— Что случилось с Годфри? — как ни в чем не бывало спросил я.
— Когда я освобожусь от этой проклятой кушетки, я убью тебя, подонок! — раздалось в ответ.
Я снова стукнул его по голове и повторил свой вопрос. Он не мог справиться с переполнявшей его ненавистью, однако ничего не сказал.
— Послушай, — заговорил я спокойно, — время меня не поджимает, да и моим ногам не больно. Уж не желаешь ли ты до конца жизни оставаться в таком положении?
— Ты... — Он задохнулся от злобы. — Я не знаю, что с ним случилось... Марвин приехал сюда еще с одним парнем, заставил его упаковать вещи. Затем выпроводил его отсюда. Марвин сказал, что они спрячут его в надежном месте и продержат там до тех пор, пока не убедятся, что ты оставил его в покое.
— Так куда они его повезли?
— Черт возьми, откуда мне знать? — Лу отчаянно заерзал. — Ты уберешь эту чертову кушетку?
— Нет, — ответил я и, сняв со стола телефон, поставил его на пол возле головы Лу.
— Какой номер у Марвина?
— Не знаю! — огрызнулся он, но живо передумал, когда я приподнял ногу: понял, чем это кончится.
Я набрал номер и дождался, когда мне ответили низким голосом:
— Марвин Лукас.
— Лу хочет с вами поговорить, — сказал я и, прикрыв трубку ладонью, взглянул на него. — Ты хочешь, чтобы я убрал кушетку, а я хочу знать, где можно отыскать Годфри. Посмотрим, удастся ли тебе уговорить твоего приятеля раскрыть интересующий меня адрес.
Я наклонился, прижал трубку к его уху и жестом приказал говорить. Его объяснения грешили против истины: выходило, что я незаметно проскользнул в квартиру и случайно опрокинул на него диван. По ходу дела он изложил суть моего предложения. Лукас ответил очень коротко и повесил трубку.
— Он сказал... — Физиономия Лу приобрела цвет спелой сливы. — Лукас сказал, чтобы вы катились ко всем чертям. — Изогнувшись, он продолжил:
— А он придет и усядется на чертову кушетку.., я же останусь лежать под ней.
— Это очень плохо! — притворно посочувствовал я. И, поставив телефон на место, заключил:
— Ну что же, тебе придется уповать на то, что кто-нибудь в скором времени заглянет сюда и составит тебе компанию.
— Ты не собираешься освободить меня от этой тяжести? — Он буквально позеленел от нарисованной мной перспективы.
— И предоставить тебе возможность наброситься на меня? Очевидно, ты воображаешь, что я такой же болван, как и ты!
— Но нельзя же оставлять меня в таком положении, проклятый диван раздавит мне все внутренности!
И тут он замолк. Простоватая физиономия парня приобрела хитрое выражение.
— Кстати, Холман, — сказал он, — тебе все равно отсюда не выбраться, если не вытащишь меня. Ведь ключ от двери у меня в кармане.
— Я уже говорил, что по части соображения ты не силен, Лу. Ты запер дверь, чтобы я не смог убежать и ты бы успел схватить меня, прежде чем я попытаюсь высадить ее.
— Да-а. — В его глазах мелькнула тревога. — Ну и что?
— Я не спешу. К тому же у меня нет ни малейшего уважения к собственности Джастина Годфри, — ответил я. — Вы не возражаете, если я возьму один из ваших башмаков?
Я подошел к кушетке и стянул ботинок с ноги Лу. Он был на два размера больше моего, но меня в нем привлекала толстенная подошва. Я надел этот башмак, и после третьего удара дверь распахнулась. Позаимствованный у Лу ботинок я поставил возле багровой физиономии моего пленника. Затем, схватив с письменного стола карандаш, я засунул его в рот Лу.
— Могу поспорить: немного попрактиковавшись, ты сумеешь набрать на телефонном диске любой нужный тебе номер, — сказал я ободряюще. — Так что советую тебе подумать о твоем настоящем друге и позвонить ему. Спокойнее, Лу, а то уронишь карандаш.
Послышался подозрительный хруст: Лу зажал зубами мягкое дерево карандаша. И я понадеялся, что в своих же интересах он не перекусит его пополам. А то проглотит кусочек и потом будет страдать от свинцового отравления, если вообще не отдаст концы.
* * *
Было около семи. Вечерние калифорнийские тени начали быстро сгущаться, когда я поднялся на верхний этаж нового небоскреба в конце Стрипа. Нажав кнопку звонка, я прислушался к его тихому позвякиванию в шикарной квартире.
Дверь мне открыла высокая брюнетка. Она опять была в платье из ткани с тропическим орнаментом в желто-оранжевых тонах. Линия ворота была сама скромность, однако подол заканчивался много выше колен.
Ее темные глаза внимательно осмотрели меня, но этим все и ограничилось.
— Я столкнулся с проблемой, — сказал я. — А у вас нет проблем?
— Не было, пока вы не позвонили в дверь. — Она посторонилась. — Полагаю, вам лучше войти.
Я оказался в огромной гостиной и опустился на изящную кушетку с роскошной обивкой. Брюнетка же прошла к бару с пустым бокалом в руке и, приподняв одну бровь, вопросительно взглянула на меня.
— Благодарю вас. Бурбон со льдом. День у меня был трудным.
— Но вы, кажется, делаете успехи, Рик?
— Приобретаю врагов. — Я глубоко вздохнул. — Беда в том, что при моем роде занятий враги заводятся быстрее друзей.
— Я сейчас разрыдаюсь, — произнесла она насмешливо, подавая мне бурбон.
— А сами вы не выпьете со мной?
— Возможно, выпью позднее, — последовал уклончивый ответ.
Она уселась в кресло напротив меня, скрестив стройные ноги. У меня только что слюнки не потекли, когда я украдкой поглядывал на чарующую линию бедер в обрамлении яркой юбки.
Полные губы Риты раздвинулись и тут же опять сомкнулись: вероятно, она подумала, что ее слова прозвучали несколько двусмысленно, и решила этой темы больше не касаться.
— Я рассказал Джо Рейзеру о вашем предложении, и он велел мне действовать. А вот Манни оно почему-то пришлось не по вкусу. — Я с удовольствием сделал глоток. — Есть много людей, которым не нравится ваша идея, Рита. Например, Марвину Лукасу, Вивиен и Джастину Годфри. Это вас удивляет?
— Меня удивляет, что Джо Рейзер воспринял ее положительно, — заметила она.
— Он согласился, точнее, смирился с вашим предложением, — усмехнулся я. — Не уверен, что оно ему нравится.
— Что вы выяснили? — спросила Рита.
— Что у Гейл не было любовника и что она впервые напилась в ту ночь, когда умерла... Как вы считаете, что за этим скрывается?
— Не знаю. — Она пожала плечами. — Знаю одно: вчерашний Рик Холман нравится мне гораздо больше сегодняшнего. Какая муха сегодня вас укусила? Что так на вас подействовало?
— Просто приобрел некоторый опыт. Во мне постепенно растет уверенность, что все, с кем я до сих пор разговаривал, от меня что-то скрывают. Все без исключения. И эта мысль не дает мне покоя. Вы будете смеяться, но вот сейчас у меня ощущение, что вы тоже что-то скрываете от меня, Рита. Представляете? Вы тоже мне сказали далеко не все.