Размышляя о том, что надо вернуться в покои Гонфалы и вновь обрести в ней союзницу, он вдруг услышал шаги. Дверь распахнулась, и стража ввела четырех мужчин. Затем дверь снова закрылась.
Один из прибывших был Стенли Вуд. Увидя Тарзана, он издал радостный вопль.
— Откуда ты взялся? Что ты, черт возьми, тут делаешь?
— То же, что и ты — жду казни.
— Как же ты попал сюда? Я слышал, что тебе не страшна эта чертова сила Мафки.
Тарзан рассказал о неудаче с ловушкой на леопардов. Затем Вуд представил ему троих мужчин. Это были Роберт ван Эйк, Тролл и Спайк, двое белых охотников. Тролла Тарзан уже встречал.
— У меня не было возможности рассказать Вуду о тебе, — сказал Тролл. — Я сегодня вижу его в первый раз с того дня, как мы расстались. Меня только что арестовали, не знаю, правда, за что. А Вуд уже давно арестован. Интересно, что они собираются со мною сделать?
— Я скажу тебе, — ответил Тарзан. — Мы все пятеро будем казнены. Мне об этом только что поведал Мафка. Он говорит, что вы смутьяны.
— Вот птичка, а? Он знает обо всем раньше, чем вы успеете об этом подумать! — воскликнул ван Эйк.
— Я вчера говорил, что все беды из-за этой черной Гонфалы, негритянское отродье!
— Заткни свою грязную пасть, — зарычал Вуд, — или я заткну тебе ее сам!
Он быстро подошел к Спайку и ударил того в челюсть. Спайк отлетел к стене, а ван Эйк кинулся разнимать спорящих.
— Прекратите! — приказал он. — Мы и так хлебнули горя, чтобы еще ссориться между собой!
— Ты абсолютно прав, — вставил Тролл.
— Ладно, но Спайку придется прикусить язык, иначе я прибью его, как только представится случай. Он должен взять свои слова обратно!
— Тебе лучше извиниться, Спайк, — сказал ван Эйк. Охотник угрюмо взглянул на Вуда и прошептал:
— Беру свои слова обратно. Я ничего не имел против этой девчонки.
Вуд удовлетворенно кивнул.
— Хорошо. Я принимаю твои извинения. Затем он повернулся к Тарзану, стоявшему у окна и
молчаливо наблюдавшему происходящее. Он постоял молча,
затем тряхнул головой.
— Самое плохое, что Спайк прав. В ней течет черная кровь — они все имеют черную кровь. Но мне, собственно, абсолютно все равно. Я безумно в нее влюблен. Если бы ты только видел ее, ты бы понял.
— Я ее видел, — сказал Тарзан.
— Что? — воскликнул Вуд. — Ты ее видел? Когда?
— Почти сразу, как я здесь очутился.
— Ты хочешь сказать, что она приходила сюда?
— Она сидела на троне, когда меня привели.
— А, понимаю. Я думал, что, может быть, тебе удалось поговорить с нею.
— После этого я действительно поговорил с ней в ее покоях. Я нашел к ней ход.
— Что ты говоришь? Как она? Я не видел ее с тех самых пор, как снова сюда пожаловал. Я боялся, что с ней что-нибудь случилось.
— Мафка подозревает, что она помогала тебе в побеге. Он запер ее и держит под стражей.
— Ты говорил ей что-нибудь обо мне? — спросил Вуд в волнении.
— Да, она хочет тебе помочь. Сначала она была дружелюбна, но очень резко изменилась без всякого повода. Она стала опасной, начала звать на помощь.
— Да, она иногда становится такой — то нежная и прекрасная, то просто дьявол в юбке. Как ты думаешь, может, она просто не в своем уме?
Тарзан покачал головой.
— Нет, я так не думаю. Здесь что-то другое. Единственное, что надо сделать — это убрать ее отсюда. Да и нам нужно исчезнуть, прежде чем Мафка приведет в исполнение свой план. Мы должны сделать это сейчас же. Преподнесем-ка ему сюрприз.
— И как ты собираешься это сделать, запертый здесь? — спросил удивленный Вуд.
— Я тебе, как и Мафке, так и быть, тоже сделаю сюрприз. Но сначала скажи мне — можем ли мы рассчитывать на чью-либо помощь? Ведь нас всего пятеро. Как другие пленники? Они присоединятся к нам?
— Да, почти все, если смогут. Но что мы можем сделать против силы Мафки? Мы потерпим поражение прежде, чем начнем. Если бы у нас был Гонфал! Мы бы рассчитались с ним!
— Что мы и сделаем.
— Невозможно, — сказал Вуд. — Что ты думаешь, Боб? — спросил он ван Эйка, который только что подошел к ним.
— Ни одного шанса из миллиона, — отвечал ван Эйк. — Сам дьявол сидит с ним в комнате, когда рядом Гонфал. Его покои всегда на запоре и под охраной. Охрана около его двери постоянная. Нет, нам никогда не выйти отсюда.
Тарзан обернулся к Вуду.
— Ты говорил, что он очень бережет свой Гонфал, который ты держал в руках.
Вуд состроил гримасу.
— Я так думал. Но с тех пор, как я опять оказался здесь, я узнал кое-что и еще. Мне сказала одна женщина, что, похоже, Мафка — химик. У него есть лаборатория, и он все свое время проводит в ней. Он делает все возможное, чтобы при помощи камня общаться с людьми. Он также сделал имитацию камня, вот его-то я и трогал. Подлинный камень он держит постоянно около себя, чтобы не оказаться в беспомощном положении в критической ситуации.
— Единственный шанс — это проникнуть в спальню к Мафке. Тогда все будет в порядке, — размышлял вслух ван Эйк.
— А его покои как-то соединяются с покоями Гонфалы? — спросил Тарзан.
— Да, но там всегда следят, чтобы соединительная дверь по ночам была всегда на запоре.
— Я думаю, нам удастся проникнуть в спальню к Мафке. По крайней мере я попробую поискать такую возможность.
— Интересно, как ты это сделаешь?
— Постарайся, чтобы ни один из вас не шел за мной. Я скоро приду.
Двое американцев скептически покачали головами, смотря, как Тарзан пересекает комнату. Он подошел к камину и исчез в нем.
— Будь я проклят! — воскликнул ван Эйк. — Кто это такой?
— Англичанин по имени Клейтон, — ответил Вуд. — По крайней мере, это все, что он сказал мне о себе.
— Он здорово смахивает на Тарзана из Эйн.
— Когда я с ним впервые встретился, я тоже так думал. Он бегает по деревьям не хуже Тарзана, убивает дичь одной стрелой и тащит ее на могучих плечах, молниеносно передвигаясь по деревьям.
— Ладно, посмотрим, что он будет делать дальше.
А Тарзан, тем временем, двигался по коридору, как раньше, когда он нашел покои Гонфалы. Оказавшись перед разветвлением, он положил руку на правую стену и точно почувствовал поворот направо. Ошибки не было. Тоннель раздваивался, и правое ответвление вело к Мафке, как он и ожидал. Коридор кончился, и рядом с ним где-то разливался зеленоватый свет. Кругом стояла мертвая тишина.