– Ах, Джастин… ах, кузен! Я ничего не знала! Они вели себя так невинно! Поверить не могу…
– Невинно! Так и есть! – Меривейл сердито фыркнул. – Перестаньте твердить о бегстве. Это такая глупость!
– Мне не хотелось бы выглядеть навязчивым, – сказал герцог. – Но я хотел бы, чтобы мне объяснили, в чем дело. Где, не могу ли я узнать, моя воспитанница?
– Дело, – ответил Меривейл, – как раз в этом.
Герцог стал каменным.
– Ах, вот как, – произнес он негромко. – Прошу вас, продолжайте. Кузина, я вынужден умолять, чтобы вы прекратили свои стенания.
Громкие рыдания почтенной дамы оборвались. Она сжала руку Дженнифер и горестно всхлипнула.
– Мне известно только это, – сказал Меривейл. – С одиннадцати часов утра их с Рупертом никто не видел.
– С Рупертом? – повторил герцог.
– Мне следовало бы объяснить, что последние три недели Руперт гостил у нас.
– Вы меня изумляете, – сказал Эйвон. Глаза у него были как два агата. Он повернулся и поставил табакерку на стол. – Тайна, видимо, уже раскрылась.
– Сударь! – сказала Дженнифер. Его светлость обратил на нее безразличный взгляд. – Если вы думаете, будто они… будто они бежали вместе, я уверена, уверена, что это не так! Ни ей, ни ему это и в голову бы не пришло!
– Вот как? – Он обвел их взглядом. – Прошу, просветите меня.
Меривейл покачал головой.
– Этого я и не могу. Но клянусь честью, никакой влюбленности между ними не было. Они совсем еще дети, и я все еще подозреваю, что сейчас они решили подшутить над нами. К тому же… – Он умолк.
– Да? – сказал Эйвон.
– Сударь, – вмешалась Дженнифер, – девочка говорит только о вас! – воскликнула она нетерпеливо. – Вам принадлежит… все ее поклонение!
– Я так и полагал, – ответил Эйвон. – Но люди порой заблуждаются. Юность призывает юность, кажется, существует такая поговорка?
– К ним она не относится! – убежденно сказал Меривейл. – Они только и делали, что ссорились! К тому же они не взяли лошадей. Видимо, прячутся, чтобы напугать нас.
К ним приблизился лакей.
– Ну? – сказал Эйвон, не поворачивая головы.
– Мистер Мэнверс, ваша светлость. Он желает видеть лорда Руперта.
– Я не имею удовольствия быть знакомым с мистером Мэнверсом, – сказал герцог, – но пусть войдет.
Вошел низенький жилистый джентльмен с румяными щеками и сердито сверкающими глазами. Он обвел свирепым взглядом всех присутствующих и избрал своей мишенью герцога.
– Вы, сударь, лорд Руперт Аластейр? – выпалил он.
– Нет, – ответил его светлость. Низенький джентльмен повернулся к Мерйвейлу.
– Вы, сударь?
– Моя фамилия Меривейл, – ответил Энтони.
– Так где же лорд Руперт Аластейр? – вопросил мистер Мэнверс голосом, в котором бешенство металось с растерянностью.
Его светлость взял понюшку табака.
– Именно это нам всем хотелось бы узнать, – ответил он.
– Черт побери, сударь, вы изволите шутить со мной? – гневно рявкнул мистер Мэнверс.
– Я никогда ни с кем не шучу, – сказал герцог.
– Я приехал сюда в поисках лорда Руперта Аластейра! Я требую, чтобы он ответилда мои вопросы! Я жду от него объяснения!
– Милостивый государь, – сказал Эйвон, – добро пожаловать в наши ряды. Мы все их ждем.
– Дьявол! Да кто вы такой? – возопил мистер Мэнверс в полном исступлении.
– Сударь, – поклонился его светлость. – Если не ошибаюсь, я и есть дьявол. Во всяком случае, так меня называют.
Меривейл трясся от беззвучного смеха. Мистер Мэнверс обернулся к нему.
– Это что – приют умалишенных? – спросил он. – Кто он такой?
– Герцог Эйвон, – слабым голосом ответил Энтони.
Мистер Мэнверс опять накинулся на Эйвона.
– А! Так вы брат лорда Руперта! – объявил он мстительно.
– К великому моему огорчению, поверьте, сударь.
– Я требую, чтобы мне сказали вот что: где мой гнедой?
– Не имею ни малейшего представления, – безмятежно ответил его светлость. – Я даже не уверен, что понимаю, о чем вы говорите.
– И я тоже, клянусь! – сказал Меривейл, давясь смехом.
– Мой гнедой конь, сударь! Где он? Отвечайте!
– Боюсь, вы должны меня извинить, – сказал герцог. – Я ничего не знаю о вашем коне. Собственно говоря, в эту минуту ваш конь меня совершенно не интересует, гнедой он или иной масти.
Мистер Мэнверс воздел к небу крепко сжатые кулаки.
– Не интересует! – воскликнул он, брызжа слюной. – Моего гнедого украли!
– Примите мои соболезнования, – ответил герцог, зевнув. – Но я не вижу, каким образом это касается меня.
Мистер Мэнверс ударил кулаком по столику.
– Украл ваш брат, лорд Руперт Аластейр, украл сегодня!
После его слов на мгновение воцарилась мертвая тишина.
– Продолжайте! – попросил затем герцог. – Теперь вы нас чрезвычайно заинтересовали. Где, когда, как и почему лорд Руперт украл вашего коня?
– Украл его в деревне, сударь, нынче утром. И позвольте сказать вам, сударь, я считаю это величайшей дерзостью! Наглостью, которая выводит меня из себя! Я сдержанный человек, сударь, но когда мне передают такие слова от человека благородного происхождения, носящего титул…
– А, так он просил что-то вам передать?
– Через кузнеца, сударь! Мой конюх поехал на гнедом в деревню, а конь потерял подкову, и он отвел его в кузницу, как и следовало! Пока Коггинс подковывал коня, мой конюх ушел к Фоли выполнять мое поручение… – Мистер Мэнверс тяжело задышал. – Когда он вернулся, коня не было! А кузнец, проклятый дурень, говорит, что лорд Руперт забрал коня, не слушая никаких возражений, – моего коня, сударь! – и приказал передать мне от него поклон и его… его благодарность за одолженного коня!
– Вполне учтиво, – заметил герцог.
– Разрази меня гром, сударь, это неслыханно!
У Дженнифер вырвался веселый смешок.
– Свет такого шалопая не видывал! – воскликнула она. – Ну зачем ему потребовалась ваша лошадь, сударь?
Мистер Мэнверс метнул в нее гневный взгляд.
–Вот именно, сударыня! Вот именно! Зачем ему потребовался мой гнедой? Он помешанный, и его надо посадить на цепь! Коггинс сказал мне, что он вбежал в деревню как сумасшедший, без шляпы на голове! И ни одному из этих безмозглых идиотов не взбрело в голову помешать ему забрать моего коня! Отборное дурачье, сударь!
– Легко верю, – ответил Эйвон. – Но я пока не вижу, чем ваш рассказ может нам помочь.