— Я не знаю, что сказать тебе, — ответил Далинар.
Если он хочет добыть информацию, то должен действовать более естественно, чем в предыдущих видениях.
Человек в королевских одеждах вздохнул.
— Я надеялся, что ты поделишься со мной своей мудростью, Карм.
Они продолжали идти по залу к тому месту, где стена прерывалась массивным балконом с каменными перилами. Сквозь него проглядывало вечернее небо; садящееся солнце испачкало воздух грязным и душным красным светом.
— Нас уничтожает наша собственная природа, — сказал король мягким голосом, но со злостью на лице. — Алакавиш был Волноплетом. Он должен был знать лучше. И, тем не менее, узы Нахеля дали ему не больше мудрости, чем обычному человеку. Увы, не все спрены так проницательны, как спрен чести.
— Согласен, — сказал Далинар.
Король с облегчением вздохнул.
— Я беспокоился, не покажутся ли тебе мои утверждения слишком смелыми. Твои собственные Волноплеты были… Нет, мы не должны смотреть назад.
Кто такие Волноплеты?
Далинар был готов проорать вопрос, но не мог. Не выйдя полностью из образа.
Возможно…
— А что, по-твоему, должны были сделать Волноплеты? — осторожно спросил Далинар.
— Не уверен, что мы можем заставить их что-нибудь сделать. — Эхо их шагов разлеталось по пустому залу. Где же стражники и свита? — Их сила… да, Алакавиш оказался жертвой соблазна, каковым для обычных людей является Связывание. Если бы мы могли ободрить их… — Человек остановился и повернулся к Далинару. — Им нужно стать лучше, старый друг. Нам всем нужно сделаться лучше. Ответственность за то, что нам дано — будь то корона или узы Нахеля, — должна сделать нас лучше.
Казалось, он чего-то ожидал от Далинара. Но чего?
— Я могу прочесть несогласие на твоем лице, — сказал юный король. — Ничего удивительного, Карм. Я понимаю, что мои мысли необычны. Возможно, вы, все остальные, правы, возможно, наши способности действительно являются доказательством божественного выбора. Но — даже если это правда — разве мы не должны быть более осторожными в наших поступках?
Далинар нахмурился. Слишком знакомые слова. Король вздохнул и подошел к краю балкона. Далинар встал рядом. И наконец сумел посмотреть на город под собой.
На тысячи трупов под собой.
Далинар с трудом вздохнул. Тысячи трупов устилали улицы города, и Далинар с некоторым трудом узнал город.
Холинар, подумал он. Моя родина.
Вместе с королем он стоял на вершине невысокой — всего три этажа — каменной башни, своего рода крепости. Она, похоже, располагалась там, где сейчас находится королевский дворец.
Да, невозможно ошибиться, это Холинар. Его каменные пики поднимались в воздух, как огромные плавники. Ветроклинки, так их называли. Но они были намного менее выветрены, чем он привык, и вокруг них раскинулся совсем другой город, заполненный тяжелыми каменными постройками, многие из которых рухнули. Разрушение распространилось далеко, вдоль линий примитивных улиц. Землетрясение?
Нет, эти люди погибли в бою. Далинар чувствовал зловонный запах крови, внутренностей, дыма. Тела были разбросаны вокруг низкой стены, окружавшей крепость. Кое-где стена была разломана до основания. И среди трупов лежали странные камни. Камни, ограненные, как…
Кровь моих предков, подумал Далинар, хватаясь за каменные перила и наклоняясь вперед. Это не камни. Это… это существа. Массивные существа, в пять-шесть раз больше человека, с серой как гранит кожей. Длинные конечности, скелетоподобные тела, передние ноги — руки? — растут из широких плечей. Узкие костистые лица. Похожие на стрелу.
— Что произошло? — не выдержал Далинар. — Это ужасно!
— Я сам задаю себе этот вопрос. Как мы могли дать такому произойти? Опустошение названо не просто так. Я слышал первоначальные цифры. Одиннадцать лет войны, и девять из десяти людей, которыми я правил, мертвы. Да и есть ли у нас королевства, которыми можно править? Я уверен, что Шура уже нет, а Тарма и Эйлиз вот-вот распадутся. В них погибло слишком много людей.
Далинар никогда не слышал о таких местах.
Король сжал кулак и нервно постучал им по перилам. Вдали горели погребальные костры — оставшиеся в живых начали сжигать трупы.
— Многие обвиняют Алакавиша. Да, конечно, если бы он не втянул нас в войну прямо перед Опустошением, нас бы так не разбили. Но Алакавиш только симптом намного более страшной болезни. Что найдут Герольды во время следующего возвращения? Людей, которые опять забыли их? Мир, терзаемый войнами и мелочными ссорами? Если мы не перестанем жить как живем, возможно, мы заслуживаем поражения.
Далинар почувствовал озноб. Он думал, что это видение происходит после предыдущего, но нет, похоже, видения следовали не в хронологическом порядке. Он еще не видел ни одного Сияющего Рыцаря, но, возможно, не потому что они ушли. Их еще нет. И, возможно, именно поэтому слова короля были ему так знакомы.
Может ли такое быть? Неужели он действительно стоит рядом с человеком, чью книгу Далинар слушал опять и опять?
— Поражение надо уважать, — осторожно сказал Далинар, используя слова, несколько раз повторенные в «Пути Королей».
— Если поражение приносит знание. — Его Величество улыбнулся. — Опять используешь мои слова против меня, Карм?
У Далинара сдавило дыхание. Он сам. Нохадон. Великий король. Он существует. Или существовал. Но он так молод, намного моложе, чем представлял себе Далинар; простая, по-настоящему королевская осанка… да, никаких сомнений.
— Я подумываю, не отказаться ли от трона, — тихо сказал Нохадон.
— Нет! — Далинар шагнул к нему. — Ты не должен.
— Я не могу вести их за собой, — сказал Нохадон. — Ты только посмотри, куда я привел их.
— Нохадон.
Человек, нахмурившись, повернулся к нему.
— Что?
Далинар на мгновение замолчал. Неужели он ошибся? Нет. Наверно, Нохадон не имя, а титул. Церковь — перед тем, как ее распустили, — дала имена многим знаменитым людям. Скорее всего, и Баджерден не настоящее имя. А настоящее затерялось во времени.
— Ничего, — сказал Далинар. — Ты не можешь отречься. Людям нужны вожди.
— У них они есть, — презрительно сказал Нохадон. — Все эти князья, короли, Преобразователи и Волноплеты. Всегда были, есть и будут мужчины и женщины, которые рвутся вести людей за собой.
— Верно, — возразил Далинар, — но среди них мало тех, кто умеет это делать.
Нохадон перегнулся через перила и с выражением глубокой боли и беспокойства поглядел на мертвых. Было очень странно видеть такое выражение на лице столь юного человека. Далинар и представить себе не мог такую муку и неуверенность, терзавшие его.