— Бережешь гражданских? — поинтересовался он. — Помнится мне, что ты можешь стартовать куда быстрее, когда хочешь, Икс-Эн.
— Я… ну… не вижу необходимости спешить, — пробормотала Нансия. Будь он проклят, этот упрямец! Не хочет даже признать, что ему же лучше, если старт не настолько резкий!
Калеб, кажется, слегка развеселился.
— Верно. Если учесть, что теперь нет причин оставлять пассажиров привязанными к койкам и что нам придется нянчиться с этими типами до самой точки сингулярности… я бы тоже не стал спешить.
Словно в ответ на эти слова, через диафрагму двери протиснулся Трикстоппл-младший. Нансия вздрогнула, ощутив повреждения, нанесенные ее гибким мембранам. Она широко открыла дверь, так чтобы губернатор Трикстоппл, шествующий по коридору следом за сыном, не причинил ей еще большего вреда.
— Ладно, теперь мы в космосе, и я хочу поиграть на компе! — заявил мальчишка.
Нансия задвинула и закрыла все ящички шкафа и намеренно отключила экраны.
— Извините, юный сэр. Устав Курьерской Службы, том XVIII, раздел 1522, подраздел 6.2, параграф тысяча шестьсот пятьдесят второй, строго запрещает предоставлять допуск к корабельному компьютеру не облеченным соответствующими полномочиями лицам, равно как и разрешать им свободное передвижение по рубке. Этот запрет выдвинут в качестве защитной меры против незаконного вторжения в собственность Курьерской Службы.
— Слушай, ты… ты, говорящая капсула, это не касается таких людей, как мы! — рявкнул губернатор Трикстоппл, входя в рубку.
— В официальных приказах, переданных мне Ценкомом в начале данного рейса, ничего не говорилось о вас и вашей семье, губернатор Трикстоппл, — ответила Нансия. Она делала между словами небольшие паузы и придала голосу металлическое звучание, чтобы Трикстопплы ощутили, что говорят с машиной, которую нельзя запугать или подкупить. — Мне не позволено вносить в эти приказы изменения, за исключением тех, что переданы прямым лучом с Центрального.
— Но база Вега приказала тебе отвезти нас на Центральный!
— И я всегда рада оказать услугу моим добрым друзьям на базе Вега, — отозвалась Нансия. — И тем не менее не в моей власти изменять устав. Если Командный Центр даст вам доступ к моим компьютерам, то я разрешу вам пребывать здесь. А пока что прошу вас вернуться в отведенные вам каюты и прилегающие к ним помещения. Мне не хочется подкреплять приказы силой, но вы должны знать, что у меня есть право в случае неповиновения заполнить все жилые отсеки усыпляющим газом.
Губернатор Трикстоппл схватил сына за воротник и выволок из рубки. Лепестки дверной диафрагмы закрылись за ними.
— Это, — с уважением произнес Калеб, — было великолепно, Икс-Эн. Просто великолепно. Э-э… я полагаю, такой параграф в уставе действительно есть?
— Конечно, есть! Ты что, думаешь, я лгу?
— Мои глубочайшие извинения, мэм. Я просто не мог сам вспомнить данный параграф…
— Я сознаю, что мозг мягкотелых сильно ограничен в своих возможностях хранения и поиска информации, — насмешливо хмыкнула Нансия, а потом созналась: — На самом деле мне потребовалось несколько минут, чтобы отыскать что-либо применимое к данному случаю. И я бы никогда об этом не подумала, если бы ты не процитировал устав, чтобы заставить их убраться отсюда перед стартом.
— Если бы не нужно было их кормить, — мечтательно промолвил Калеб, — то нам бы не пришлось снова заговаривать с ними на протяжении всего пути до Центрального…
— У меня есть возможность сервировать трапезу в любой из жилых кают, — уведомила его Нансия. «В отличие от старых моделей…» Она оборвала себя прежде, чем высказала это вслух. Было бы жестоко напоминать Калебу о его потере.
— Ладно, Икс-Эн, попробуй вот это. — Калеб подвигал джойстиком и вывел на дисплей двойной тор, заключающий в себе два двойных сомкнутых изгиба. Участки тора были вписаны в диски, обозначенные как А1, В и А2. — Ты в А1, пространство твоего назначения — А2. Найди точку сингулярности и рассчитай необходимое расщепление.
— Это нечестно, — запротестовала Нансия. — Ведь так и не было доказано, что вообще существует последовательность расщепления по навигации в данной структуре. Гипотеза Сатьяджохи, — процитировала она из базы памяти. — «Если h — гомеоморфизм ЕЗ на само себя, зафиксированный на ЕЗ — Е, требуется одно из h(J1), h(J2), содержащее дугу с четырьмя точками от А+В, такими, чтобы никакие две из этих точек не были смежны с дугой, принадлежащей к той же самой дуге между А и В». Если так, то пространство расщепления h не согласуется с ЕЗ. А в данном приложении, — напомнила она Калебу, — ЕЗ эквивалентно нормальному пространству.
Калеб дважды моргнул.
— На самом деле я не ожидал, что ты знакома с гипотезой Сатьяджохи. И все же, Икс-Эн. Позволь мне указать, что это всего лишь гипотеза, а не теорема.
— За сто двадцать пять лет своего существования в космической математике она так и не была опровергнута, — проворчала Нансия.
— Ну и что? Возможно, ты будешь первой, кто найдет контрпример.
Нансия не думала, что есть особый смысл даже в том, чтобы пытаться этот контрпример найти, однако запустила программу автоматического развития «струн» на экран, так, что та высвечивала различные вероятные пути через сингулярность, превращая их в линии искристого голубого цвета, а затем постепенно позволяя им угаснуть, когда в отношении их — одна за другой — было доказано отсутствие вероятности. Было еще кое-что, в чем Нансии нужен был совет Калеба, и теперь — когда семейство Трикстопплов было вынуждено сидеть в своих каютах, а Калеб был в лучшем настроении, чем когда-либо за все время их знакомства, так ему понравилась игра с гипотезой Сатьяджохи, — так вот, теперь было самое подходящее время, чтобы об этом заговорить.
— Я ведь не так давно получила патент, ты же знаешь, Калеб, — начала Нансия.
— Верно, — согласился он. — Но ты можешь стать одной из лучших. Я сужу по тому, как ты справляешься с мелочами. Я бы и не помыслил о том, чтобы найти в уставе правила, которые заставят Трикстопплов не путаться у нас под ногами. И мне бы в голову не пришло проверить гипотезу Сатьяджохи таким способом, каким ты проделываешь это сейчас.
Две вероятностные линии сингулярности вспыхнули голубым цветом и исчезли с экрана, пока Калеб произносил эту фразу. Третья линия скользнула через А1, а потом в диск В, обогнув двойной тор.
— Бывают вещи и более сложные, чем это, — осторожно промолвила Нансия. — В математике гипотеза либо верна, либо нет.
— То же самое относится и к уставу Курьерской Службы, — заметил Калеб.
— Да, но… не во всем. Там не говорится, что делать, если корабль случайно услышал, как его пассажиры строят незаконные планы.
— Если ты подслушиваешь, что делает губернатор Трикстоппл в своей каюте, — жестко сказал Калеб, — это бесчестное действие, и я по полному праву требую от тебя немедленно это прекратить.