— Ну, малышка, золотая моя, теперь у тебя есть ориентиры, — пробормотала она. — Ты знаешь, куда я хочу попасть. Вперед!
Холод был невыносимым, еще более пронизывающим и ужасным, чем она могла представить. Он сжал Лессу в ледяных тисках — не тот холод, что морозит тело, нет, нет, это было нечто иное, нечто такое, что невозможно себе представить, — необозримое, не ведающее границ, чудовищно холодное отсутствие всего. Ни света. Ни звука. Ни прикосновения. Они неподвижно висели во мраке и пустоте, все дольше и дольше — пока Лесса не почувствовала ужас, способный свести с ума. Она знала, что сидит на теплой шее Рамот'ы, вцепившись руками в складки ее кожи, но ноги и пальцы не ощущали ничего, словно громадное тело дракона растаяло, испарилось во тьме. Не желая сама того, она закричала. Губы ее шевельнулись, но ни звука, ни шороха не прозвучало в ледяной тишине. Лесса подняла бесплотную руку, пытаясь коснуться щеки… мысли ее мутились…
«Я здесь, — прозвучал у нее в голове зов Рамот'ы. — Я здесь, вместе с тобой!» — словно теплый луч коснулся сердца! Рамот'а рядом, рядом — и лишь эта мысль удерживала девушку от потери рассудка в ужасающей, вечной и вневременной пустоте Промежутка.
* * *
Кто-то догадался послать за Робинтоном. Мастер-арфист застал Ф'лара неподвижно сидящим за столом; лицо всадника было мертвенно-бледным, взгляд блуждал по опустевшему королевскому вейру. Появление арфиста, его спокойный голос, казалось, вывели Ф'лара из ступора. Повелительным жестом он отослал провожатых Робинтона прочь.
— Она исчезла… Я знаю — она попыталась достигнуть прошлого… через четыреста Оборотов назад! — резко сказал Ф'лар.
Арфист опустился в кресло напротив предводителя Вейра и в упор посмотрел на его искаженное горем лицо.
— Она повезла гобелен обратно в Руат, — продолжал Ф'лар тем же резким, прерывающимся голосом. — Я говорил ей о Ф'норе. О том, как это опасно. Она не возражала, не спорила. Но я знаю, она боялась долгого полета в межвременном Промежутке… Да, боялась — если что-то вообще способно напугать ее… — Ф'лар стукнул кулаком по столу. — Я должен был предвидеть! Когда она считает, что права, то не останавливается ни перед чем! Она просто делает, не думая о последствиях!
— Госпожа Вейра — умная женщина, — возразил Робинтон. — Она не пойдет на такой прыжок с риском для жизни, не имея ориентиров. По крайней мере, мне так кажется.
— Но на этот раз их понесло туда, где брошена кукла в углу! Вот и все ее ориентиры! — не сдержавшись, крикнул Ф'лар.
— Подожди, мой господин, — остановил его Робинтон. Он задумался, потом, прищелкнув пальцами, сказал: — Вчера, когда мы разглядывали гобелен, ее очень интересовало изображение двери холда… Помнишь, она обсуждала это с Лайтолом?
Ф'лар вскочил на ноги и, схватив арфиста за руку, бросился к выходу.
— Вперед! Нам нужно попасть в Руат!
* * *
Лайтол зажег все светильники в главном зале. Теперь Ф'лар и Робинтон могли рассмотреть все, даже самые мелкие детали вытканного на гобелене рисунка.
— Она провела здесь почти весь день, изучая его, — сказал управляющий, печально покачивая головой. — Ты уверен, что она решилась на этот невероятный прыжок?
— В этом нет никаких сомнений. Мнемент' не слышит ни ее, ни Рамот'у. Хотя он утверждает, что может уловить отголоски мыслей Кант'а, находящегося за десять Оборотов от нас на Южном материке. — Ф'лар расхаживал перед гобеленом, бросая фразы через плечо. — Так что же с этой дверью, Лайтол? Думай, дружище!
— Она почти такая же, как сейчас… но колонны еще не украшены резьбой… И нет башни, не поставлены ворота…
— Ах, вот оно что… Зург сказал, гобелен очень древний. И Лесса, подумав, что ему не меньше четырехсот Оборотов, решила использовать его в качестве ориентира.
— Тогда в чем же дело? Она там — и в безопасности! — воскликнул Робинтон, с облегчением опускаясь на скамью.
— Нет, арфист… ты заблуждаешься. Не так все просто, — пробормотал Ф'лар.
Робинтон поймал его полный тревоги взгляд и заметил отчаяние, исказившее лицо Лайтола.
— Но почему?
— В Промежутке нет жизни… Нет ничего, — выдавил из себя Ф'лар. — Чтобы попасть через Промежуток из одного места в другое, требуется время… очень небольшое, успеваешь только трижды моргнуть глазом. Человек способен это выдержать. Но прыжок на четыреста Оборотов… — Голос его прервался.
Тот, кто хочет, — Тот посмеет.
Кто рискнет — Тот одолеет.
Тот, кто любит, — Тот живет.
Внезапно она услышала голоса. Они громом отозвались в голове, пронизали виски болью, поднялись до пронзительного визга и сошли на нет. Она судорожно ловила воздух ртом, кровать вращалась и качалась под ней. Тошнота подступала к горлу, боль снова ударила в голову — пронзительная, нестерпимая; она вцепилась в край постели и закричала, опускаясь во мрак беспамятства.
И все же существовало нечто… ее заставила очутиться здесь какая-то причина. Она пыталась заговорить, рассказать… Она чувствовала, как пытается войти в контакт с ней Рамот'а… Цепляясь за ментальные сигналы дракона, как за спасительный якорь, Лесса надеялась, что Рамот'е удастся вырвать ее из этой мучительной, безбрежной пустоты. Но сознание снова и снова отключалось, в изнеможении она раз за разом проваливалась в бездонную яму, падая туда все глубже и глубже… и лишь отчаянная необходимость передать нечто важное вырывала ее из забытья на считаные мгновения.
Наконец она ощутила, что к ней прикасаются чьи-то нежные, осторожные пальцы, почувствовала, как в рот льется что-то жидкое, теплое… Жидкость смочила воспаленное горло, она попыталась сглотнуть и забилась в приступе кашля. Но кровать под ней перестала вращаться, мир, казалось, обрел устойчивость и прочность. Обессиленная, она попыталась приподнять веки. Стоявшие у постели фигуры больше не качались и не кружились.
— Кто… вы? — удалось выдавить ей.
— О, Лесса! Ты очнулась, моя дорогая…
— Это имя? Мое имя? — озадаченно спросила она.
— Так говорит твоя Рамот'а… — ответил ей ласковый голос. — Я — Мардра из Форт-Вейра.
— Ох, как Ф'лар рассердится на меня, — простонала Лесса. Память стремительно возвращалась к ней. — Он начнет меня трясти… Он всегда так делает, когда я не слушаюсь… Но я была права… была права… Мардра?.. О, эта… ужасная… пустота. — Она чувствовала, что засыпает, что не в силах сопротивляться охватившей ее слабости. Тихий, теплый сон сомкнул над ней свои крылья…
* * *
Лесса открыла глаза. Комната, слабо озаренная парой светильников, была похожа и не похожа на ее спальню в Бенден-Вейре. Девушка лежала неподвижно, пытаясь уловить различия. Да, тут были очень гладкие, прекрасно отшлифованные стены… комната казалась больше, сводчатый потолок плавно изгибался… Глаза ее привыкли к слабому свету, и теперь она могла различить предметы обстановки… почти такие же, как дома, но более изящные…