— Такой эффект гораздо сильнее проявляется при низких температурах, когда электрическое сопротивление отсутствует — тогда кольца становятся сверхпроводящими и ток следует по ним без всяких потерь. Здесь нет подходящего устройства, чтобы продемонстрировать вам этот феномен, но через три-четыре недели мы будем готовы приступить к изучению сверхпроводимости… Джексом — даже раньше. А вот Пьемуру придется еще поработать над обмотками электромагнитов с тороидальными сердечниками. Ваши модели, подмастерье Манотти, еще не дотягивают до нужного уровня, но у вас есть еще целая неделя, чтобы улучшить их качества.
Робинтон тихонько удалился, не желая отвлекать учеников. Возвращаясь в вестибюль, он довольно улыбался: хороший учитель так и должен поступать — кого похвалить, кого подбодрить, а кого и отчитать.
В самых больших постройках из числа расчищенных на Посадочной площадке разместились мастерские: кузнечные, стекольные, столярные. В них деловито хлопотали мастера, подмастерья и ученики.
Однажды утром Лайтол с Робинтоном услышали громкий взрыв и бросились на звук, донесшийся из стеклодувной мастерской мастера Морилтона. Там они застали самого мастера, который помогал Джейнсис унять кровь, сочившуюся из порезов на лице Казелона, одного из учеников. Все вокруг было усеяно мельчайшими осколками стекла.
— Теперь вы понимаете, — спокойно проговорил мастер Морилтон, обращаясь ко всем, кто находился в мастерской, — почему так важно во время работы надевать защитные очки. Без них Казелон вполне мог остаться без глаз, когда термос взорвался. А так… — мастер вопросительно взглянул на Джейнсис.
— А так, — криво усмехнулась девушка, — он отделался только шрамами… Да не переживай ты, — добавила она, заметив, что юноша побледнел, — со временем все заживет, даже следа не останется. Кровь скоро остановится — я смазала тебя бальзамом.
Пока Лайтол успокаивал сбежавшихся людей, Робинтон осмотрел помещение. Мастер Морилтон успел оборудовать отличную мастерскую. В углу причмокивал насос. К аппарату тянулась трубка, на конце у нее было кожаное кольцо, вокруг поблескивали остатки горлышка зеркального сосуда. Остальное превратилось в бесчисленные осколки, засыпавшие всю комнату.
— Проклятье, — пробормотал Казелон, стараясь не морщиться под ловкими руками Джейнсис. — Ведь это была двадцатая!
Только тогда Робинтон заметил девятнадцать зеркальных колб, аккуратно расставленных на той половине рабочего стола, которую занимал Казелон. На другой половине, принадлежавшей второму ученику, Вандентайну, стояло еще двенадцать. Как им удалось уцелеть под дождем стеклянных осколков — уму непостижимо!
— У нас ведь здесь не соревнование, Казелон, — строго сказал мастер Морилтон, погрозив пареньку пальцем. — Что все-таки приключилось? Я в этот миг наблюдал за работой Бенгела.
— Понятия не имею, — дернул плечом Казелон.
— А ты что скажешь, Айвас? — спросил мастер.
Стеклодувная мастерская была напрямую соединена с машиной.
— Готовя расплав, он не подверг его ультразвуковой обработке и даже не промешал, как ты его учил, чтобы удалить из массы пузырьки воздуха. Он был слишком озабочен тем, чтобы обогнать товарища. В стекле оказались пузырьки, и под действием вакуума они взорвались. Зато две его колбы теперь можно использовать для демонстрации свойств сжиженных газов. Мазь сделала свое дело, и кровь перестала сочиться из порезов на лице Казелона. Мастер Морилтон жестом велел ему и Вандентайну перейти в соседнюю комнату, Робинтон последовал за ними. В этом помещении тоже находился насос, но другой конструкции. Из покрытого инеем наконечника равномерно падали капли бледно-голубой жидкости, собираясь в толстостенной зеркальной колбе.
— Голубая жидкость — не что иное, как воздух — такой же, как в этой комнате, — продолжал Айвас, — который мы сначала сжимаем, а потом быстро расширяем, все больше и больше охлаждая, пока небольшая часть его не превратится в жидкость.
— Не прикасайтесь к клапанам радиатора, — предупредил мастер Морилтон, — иначе обожжете себе пальцы. — Вот это, мастер Робинтон, — сказал он, с улыбкой обращаясь к гостю, — многоступенчатый охладитель. Не правда ли, совсем не похож на тот, который вы используете у себя в Прибрежном для охлаждения напитков и фруктов? Робинтон молча кивнул.
— Последняя ступень — самая сложная, — проговорил Айвас, когда мастер сделал знак Казелону наполнить емкость. Сжиженный воздух потек в колбу Казелона, и комната наполнилась туманом. По полу побежали переливающиеся капли, и Робинтон невольно попятился. — А теперь, Казелон, возвращайся на свое место, — велел Айвас, — и понаблюдай за свойствами жидкого воздуха.
Казелон приступил к этому еще по дороге.
— А такие фокусы не опасны? — спросил пораженный Робинтон и заметил понимающую улыбку мастера.
— Этот сжиженный газ, — продолжал Айвас, — может течь в разных направлениях одновременно, вылезать из горлышка высокой бутылки, так что на дне ничего не останется, и просачиваться через узкие отверстия гораздо быстрее, чем через широкие. Ты можешь наполнить колбу жидким газом, мастер Робинтон, и поэкспериментировать самостоятельно. Это одно из самых опасных упражнений и, в то же время, одно из самых познавательных. Мастер Джейнсис, для вас тоже найдется колба. Вам этот эксперимент тоже важен. — По тому, как девушка с недоумением взглянула на монитор, Робинтон понял, что она не знает, в чем его важность. — Когда вы достаточно освоитесь с жидким воздухом, мы сможем перейти к исследованию особых свойств жидкого водорода и в особенности жидкого гелия.
— Зачем же нам проводить такой эксперимент, если он опасен? — спросил Главный арфист.
— Опасность тоже учит, — ответил Айвас. — Теперь навряд ли Казелон забудет, что, прежде чем выдувать стекло, нужно как следует промешать смесь.
Прошло не меньше часа, пока Робинтон и Лайтол, которого Главный арфист тоже заинтересовал экспериментами со сжиженными газами, вернулись к исполнению своих обычных обязанностей.
Все больше зданий на Посадочной площадке обретало новых хозяев. Многие из находок, так долго хранившихся в Пещерных складах, нашли свое применение, хотя распорядители издали указ: по одному образцу каждого изделия следует передавать в хранилище мастера Эсселина для выставки. Еще недавно заброшенная, Посадочная площадка снова превратилась в поселок, в котором кипела жизнь. Там, где дорожки и дворики были расчищены от мусора и камней, появились всходы свежей растительности.
— Разумно ли с нашей стороны возрождать здесь поселок? — спросила Лесса однажды вечером, когда они вместе с Ф'ларом ужинали в доме Айваса в компании Джексома, Робинтона, Д'рама, Лайтола, Пьемура и Джейнсис. — Чего доброго, снова случится извержение вулкана!
— Я уже говорил об этом с Айвасом, — сказал Лайтол. — Он ответил, что ведет непрерывные наблюдения на сейсмической активностью. Некоторые приборы, которые установил вулканолог во времена поселенцев, работают до сих пор. Он заверил меня, что в цепи вулканов наблюдается лишь очень слабая активность.