— Малколм, как вы, Вирад, передвигаетесь днем? Разве солнце не сжигает вас?
Малколм покачал головой.
— К сожалению, наши способности не настолько развиты. Конечно, мы выработали определенную защиту, смягчающую разрушительное действие солнечного света, но нет, когда мы оказываемся в его лучах, то тоже сгораем в жутких муках.
— Можешь объяснить нам, как это работает? — спросила Алиса.
— Нет, я не могу этого описать и не знаю, как мне вас научить, — пожал плечами Вирад. — Думаю, так происходит со многими способностями, которыми обладают вампиры отдельного клана. Мы просто вырастаем с этим, привыкаем к тому, что это нормально, и осваиваем эти навыки, совершенно не задумываясь о том, как у нас это получается.
— А ваши слуги? — не унималась Алиса. — Как это происходит с нечистокровными, которые учатся и работают в судебных иннах Темпла?
Малколм задумчиво посмотрел на вампиршу.
— Они учатся очень быстро, еще в первые недели после превращения. И этой, и остальным нашим магическим способностям. Полагаю, что основы этих умений они получают с кровью Вирад, от вампира, который их превращал.
— Вполне возможно, — кивнула Алиса. — И все же я думаю, что члены других семей тоже могут научиться этой способности. В конце концов, мы же смогли освоить умения остальных кланов и даже научились превращаться в животных! А лорд Милтон сказал, что мы получим любую необходимую помощь. Так что, мне обратиться к одному из старейшин или ты тоже готов помочь нам?..
Но Таммо заинтересовали другие слова Малколма.
— Остальные магические способности? — перебил он сестру. — Значит, это не единственное особое умение Вирад? Есть и другие? Такие же увлекательные?
— Ну конечно. Но прежде чем ты пристанешь ко мне с расспросами, предупреждаю, что я ничего тебе о них не скажу. Вы должны сами догадаться, что это за способности, и тогда я смогу попробовать научить вас.
На лицах Таммо и Фернанда отразилось разочарование.
— И каким же образом мы догадаемся, о чем идет речь?
Малколм усмехнулся.
— Я уверен, скоро вы окажетесь в ситуации, в которой вам больше всего на свете захочется обладать этой способностью. И когда вы прямо скажете мне об этом желании, мы начнем заниматься.
— Но если в течение нескольких следующих недель мы так и не узнаем, что это за способность, ты должен будешь сам сказать нам, — потребовал Фернанд, и Малколм пообещал, что не допустит, чтобы наследники уехали домой, так и не узнав о втором магическом умении Вирад.
— Мне уже не терпится выяснить, что это, — пробормотал Таммо.
В разговор снова вмешалась Алиса. Ее мучил еще один важный вопрос.
— Ты сказал, что солнечный свет вам тоже вредит. Что же происходит, когда вы передвигаетесь по городу днем? Или вам нужно всегда находиться в закрытых помещениях? Что случается, когда вы выходите наружу? И как быстро вы начинаете сгорать от солнечных лучей?
— Да, это было бы неплохо узнать, — присоединился к сестре Таммо.
Малколм наморщил лоб.
— Лучше всего, конечно, прятаться от солнца в закрытых помещениях. Мне, к примеру, не составляло труда передвигаться после восхода солнца по подземным лабиринтам Пирас.
Алиса присвистнула сквозь зубы.
— О чем ты тогда предусмотрительно умолчал.
— Дальше, — нетерпеливо перебил Таммо.
— В пасмурную или дождливую погоду, которая характерна для Лондона, мы также спокойно ходим по улицам. Но если на небе солнце, нам следует передвигаться в тени, которую отбрасывают дома и заборы. Когда мы находимся на улице слишком долго, наша кожа может посереть или даже почернеть, но на следующий вечер это проходит. Всего через несколько мгновений под прямыми солнечными лучами начинаются ужасные боли, которые становятся невыносимыми. Кожа покрывается волдырями и начинает гореть. В общем, приятного мало! Через несколько минут наступает критическое состояние.
— Ясно, — кивнула Алиса. — Значит, надо постоянно находиться в тени. Можно провести так весь день?
Малколм покачал головой.
— В здании, где почти нет окон, да. Это нашим барристерам приходится делать каждый раз, когда слушания идут с утра до вечера. На улицу мы стараемся выходить как можно реже, и если такое случается, то сразу видно, что вампиры не созданы для дневной жизни. Как я уже говорил, наша кожа становится тусклой и серой. У каждого вампира эти изменения выглядят немного иначе и могут меняться с годами. Вам стоит испробовать это на себе.
— Так и сделаем! Можешь не сомневаться, — с усмешкой заверил его Таммо. — Но что будет с нашими силами? Что происходит с силами вампиров, которые передвигаются днем?
— Ну, это зависит от силы, возраста и опыта каждого отдельного вампира. Лорд Милтон, леди Маргарет и некоторые другие старейшины днем такие же быстрые и сильные, как и ночью. Но таких вампиров не очень много. Остальные становятся более слабыми, медлительными и уставшими. Но скоро вы и сами поймете, как это.
В глазах Алисы появилось нетерпение.
— Да, лучше всего приступить к занятиям прямо сейчас.
— Вечер только начался, — презрительно фыркнул Таммо. — Как ты собираешься учиться сопротивляться дневному сну?
Алиса пожала плечами.
— Возможно, есть способ как-нибудь подготовиться к этому заранее. Какой толк от того, что Малколм будет давать нам указания в последние минуты перед восходом солнца, а мы при первой попытке впадем в оцепенение? В таком случае нам придется ждать еще один день, — сказала вампирша и вопросительно посмотрела на Малколма.
— Думаю, есть пара упражнений, которые мы можем сделать заранее, чтобы потом вам было легче, — неуверенно сказал Вирад.
— Хорошо, тогда чего мы ждем?
— Может быть, лучше сперва посмотреть, что находится в конверте, который дал нам лорд Милтон? — спросил Фернанд.
Мария Луиза по-прежнему молчала, делая вид, что ее это не касается. Это выглядело так, словно остальных для нее не существовало. Она просто-напросто смотрела сквозь них.
Наследники, входившие в группу Малколма, решили перейти в библиотеку, из окна которой Алиса наблюдала за Иви и Лео, но сейчас у вампирши не было времени для сентиментальных мыслей.
— Да открывай ты уже этот конверт! — нетерпеливо воскликнул Таммо.
Фернанду тоже не терпелось узнать что-нибудь об их первом деле. Что уж говорить об Алисе. Фамалия покосилась на Марию Луизу. Во всяком случае, наследница Дракас пришла сюда вместе с ними, к тому же безо всяких уговоров. Но поскольку другие группы тоже поспешили подыскать себе спокойное местечко, венке пришлось бы остаться в зале одной, что, вероятно, было для нее еще неприятнее, чем примкнуть к остальным. Алиса удивленно покачала головой. Как можно быть такой упрямой? Мария Луиза сама же портила себе удовольствие. Неужели она никогда не испытывала радостного чувства, которое появляется, когда предвкушаешь что-то новое, неизведанное? Неужели Марию Луизу не влекла возможность самостоятельно передвигаться по ночному городу, пытаясь распутать их первое дело?