— О, он очень занят, — Ф'лон снова улыбнулся, на этот раз злорадно. — Он все никак не может заполучить потомка мужеска пола, а потому хватает каждую хорошенькую женщину, какую только может отыскать. Опасно в нынешние времена быть женщиной и жить на землях Плоскогорья. А эти его поединки? Ха! — Всадник снова воздел руки. — Он очень лихо убирает со своей дороги всякого, кто мог бы ему противостоять. Просто берет и оскорбляет человека, чтобы создать повод для драки. И всегда выигрывает. Потом он ставит в процветающие холды своих кретинов… и продолжает точить зубы на все, до чего только можно дотянуться.
— Да, я слыхал.
Робинтон регулярно читал донесения о вылазках Шнырка, а потому был в курсе дела — насколько это вообще представлялось возможным.
— А что ты слыхал, Роб? — поинтересовался Ф'лон.
— Что он пробует на прочность границы Крома и Набола. Фокусничать так с Тиллеком или Телгаром он не решается. И Мелонгель, и Тарафел завели у себя пограничную стражу — на скакунах! — и устроили цепь сигнальных вышек, чтобы можно было быстро поднять тревогу.
— Отлично! — отозвался Ф'лон и с одобрением кивнул. — Но ты мне лучше вот что скажи: когда прочие наши разленившиеся лорды начнут предпринимать хоть какие-то действия против Фэкса? Все равно ведь когда-то придется!
Робинтон говорил об этом с Грогелланом, лордом Форта, и Ашмичелем, лордом Руата — но безуспешно. К счастью, Грож относился к этому вопросу куда серьезнее, чем его отец. Что же касается Кейла, наследника Ашмичеля, то он не присутствовал при той беседе, когда Робинтон осторожно пытался выведать настроения его отца. Лорд Ашмичель отнесся к опасениям Робинтона скептически, и это очень беспокоило арфиста: ведь Руат не только граничил с Наболом, но и был процветающим Холдом— его скакуны славились по всему Перну. Руат — заманчивая добыча для Фэкса. А скакуны ему очень понадобятся, когда он обратит свой алчный взор на равнины Телгара и Керуна.
— Лорды-холдеры не могут подозревать одного из них — это противно их природе, — ровным тоном произнес Робинтон.
— Но им, однако же, не полагается игнорировать всякие неприятные вещи, которые не хотелось бы признавать.
— Верно. И я делаю все, что могу, чтобы они забеспокоились.
— Ты знаешь, что Фэкс взял в жены женщину из рода руатанских властителей?
— Нет, этого я не знал, — Робинтон подался вперед. — И кого же?
— Гемму.
Робинтон нахмурился, не в силах вот так вот с ходу сообразить, о ком же идет речь.
— Она, кажется, всего лишь четвероюродная сестра нынешнего лорда, — подсказал ему Ф'лон. — Но, однако же, она руатанской крови. И Фэкс наверняка воспользуется этим, чтобы придать своим притязаниям на Руат видимость законности. В принципе, племянник ведь тоже может унаследовать холд — равно как и муж дочери.
— Да сколько же у него сейчас жен? — не выдержав, возмутился Робинтон.
— Должно быть, столько же, сколько холдов, — сказал Ф'лон и добавил с нехорошей усмешкой: — Этот тип ненасытен, и не только тогда, когда дело идет о землях.
— Но ведь должен же быть какой-то предел!..
— Будем на это надеяться, — отозвался Ф'лон.
* * *
Через Оборот после рождения Фаманорана Неморт'а все-таки поднялась в брачный полет, и догнал ее Сайманит'. Ф'лон наконец-то стал предводителем Вейра. М'одон, старейший из всадников, однажды утром просто не проснулся — скончался во сне. Зима выдалась нелегкой. Двадцать четыре всадника умерли от лихорадки, и Вейр наполнился плачем драконов. Вторая кладка Неморт'ы составила девятнадцать яиц — этого не хватило, даже чтобы возместить потери.
* * *
Недовольство цехом арфистов мало-помалу расползалось все шире. Несколько раз случалось, что арфистов подкарауливали на дороге и избивали. Но самый паршивый случай произошел в Кроме. Лорд Крома, Лесселден, пригласил к себе в холд молодого арфиста Эвенека. Он должен был, по просьбе леди Релны, отыскать в холде людей с музыкальными способностями; леди хотелось, чтобы кто-нибудь аккомпанировал ей и помогал играть небольшие пьесы, которые она сочиняла. Эвенек сообщил со скороходом, что принимает предложенный ему пост.
У леди Релны обнаружился хороший голос, да и сама она оказалась женщиной приятной. А Эвенек был совершенно уверен, что сумеет выполнить ее просьбу и обучить нескольких музыкантов. Еще он сообщил в письме, что заниматься ему придется только музыкой, поскольку лорд Лесселден недвусмысленно намекнул, что условия контракта не требуют от него обучать детей «обычной чуши, которую несут арфисты». Мастер Дженелл несколько беспокоился за Эвенека, но и он, и другие мастера считали, что молодой тенор достаточно умен, чтобы справиться с любой проблемой, особенно если учесть особые условия контракта.
А затем к мастеру Дженеллу прибыл скороход — на этот раз не Шнырок. Он даже не остановился на станции Форта, как это обычно делали посланцы. Мастер Дженелл тут же вызвал к себе Робинтона.
— Эвенека жестоко избили и вышвырнули из холда. Если б на него случайно не наткнулся скороход, он мог бы и умереть. Возьми целителя и прихвати с собой пятерых самых сильных подмастерьев. Скороходы перенесли Эвенека от границы Крома в Набол, на станцию номер сто девяносто три. Знаешь, где она расположена?
Робинтон знал, поскольку частенько изучал расположение станций скороходов. Он собрал группу, включив в нее самого крепкого целителя из числа подмастерьев, находившихся сейчас в цехе, и усадил их на самых быстрых скакунов, какие только нашлись под рукой. Они гнали скакунов во весь опор — в Руате их пришлось сменить, — зато быстро добрались до нужной станции.
Эвенека приютил у себя станционный смотритель; он даже умудрился найти в окрестностях целителя.
— Я сделал все, что мог. — Целитель Джерматен покачал головой. Прискорбное происшествие глубоко его потрясло. — Они переломали ему руки в нескольких местах. И так искалечили горло, что я даже не знаю, сможет ли он теперь петь.
— Он знает, кто это сделал? — спросил Робинтон, заставив умолкнуть товарищей; те роптали, требуя мести. Ему самому стоило немалых трудов совладать с захлестнувшим его гневом, но Робинтон знал, что возмездие — как бы им ни хотелось его осуществить, — не принесет пользы цеху арфистов.
Джерматен пожал плечами.
— Думаю, знает, но сказать не может — ему больно говорить. Кости я сложил, как сумел, но хорошо бы, чтобы его осмотрел более опытный целитель.
— Он в состоянии выдержать дорогу?
Робинтон отметил про себя, что этот вопрос заинтересовал и станционного смотрителя.
— Если вы будете ехать медленно и осторожно — да, — отозвался Джерматен. — На самом деле, мне думается, что Эвенек почувствует себя в безопасности лишь после того, как вернется в родной цех.
— Если только мы и там можем чувствовать себя в безопасности… — пробормотал один из учеников.