– Иван Павлович, – слишком сладким голосом заявила хозяйка, – сделай одолжение, не исчезай без следа, у Катерины есть вопросы по твоей части. Сколько дел мы раскрыли в этом году?
Я кашлянул:
– Надо посмотреть по картотеке.
– Вот и займись!
– Там клиентка пришла, – сказал я.
Нора разозлилась еще больше:
– И что? Пусть явится позднее.
– Молодая девушка, – решил я пролоббировать интересы посетительницы. – Старшеклассница очень нервничает, думаю, с ней приключилась настоящая беда. Не хочется отпускать в таком состоянии, если не возражаете, она подождет пока в столовой.
Брови Норы слегка изогнулись, хозяйка явно была недовольна мною, но ругать подчиненного в присутствии редактора показалось ей неразумным.
– Клиентка? – оживилась Катерина. – Отлично. Вы с ней поболтаете, а я вставлю кусок беседы в материал, это очень украсит статью.
Нора посмотрела на журналистку.
– Навряд ли посетительница пожелает откровенничать при постороннем человеке.
– Я своя! – закричала Катерина. – Скажите, что работаю у вас детективом.
Элеонора прищурилась:
– Нет, подобное невозможно.
– Но я хочу поместить в материале отрывок из вашего с ней разговора, – капризно заявила Катерина.
– Придумайте что-нибудь, – не сдалась Нора, – сочините!
– Вы предлагаете мне, журналистке, солгать! – опешила Катерина. – Это откровенное оскорбление. Значит, так, либо я слушаю вашу беседу с клиенткой, либо никаких публикаций!
Нора покрылась красными пятнами, я постарался стать незаметным, что с моим двухметровым ростом очень даже непросто.
– Хорошо, – внезапно сказала Элеонора, – поступим так. Иван Павлович приведет девушку, я задам ей пару вопросов, вы получите представление о работе детектива, но потом, когда клиентка начнет излагать суть дела, мы ее остановим, отправим в столовую и завершим интервью. Ладно?
– Угу, – кивнула Катерина.
– Как вас зовут? – спросила Нора, когда девочка села в кресло.
– Сонечка, – тихо ответила та.
Элеонора кивнула.
– А фамилия?
Обычно хозяйка не ведет себя подобным образом, но сегодня она решила убить одновременно несколько зайцев: и Катерине угодить, и клиентку не потерять, и не позволить журналистке засунуть любопытный нос глубоко в чужие тайны.
– Умер, – в ответ сказала девочка и опустила глаза.
Повисла напряженнейшая тишина, потом Нора с несвойственным ей сочувствием поинтересовалась:
– Кто?
– Что? – заморгала Соня.
– Умер? – спросила Нора.
– Я, – ответила девочка.
Элеонора бросила на меня красноречивый взгляд и повторила свой вопрос:
– Кто умер?
– Я, – вновь прозвучало в ответ, – Соня Умер!
Нора выразительно кашлянула, я машинально посмотрел на телефонный аппарат, вернее, на пустую базу – радиотрубка, естественно, валяется в недрах многокомнатной квартиры. Звук, который издала сейчас хозяйка, означает, что мне следует немедленно позвонить в службу под названием «Реальная помощь». Увы, в нашем городе много психически нестабильных людей. После того как к нам заявилась тетка, потребовавшая отыскать мужика, соблазнившего ее дочь, императрицу Екатерину Вторую, и впавшая в буйство после осторожного отказа Норы, хозяйка договорилась с медиками, оплатила абонементное обслуживание, и в случае необходимости к нам моментально выезжает специальная бригада.
Сталкиваясь с психами, мы хорошо знаем: спорить с больным человеком нельзя, следует прикинуться, что вы верите его рассказам, соглашаться с ним и просто ждать врачей. Попытаетесь образумить несчастного, и последствия могут стать печальными.
Психопаты неадекватно реагируют на разумные слова, а еще у них в момент агрессии просыпается редкостная физическая сила.
– Умер, – тихо повторила Соня.
Мне внезапно стало до слез жаль девочку. Представляете ее будущую жизнь? Уколы, от которых она потолстеет, подурнеет и окончательно отупеет, существование в крепко-накрепко запертой палате. Но еще более жаль ее родителей. Быть психически нестабильным человеком ужасно, еще хуже, однако, находиться в статусе родственника такого больного.
Нора еще раз кашлянула, я начал медленно подниматься из кресла.
– Умер, – вновь произнесла Соня и глянула на меня своими голубыми, похожими на только что распустившиеся васильки глазами.
– Пойду попрошу приготовить нам кофе, – бойко заявил я.
– Да, – спокойно кивнула Нора, – ступайте, Иван Павлович, велите прислуге подать его в столовую.
Я кивнул. Элеонора молодец, даже в трудную минуту не забывает о делах, вот и сейчас разговаривает таким образом, что у Катерины создается впечатление: детективное агентство процветает, тут полно служащих, просто они замечательно вышколены и не попадаются на глаза ни посетителям, ни хозяевам.
– Деточка, – вдруг резким голосом заявила Катерина, – что за глупости вы несете? Кто умер? Говорите четко и ясно. Для начала представьтесь.
– Соня Умер, – покорно сказала больная.
– Опять за свое, – всплеснула руками журналистка, – если бы ты откинула копыта, то лежала бы тихо, в деревянном гробике, сообразила? Раз сидишь тут, то ты жива. Ну-ка, сделай еще одну попытку! Ты Соня… назови свою фамилию, но без идиотизма.
Я замер, не успев сделать ни шага к двери, Нора побагровела, и тут на лице девочки отразилась досада, живо сменившаяся улыбкой.
– Боже, – воскликнула она, – вы и представить не можете, как мне это надоело! Моя фамилия Умер, вернее, Уме́р, ударение падает на «е», но все равно люди говорят У́мер. Я уже сама начала так представляться. Куда ни приду, меня сначала за сумасшедшую принимают, покажешь паспорт – хихикают. А сколько идиотских ситуаций случается! Недавно сидела в очереди в ОВИРе, получала загранпаспорт. Открывается дверь, высовывается чиновница и кричит: «Кто Умер?» Люди в шоке, потом впадают в истерию, потому что я спокойно отвечаю: «Это я!»