следующего биологического бедствия» возглавить борьбу придется именно ей.