Нет, не в этом смысле – хотя все они достаточно привлекательны. У него три брата, и если не считать одного, чуть моложе его, которого я и видела-то мельком и который считает меня шлюхой, я их обожаю. Двое самых младших обещают вырасти в выдающихся мужчин, в особенности старший из них, Магнус, который является более юной копией Этого Парня. Только несколько умнее. У нас похожий вкус в музыке. И он имеет некоторое представление о том, как можно экономно обращаться со словами.
Так что я не слишком удивилась, когда он позвонил мне на неделе: он собирался встретиться перед Рождеством в Лондоне со знакомой, но хотел приехать наденек раньше. Можно ему остановиться у меня? Я сказала – да, «мой диван – твой диван», и спросила, где живет та девушка. Магнус не знал, в каком районе Лондона ее квартира, зато знал название улицы. Я отыскала ее – к счастью, улица с таким названием была всего одна и находилась вблизи метро «Кенсингтон Олимпия».
Он приехал поздно, так что я быстренько сварганила макароны под соусом. Мы ели и пили пиво, смотря по телику «Spinal Тар» [65] . Утром он сходил в душ, и я спросила, когда ему надо будет уезжать.
– Только вечером, – ответил он. Я предложила отправиться вдвоем в Гринвич: это одно из моих любимых мест, только у меня редко находится предлог туда поехать. Плюс бонус – возможность осмотреть туристические достопримечательности с речного трамвая. Почему-то бродить по лондонскому Тауэру, если ты являешься жителем Лондона, считается чуть ли не неприличным, однако когда осматриваешь его с воды, то не производишь впечатления ротозея-туриста. Магнус согласился. Будем целый день играть в туристов.
Он послал СМС своей знакомой, и мы поехали в город на метро. Я отметила про себя, как непринужденно получается с ним молчать, сущее облегчение после постоянной болтовни его братца. «Ах, если бы ты только был лет на пять постарше», – подумала я. Но нет, это было бы невозможно, а если бы и так – тут вопрос этики. Я на собственном опыте усвоила, что не надо спать с братом человека, который уже побывал в твоей койке.
Мы ждали речного трамвайчика, когда он получил ответное сообщение.
Это вопрос этики: не надо спать с братом человека, который уже побывал в твоей койке.
– Черт! – пробормотал он и отошел, чтобы перезвонить. Когда вернулся, лицо его было мрачнее тучи.
– Что случилось? – спросила я.
– Она больше не живет в Лондоне, – простонал Магнус.
– Что, недавно переехала?
– Нет, – сказал он. – Она не живет в Лондоне давным-давно.
– Но у тебя ведь есть адрес, верно? Мы же нашли его на карте!
– Я так понял, должно быть, это другое место с тем же названием… в Ноттингеме.
Я скисла от смеха.
– Ты имеешь в виду, что ухитрился организовать свидание, даже не зная, где девушка живет?!
– Ну, мы договаривались-то через эсэмэски. Я не виделся с ней уже около года, так что, понимаешь…
– Что будешь делать?
Он бросил взгляд на часы:
– Поехали в Гринвич. Сяду попозже на поезд.
Несмотря на то что было холодно и ветрено, он настоял, чтобы мы сели на палубе. Там больше никого не оказалось, и в этом было удивительное очарование, как будто Лондон принадлежал только нам. Мне не пришлось притворяться суперкрутой всезнайкой, и можно было, не скрываясь, глазеть на виды. Кингс Рич [66] , Тауэр, «Голден Хинд» [67] , крейсер «Белфаст» медленно уступали складам, переделанным в жилые дома, вокруг верфи Кднари, потом Купол [68] и, наконец, сам Гринвич. Когда теплоход швартовался у пирса, мы увидели мужчину в весельной лодке, сражавшегося с ветром и волной, поднятой проходящими теплоходами.
– Безумец, – сказала я, указывая на него Магнусу.
– Должно быть, любит это дело, – сказал он.
Пальцы и уши у меня ломило от холода, но я слишком наслаждалась этим днем, чтобы обращать на это внимание. Мы пошли в Морской музей, и я целую вечность глазела на огромный гребной винт. Откуда его сняли? Какую он давал скорость? Казалось почти невозможным, чтобы люди сумели создать и использовать нечто столь прекрасное и огромное, но ведь я-то знаю, что существует масса человеческих талантов, разительно отличающихся от моих скромных способностей. Мы сходили в Королевскую обсерваторию, потом отправились чего-нибудь выпить. Он спросил, что я делаю на праздники. «В основном собираю вещички», – ответила я. Надо отвезти кое-что на хранение, купить купальный костюм. Видеться с семьей нет смысла: развод и все такое. Может быть, съезжу в Йоркшир повидаться с семейством А4.
– Ты разве не приедешь к нам на Рождество? – спросил Магнус.
– Твой брат меня не приглашал, – ответила я.
– Правда? Мама велела ему пригласить тебя. Ну, хотя бы на Новый год ты должна приехать.
– Сомневаюсь, что я такая ужжеланная гостья, – возразила я. – Если честно, твой брат на этой неделе уехал не в лучшем настроении.
Я не собиралась вдаваться в детали: Магнус, конечно, мне друг, но в первую очередь он – брат.
Он улыбнулся и покачал головой:
– Ты должна была уже изучить его за это время. Натворит дел сгоряча, потом жалеет. Он небось еще до М25 не добрался, а уже слезу пустил.
Я кивнула, наполовину надеясь, что он прав. Но больше мы об этом не заговаривали, просто пошли купить угря, пирогов и фруктового пюре, прежде чем сесть на трамвайчик обратно в Лондон. В тот день угорь у них был только заливной, а не тушеный, поэтому я взяла себе пирог и пюре. Проводила Магнуса до самого вокзала и пожелала ему удачи с его леди в Ноттингеме.
Мы с Джайлсом снова встретились, чтобы вместе пообедать. В этот раз место выбирала я: маленький польский ресторанчик, который хорошо знаю, где столы стоят достаточно близко друг к другу, чтобы ваш разговор слышали все, зато никому до него нет дела.
Он просмотрел меню и развеселился.
– Боюсь, мне придется передать бразды правления в твои умелые руки, – признался он.
Я подозвала взмахом руки официантку и заказала нам обоим борщ и охотничье рагу.
– Так для чего же ты меня сюда привела? – поинтересовался он, и в глазах его мелькнули веселые искорки.