— Я знаю, что челноков не будет, — сказала Банни Адаку. — Но моей пассажирке завтра утром надо будет пройти регистрацию.
— Она что, пешком дойти не сможет? Или на санях съездить...
— Не сможет. Она очень важная дама. Боевой офицер. Но сейчас она болеет — после того, как побывала в Бремпорте.
— В той бойне, где погиб парень Шаначи? Бедняжка эта твоя дама! А как именно она болеет?
— Кашляет. Сильно кашляет. Но с виду совсем не скажешь — выглядит она здорово. Все равно — снегоход предназначен для поездок по служебным делам, и я хочу свозить ее на дежурный пост и обратно как можно быстрее, чтобы она еще успела обустроиться.
— Молодец, хорошая девочка. Сдается мне, эта дама пришлась тебе по душе, а?
— Этой ночью она будет спать под пледом, который сделала для меня тетушка Мойра.
— Тогда — пожалуйста, бери завтра свой снегоход. Только помни — не зевай по сторонам и не устраивай ей никаких экскурсий!
— Спасибо, Адак, — поблагодарила его Банни. — Утром, когда приду за машиной, я принесу тебе пирожок от тетушки Мойры, договорились?
— Это было бы просто здорово, Банни. Ну а теперь — пока, спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — сказала Банни и отправилась в сарай-пристройку за домом, в котором жила семья тетушки.
С тех самых пор, как старшие двоюродные братья начали уделять ей слишком много внимания, Баника предпочитала спать здесь, в задней части псарни, где Чарли держал собак своей упряжки. Собаки предупредили бы лаем о приходе незваных гостей, а в случае чего — и защитили бы. Правда, на самом деле Баника не очень-то боялась. Почти все, кто приходил сюда к ней, приносили с собой гостинцы — рыбу или лосиное мясо, а летом — цукини или помидоры. Хотя некоторые заглядывали и просто в гости. Большинство жителей поселка приходились Банике родственниками, и она прекрасно знала, от кого можно ожидать помощи, а кого лучше избегать. Было несколько человек, которых она не хотела бы видеть в своем убежище — одним из них был, например, Терс. Но Терс до судорог боялся собак Чарли. А в основном практически все взрослые жители поселка присматривали за Банни и заботились о ней, как могли. От этого она иногда чувствовала себя ребенком, несмотря на то что и сама заботилась о них. Так уж было заведено в Килкуле. На самом деле Баника была довольно самостоятельной для девочки своих лет — она жила сама по себе и обеспечивала себя всем необходимым, у нее была работа, с которой она неплохо справлялась.
Когда Банни вошла, собаки встретили ее радостным лаем. Они прыгали и ласкались, пока Баника шла между ними, отвязав на ходу поводки Пирса и Мод, вожака упряжки.
Банику приятно удивило, что из ее трубы поднималась в небо струйка дыма. Проходя по двору, она посмотрела на небо — перекрещивая иссиня-черный небосвод, в вышине светилась и переливалась бледно-зеленая полоса полярного сияния, сквозь которую просвечивали яркие звезды. Запах дыма был ужасно приятным — теплым и вкусным. Мод заскулила и ткнулась своей длинной мордой в карман Баники. Собаки больше признавали хозяином не Чарли, их владельца, а Банни, которая находила время с ними возиться, кормила и тренировала их и даже жила с ними рядом. Баника задумчиво почесала Мод за ухом. Конечно, раз печка топится, особо холодно в доме не будет, но все равно без пледа ей придется спать с собаками, чтобы согреться. Баника решила впустить собак внутрь — пусть погреются у огня, пока она будет ужинать.
Большие собаки — рыжие, с мягкой, густой и длинной шерстью — заняли большую часть свободного пространства на полу в маленькой комнатке Баники. В комнатке была корабельная койка — снятая тайком с одного из не подлежащих ремонту старых космических кораблей на космобазе — и растрескавшаяся крышка стола, прикрепленная к стене так, чтобы можно было есть за столом, сидя на кровати. Еще в комнатке была печка и полки, которые Баника соорудила из старых упаковочных ящиков, чтобы было куда складывать ее немногочисленные личные вещи. К личным вещам относились три книги, оставшиеся в наследство от родителей, набор инструментов — подарок от дяди в день получения водительской лицензии — и коллекция камешков, ракушек и грибовидных наростов с деревьев, а также кое-какая старая одежда, которая досталась Банни от многочисленных кузин и кузенов, и немного домашней утвари. На столике стоял масляный светильник, который горел достаточно ярко, хотя от него шел не очень-то приятный запах. Весь сарай был сложен из камня, которого на Сурсе было полным-полно. Щели в кладке Баника еще два ледохода назад законопатила глиной, а потом укрепила глину пластиковой замазкой, которую кузен Симон специально для нее стащил на космобазе, как только поступил на военную службу, — а потом Симон улетел на космическом корабле. Эту замазку обычно использовали для починки купола над теплицей, и она прекрасно выдерживала перепады температур — не растрескивалась и не сжималась на холоде.
Вдруг что-то мягко прыгнуло на столик рядом с Баникой и мяукнуло. Банни протянула руку и принялась гладить пушистую кремовую шкурку с рыжеватыми полосками — это была одна из кошек тетушки Клодах, хотя которая именно — Баника не знала, потому что очень многие кошки в Килкуле были такой окраски — всех оттенков апельсинового джема. Кошка подошла к двери и толкнула ее лапой. Банни улыбнулась и тоже пошла к двери, разговаривая с кошкой:
— Значит, тетушка Клодах уже знает о моей пассажирке, да? И она послала тебя сюда, чтобы напомнить мне, что она хочет послушать всю историю сама? Я с удовольствием схожу к ней, кисонька, ведь там меня непременно угостят чем-нибудь вкусненьким.
Собаки, расположившиеся в комнате Банни, не обращали на кошку ни малейшего внимания. Те собаки, что были привязаны во дворе, тоже ни разу не гавкнули, пока кошка шествовала мимо них. На кошек Клодах вообще никогда не гавкали никакие собаки. Эти кошки расхаживали, где им вздумается, и все обо всем знали — где что находится и кто чем занимается. Как и их хозяйка Клодах.
Как только Яна вошла в комнату, прикомандированный к ней сопровождающий встал по стойке смирно. “Всего лишь младший лейтенант”, — заметила про себя Яна. Младший лейтенант отсалютовал и улыбнулся ей — открыто и искренне.
— Майор Мэддок! Лейтенант Чарльз Дементьев, первый офицер связи Сурса, к вашим услугам, мадам.
— Вольно, лейтенант, — сказала Яна. — Это я должна докладывать вам о себе, а не наоборот.
— Да, мэм. Но я только что просмотрел ваше личное дело... А к нам сюда возвращается не так уж много героев.
— Большинство героев вообще никуда не возвращаются, — заметила Яна.
Лейтенант рассмеялся, как будто она сказала что-то очень забавное.
— Значит, нам тем более повезло, что вы к нам прилетели, майор. Сегодня утром сюда приехал на снегоходе сам полковник Джианкарло с космобазы, чтобы лично вас поприветствовать. После того как вы с ним побеседуете, мы с вами займемся всеми прочими вопросами.
Входя в соседнюю комнату, Яна чувствовала себя так, будто шла по переходному шлюзу в захваченный врагами корабль — ее очень встревожил и обеспокоил такой поворот событий. Если начальство космобазы хотело с ней поговорить, почему было не сделать этого сразу, когда она проходила регистрацию в космопорту? Чего ради этот полковник предпринял далекую поездку по холоду, чего ради он жертвовал своим временем и комфортом?