— Я просто сейчас подумал... — Манни смущенно закашлялся. — Как вы ладите с Ритой Квентин?
— Превосходно, — пожал я плечами.
— Она ничего вам не рассказывала о своей жизни до появления в ней Ллойда Карлайла?
— Только то, что ее отец умер, обеспечив ее настолько, что ей не надо беспокоиться о таких низменных вещах, как деньги.
— Не думаю, что это соответствует истине. Манни надел очки и решительно двинулся ко мне. Подойдя вплотную, он снова снял очки и прищурился.
— Я слишком много работаю, — пожаловался он. — Поэтому у меня в голове настоящий сумбур. Знаете, Рик, в киноиндустрии все несколько изменилось! Люди больше не всаживают ножи друг другу в спины. Они просто похлопывают вас сзади по плечу, а когда вы оборачиваетесь, открыто бьют ножом в грудь... Уж не знаю почему, но я припомнил, что говорят о вас: “Рик Холман никогда не предает и не предавал своих друзей”. А я ведь вам друг, Рик?
— Откровенно говоря, в последние дни я начал в этом сомневаться, — ответил я.
— Понятно! — Он помрачнел. — Ничего не поделаешь. Придется сообщить вам то, что никто не осмеливался сказать. Даже Рита Квентин, как я понял... Упоминая о своей финансовой независимости, она не уточнила, что получила ее не от родного отца, а от так называемого Большого папочки.
— Иначе говоря, от любовника.
— Совершенно верно.
— Так чьей же любовницей она была? — Я взглянул на Манни. — Вы можете сказать мне имя?
— Этого я как раз не хотел делать, — пробормотал он. — Но сделаю. — Он вплотную придвинулся ко мне и шепнул:
— Рейзер!
— Рейзер! — удивленно повторил я.
— Заткнитесь! — гневно закричал он. — У этих стен могут быть большие уши!
— Вы не дурачите меня, Манни? — спросил я холодно. — Хороши шуточки! Задурите мне голову и будете посмеиваться, что пустили меня по ложному следу?
— Какого же вы низкого мнения обо мне. Рик! — Он обиделся. — Вот уж не предполагал, что вы можете заподозрить меня в таком коварстве и непорядочности. Неужели не понимаете, что, сообщив вам об этом, я рискую не только благополучием, но и жизнью. Плюнули мне в душу.
— Наденьте очки, прежде чем у меня появится желание помочь вам сделать это, — подмигнул я ему. — Не надо обижаться, я просто был потрясен вашими словами... Значит, вот оно что... Больше ничего не хотите добавить?
— Мне просто больше ничего не известно. И про это-то узнал чисто случайно. Если бы Рейзер понял, что я обладаю его тайной, меня бы здесь не было.
— Не беспокойтесь. Я уже позабыл, что получил эти сведения от вас... Пойду к Карен. Еще раз благодарю за все.
— Знаю точно, что собственноручно перерезал себе глотку, так почему же она не болит? — Манни снова водрузил очки на переносицу и даже повеселел. — Давайте думать, Рик, что я на самом деле ничего вам не сообщал.
* * *
В офисе не было никого, кроме деловитой Карен Брайн. Она что-то печатала на электрической машинке и притворилась, что не видит меня. Я подошел, присел на краешек ее стола и выключил машинку. Ее блузка сразу же воинственно натянулась на груди. Карен подняла на меня голубые глаза, в них была вражда.
— Мир! — Я быстро поднял кверху руки. — Я пришел как друг.
— Ха! — Она встала, чтобы снова включить машинку.
— Манни сказал, что вы дадите мне адрес домика Вивиен где-то на Лонг-Бич.
Ее губы недоверчиво искривились. Секретарша определенно мне не поверила и тут же сняла трубку внутреннего телефона.
— Мистер Крюгер?
— Знаю, знаю. — До меня донесся едва различимый голос Манни. — Все в порядке, Карен. Отныне Рик Холман пользуется полной поддержкой в нашем офисе.
— Благодарю вас. — Она положила трубку на место и недоуменно посмотрела на меня. — Что вы такое с ним сделали? Подсыпали какой-то дряни ему в кофе?
— Всего лишь адрес, мисс Брайн, — повторил я, не потрудившись к ней наклониться. — Все остальное для моих мемуаров.
— Все порноиздатели позеленеют от зависти, когда они будут напечатаны!
Карен поднялась из-за стола, порылась в одном из ящиков, отыскала нужную папку.
— Будьте любезны, запишите адрес, — попросил я. — Моя память никуда не годится.
Она черкнула адрес на листке из блокнота, вырвала его и протянула мне.
— Если вы планируете поразвлечься на пляже с веселой вдовой, вам придется немного подождать, — сказала она кислым голосом. — Вивиен не сможет к вам присоединиться до окончания церемонии.
— Отправлюсь на разведку, — самодовольно ответил я. — Прибуду пораньше, чтобы убедиться, что все готово. Знаете ли? Подушки разбросаны по полу, душистые свечи потрескивают, грозди винограда разложены на хрустальных блюдах и сбрызнуты ромом...
— При вашем воображении я сомневаюсь, что у вас останется время на девушек, — съехидничала она. — Да вам это и не нужно. Достаточно просто помечтать.
Секретарша включила машинку и с такой яростью накинулась на клавиши, что мне показалось, все высотное здание задрожало.
Я почувствовал себя лишним и покинул мир фантазии, называемый “Стеллар продакшн”, возвратясь в скучный реальный мир, находившийся за воротами студии.
Путешествие с допустимой скоростью на расстояние двадцати восьми миль в сторону Лонг-Бич не позволило быстро забыть впечатления от недавних бесед, сбросить с плеч часть груза запутанных проблем. Я не почувствовал легкости заново рожденного человека.
Мои мысли занимал Манни Крюгер. Стал ли он моим союзником? Или просто преподнес заведомую ложь из каких-то непонятных пока побуждений? Если он сказал правду, то как мне теперь относиться к Рите Квентин? Короче — вопросы, вопросы, на которые нет ответа.
В конце концов я нашел дом неподалеку от укромного пляжа к северу от Лонг-Бич. Окружающий его высокий забор усиливал ощущение уединенности этого гнездышка. Я сразу же заметил седан последней модели, оставленный на подъездной дорожке, поэтому проехал мимо.
Если, как я надеялся, Лукас запер Годфри в этом доме, то, несомненно, он оставил одного из своих головорезов охранять его. Можно было предположить, что этот страж такого же сорта, как Лу.
Я не спеша повернул назад, к дому, думая о предстоящей операции. Эпизод с кушеткой был подсказан конкретной обстановкой. Так что не имело смысла ломать себе голову и планировать то, о чем я не имел ни малейшего представления. На всякий случай я заглянул в бардачок и извлек оттуда фонарик в тяжелом металлическом футляре. Припарковав машину на подъездной дорожке, я сунул фонарь в карман и прошел к парадному крыльцу. Там я принялся неистово нажимать на звонок, как будто на грешную землю обрушилось небо, а до второго пришествия остались считанные минуты.