Но, кажется, это цвет королев, а в Вейре Бенден была только одна королева! И, как кто-то говорил Джейду, золотые не летают; ведь они должны высиживать яйца!
Не успел он поразмыслить над этим поразительным фактом, как раздалось шипение, словно в воду свалился кусок раскаленного железа. Файрекс дернулась, пронзительно заржав, и Джейд увидел, как еще одна Нить падает почти прямо на них. Спрыгнув с камней, он потянул Файрекс вниз, в воду, одновременно яростно работая руками, словно желая оттолкнуть подальше смертоносный жгут.
Что-то ударило его сзади по голове, вытянутые пальцы коснулись металлической поверхности котелка. Высунув голову над водой, Джейд обнаружил, что плавает среди котлов и кастрюль; рядом фыркала, прочищая ноздри, Файрекс. Поток увлекал мальчика к запруде, и он уцепился за седло, стараясь держаться поближе к своему скакуну. Течение, однако, неумолимо прижимало их к гряде валунов; до Джейда доносился звон медной посуды, бившейся о камни.
Внезапно этот грохот перекрыл вопль — слитный крик ужаса и боли, вырвавшийся одновременно у человека и животного. Джейд поднял голову — Нити валились на воду, на камни, на повозки, на все… Где же всадники? Извивающийся жгут толщиной в руку шлепнулся рядом, снова послышалось шипение и дикий визг Файрекс — видимо, конец Нити задел ее. Мальчик схватил котелок, надвинул на свернувшегося кольцом белесого червя и, перевернув, погрузил котел в воду. Тяжелая посудина пошла ко дну; Джейд освободил руки и схватил крышку от большой кастрюли. Он держал ее словно щит над своей головой и мордой бешено бившейся кобылы, пока не почувствовал, как что-то ударилось о медную поверхность. Вскрикнув, он неистово оттолкнул свалившийся с неба груз, пытаясь отбросить Нить подальше; вцепившись в повод, он взбивал ногами воду, как будто эти судорожные торопливые движения могли спасти от обжигающего удара.
Мелькнуло пламя, и Джейд скорчился под своей крышкой, одной рукой обхватив кобылку за шею; с ее крупа текла кровь, расплываясь в воде розоватым облачком. Снова столб пламени разлетелся над его головой огненными брызгами. Мимо проплыла, медленно крутясь и переворачиваясь, черная опаленная голова бегуна; поток подхватил ее, швырнув на камни. Затем Нити посыпались опять, и Джейду было некогда глядеть по сторонам, он видел только толстых отвратительных червей и старался уклониться от жгучих ударов. Штаны его превратились в лохмотья, а подошвы башмаков, как он потом обнаружил, были почти насквозь проедены Нитями.
Время тянулось бесконечно. Много позже Джейд понял, что Нити падали в реку всего десять — пятнадцать минут, затем смертоносная туча прошла дальше. Всадники же далеко не всегда облетали водоемы, зная, что споры довольно быстро погибают в воде. К тому же Древние Вейры, приведенные Лессой из прошлого, не привыкли защищать огромные пространства лесных угодий.
В тот ужасный день, когда Джейд вывел, наконец, измученную Файрекс на берег, пруд заполняли безжизненно покачивающиеся тела людей и животных, обломки повозок и остатки скарба некогда процветающего торгового каравана.
— Джейд, нам нужен огонь, — произнес отец; голос его был вялым, лицо — осунувшимся. Он вышел из воды и стал расседлывать своего бегуна.
Мальчик поднял глаза на склон, еще недавно заросший лесом — там дымились голые стволы, зияли проплешины обожженной почвы, черное смолистое марево зловеще поднималось к небесам. Строевая роща выглядела теперь скопищем обгорелых столбов, без ветвей и листвы. Солнце вновь сияло над ними; вершина горы теперь закрывала и мрачную серую тучу, и сражавшихся с ней всадников. Джейд поежился. Надо бы снять седло с Файрекс… Она стояла с опущенной головой, расставив ноги в кровоточащих шрамах, слишком усталая, чтобы стряхнуть воду.
