Рейли подал знак Бреслау, и тот стал поспешно извлекать голограммы и компьютерные ленты, суетливо раскладывая их на пульте управления.
— Благодаря данным корвиков по стабилизации нестабильных изотопов, мы смогли добиться использования этой разновидности энергии не только на те доли секунды, которые длится полураспад и пока не будет исчерпана атомная единица массы, но на весь необходимый нам срок. Ты только представь себе, Хельва, — воскликнул Бреслау, и во взгляде его сверкнуло воодушевление, мощность новой звезды или почти равная мощности новой звезды на самом ее энергетическом пике!
Хельве показалось, что свет в рубке померк. Ведь именно новая звезда на самом своем энергетическом пике — взорвавшийся Равель — смертельно опалила Дженнана, несмотря на ее отчаянные попытки обогнать эту фантастическую энергию. Но обладать такой мощностью… не значит ли это попасть к ней в рабство?
И тем не менее, она должна ее заполучить. Пусть новая звезда у нее внутри искупит преступление той, старой. Вот высшее проявление справедливости Хаммурапи. Она заставила себя дослушать объяснения Бреслау.
— Однако, Хельва, приходится предположить, что здесь имеют место такие невероятные тонкости, которые — я с готовностью сознаюсь в этом — не в состоянии разрешить никто из членов моей группы. Можно подумать, что корвики обсуждают не субъядерные явления, а свои личные дела, и тем не менее, в результате достигается фантастическое владение нуклонными силами.
— Обрати внимание, Хельва, — продолжал он, показав ей первую голограмму, и ввел уравнения в бортовой компьютер, — у них изотопы излучают энергию циклически, но по мере распада уровень энергии, вместо того, чтобы падать, остается неизменным. Варьируя количество циклов в секунду или, в нашем случае, в миллисекунду, — Бреслау сиял, как именинник, гордясь достигнутыми результатами, — мы обеспечиваем р-двигатель той мощностью, которая ему необходима для того, чтобы превзойти скорость света в любое потребное количество раз. Таким образом, чтобы покрыть заданное расстояние в заданный промежуток времени, нужно лишь получить из базовых р-уровней необходимый коэффициент циклической вариации!
С подъемом, необычным для такого флегматика, он отстучал серию полетных данных.
— Если, допустим, тебе нужно добраться до Мирфака за два стандартных дня, то это вполне реально. А раньше на это требовалось бы… сколько?
— Четыре недели, — машинально подсказала Хельва, внимательно следившая за преобразованием чрезвычайно интересных уравнений.
— Вот-вот, четыре недели. Так что все преимущества налицо.
Теперь Хельва понимала, чем продиктована необходимость нового полета к Бете Корви.
— Едва ли кто-то возьмет на себя смелость высвободить такую энергию в пределах нашей Солнечной системы, не будучи уверен в объективных и субъективных последствиях. Какие побочные явления вы наблюдали? — в упор спросила она. — И на чем основаны эти расчеты: на экспериментальных данных или на чисто теоретических умозаключениях?
Задор Бреслау уступил место неуверенности и сомнению.
— Мы провели испытания ЦВ, циклического варианта энергетического источника. Уверяю тебя, мы предприняли все предосторожности, взяли очень низкий коэффициент цикличности. И все же, — лицо его омрачилось, — нам не удалось удержать экспериментальный корабль в диапазоне действия контрольно-измерительной аппаратуры.
— Корабль был с ручным управлением или МТ?
— С ручным, — еле слышно ответил Бреслау.
— И весь персонал погиб от столь чудовищного ускорения?
— Нам это неизвестно. — Бреслау украдкой взглянул на Рейли, который тихо переговаривался с Пароланом. Не успела Хельва подстроить аудиосистему, как они разошлись, и Рейли сел на кушетку с Добриньоном, оставив Паролана в одиночестве. На непроницаемом лице Найала застыла дежурная учтивость, глаза глядели настороженно.
— Как это — неизвестно?
— Корабль не вернулся. Ожидаемое время возвращения — девять стандартных лет. Видели, что он возвращается на обычной тяге. В последнем сообщении, которое мы получили, они предупреждают, что при использовании этого энергетического источника следует соблюдать колоссальную осторожность.
— Это очевидно. Осмелюсь предположить, что ваш пилот здорово налег на переключатель ЦВ, если так далеко вылетел из диапазона связи. Для испытательного полета нужно было взять корабль МТ, а не связываться с хлипкими «телами».
— Есть одно предположение: что мы неверно использовали данные корвиков, — продолжал Бреслау, задумчиво кивнув в ответ на ее замечание. — Можно легко проэкстраполировать разрушающий потенциал ЦВ фактора. И мы должны быть уверены, что не исказили данные и тем самым не высвободили неконтролируемые или нестабильные излучения, которые могут иметь последствия космического масштаба. — Бреслау взглянул на нее с надеждой и тревогой.
«Да, игра стоит свеч, — размышляла Хельва. — Подумать только межгалактические полеты! Испытательный корабль вынесло на расстояние в девять стандартных лет!»
— Для начала, господа, хочу поблагодарить вас за то доверие, которое вы мне оказали, — произнесла она после долгого молчания. — Однако, меня одолевают сомнения: не потому ли вы остановили на мне свой выбор, что я, расплатившись с вами, — правда пока только теоретически — представляю для вас наименьшую материальную ценность, поскольку в случае потери вашим финансам ничего не грозит?
Один Паролан по достоинству оценил ее колкость и расхохотался, ничуть не скрывая своего восхищения.
— Знаешь, Хельва, сейчас не время упражняться в остроумии, — упрекнул ее Рейли. — Для нас ты как раз представляешь наибольшую материальную ценность из всего персонала. И должен вам заметить, Паролан, что я не усматриваю никакого юмора в столь возмутительном предположении. Чувствовалось, что шеф рассердился не на шутку.
— В таком случае вы бессовестный вымогатель.
— Что? — взревел Рейли, разом забыв о Найале.
— Вам, шеф, прекрасно известно, что я всегда хотела иметь такой двигатель, с тех самых пор, как узнала о его существовании. И что я безусловно захочу остаться на службе в Центральных Мирах, чтобы его заполучить!
Паролан мгновенно успокоился и теперь наблюдал за ней.
— Вот в чем смысл вашей игры, не так ли? — холодно спросила Хельва. Теперь она обращалась только к Паролану, и он это понимал. Он продолжал молча смотреть на нее, только желваки ходили на скулах.
— Если честно, то да, — ответил Рейли, когда для всех стало очевидно, что Паролан так ничего и не скажет. — И у тебя не так много времени, чтобы принять решение.
— Это почему же?
Едва заметная перемена в выражении лица шефа вызвала у нее взрыв обиды и гнева. Так вот, значит, как Центральные Миры обращаются со своими мозговыми кораблями! Зря она не вызвала КОМ и ОЗИРМ. И с Броули тоже надо было связаться. Пусть Центральные Миры сами расхлебывают свою кашу.