— Разложи костер, сынок, — пробормотал отец, снова направляясь к пруду, чтобы помочь тетушке Темме; она несла на руках маленькую неподвижную фигурку.
Джейд полез вверх по склону. Сзади раздавались тихие рыдания, иногда — пронзительный горестный вскрик. Ему пришлось долго разыскивать неповрежденные сучья; шел он с опаской, подозревая, что какая-нибудь Нить могла укрыться в почве от драконьего огня. Вернувшись к реке, Джейд занялся костром, стараясь не глядеть на прибрежный откос и распростертые там неподвижные тела. С первого взгляда он увидел, что мать жива — она перевязывала кому-то голову. Он заметил и тетю Темму, но тут же отвернулся, не в силах смотреть на окровавленную спину Райдиса, над которой она трудилась; кожа и плоть были иссечены отвратительными ранами, словно дяде на плечи вскочил разъяренный дикий страж и располосовал его когтями от лопаток до пояса. Тетушка Бедда раскачивалась взад и вперед с остановившимся взглядом, и Джейд не мог понять, жив или мертв его маленький кузен, лежавший у нее на коленях. Сейчас он не мог, не смел это проверить.
Запалив костер, он снял с луки седла веревку и, таща за собой Файрекс, снова полез в гору — надо было привезти побольше дров. На обратном пути Джейд все же заставил себя поглядеть на берег. Впервые он понял масштабы трагедии. Среди пропитанных водой тюков и корзин, разбросанной посуды и упряжи, лежали семь маленьких свертков — три совсем крошечных и четыре побольше. Конечно, малыши не могли пережить такое. Они не понимали, что нужно сдерживать под водой дыхание… Значит, там и его младшая сестренка, и маленькие кузены…
Слезы текли по лицу Джейда, пока ой сваливал дрова рядом с костром. На камнях, придвинутых к огню, уже стояли два чайника и большой суповой котел; седла были разложены кругом — на просушку. В пруду кто-то еще барахтался и, повернувшись туда, Джейд увидел торчавшие над повозками изогнутые металлические прутья, на которые натягивался тент; сейчас они торчали словно обглоданные ребра гигантской водяной змеи. Отец с тетушкой Теммой выбрасывали на берег мокрые тюки; рядом дядья, Борель и Райдис, несмотря на свои раны, отчаянно сражались с веревкой, вытягивая из воды какой-то затонувший груз.
Джейд повернулся к своей кобылке, намереваясь опять отправиться в лес, как вдруг Файрекс с паническим ржанием бросилась прочь от лагеря. В следующий миг вихрь взъерошил волосы мальчика, взметнулась пыль, в котел с водой и в огонь полетел песок. Джейд, перепуганный, задрал голову, не в силах представить, какая новая напасть угрожает им. Огромный коричневый дракон, сложив крылья, опустился на склон горы прямо над запрудой.
— Эй, парень! Кто старший вашей наземной команды? Сколько нор вы нашли? Этому лесу здорово досталось!
Сперва Джейд даже не понял выпаленных скороговоркой слов. Голос мужчины звучал как-то непривычно, со странным — и потому пугающим — акцентом. Когда он впервые услышал медленную и плавную речь южан, мать говорила ему, что арфисты стараются сохранить язык, спасти его от деградации и изменений. Однако говор всадника — такого маленького по сравнению с могучим зверем, на шее которого он восседал — казался почти непонятным Джейду… И этот человек выглядел совсем непохожим на прочих мужчин, которых ему доводилось видеть. Чудовищно огромные глаза, безволосый череп, затянутое в кожу тело… Неужели всадники так отличались от остальных людей Перна? Тут мальчик сообразил, что на голове у гостя плотный шлем с очками; рот у него приоткрылся от удивления, и Джейд поспешил захлопнуть его.