— Думаете, вы были единственным миссионером, который так чувствовал?
— Я надеялся, что да. — Он резко вскинул голову. — Я не был похож на других. У меня не было призвания, понимаете? Я стал тем, кем хотел меня видеть мой отец. И Питер ненавидел армию так же сильно, как я свою работу. Думаю, мне бы понравилась военная служба. Но кто знает? Я мог возненавидеть и ее тоже.
Это, заметил Хэмиш, объясняло, почему он говорил Флоренс Маршалл, что был военным. Живя ложью, так как это компенсировало отсутствие выбора и делало его романтичным в глазах молодой женщины, не видевшей ничего за пределами места, где жила. Тем не менее он трусливо использовал имя брата, боясь, что отец узнает о его мятеже.
Они услышали, как пастор, мистер Стедли, спускается по лестнице.
Теллер встряхнулся, словно пробуждаясь от грез, как будто он говорил скорее с самим собой, чем с Ратлиджем.
— Она выглядит умиротворенной, — сказал мистер Стедли, войдя в комнату.
— Да.
— Могу я что-нибудь для вас сделать, Уолтер?
— Благодарю вас за визит, пастор. Возможно, вы хотели бы поговорить с остальной семьей. Я свяжусь с вами относительно службы. Думаю, Дженни хотела бы, чтобы вы провели ее.
— Да, конечно. — Он переводил взгляд с Теллера на Ратлиджа. — Если я вам понадоблюсь, можете послать за мной.
Пастор удалился, и Уолтер вздохнул:
— Следующей меня будет донимать своими вопросами полиция. А потом Мэри, Летиция и мой брат. Я бы хотел запереться и притвориться, что меня здесь нет.
Ратлидж поднялся:
— Я привез из коттеджа фотографию Тимми.
Уолтер Теллер оставался неподвижен.
— Возможно, — сказал он наконец, — его мать предпочла бы, чтобы ее похоронили вместе с ней. — Внезапно он вышел из себя. — Что сделал Тимми? Подвел своего отца тем, что умер, когда тот не мог приехать домой и помолиться за него!
Лицо Теллера стало таким бледным, что Ратлидж испугался, как бы у него не остановилось сердце. Взяв себя в руки, Уолтер добавил:
— Питер был бы признателен вам.
Ратлидж вышел наружу, чтобы унять гнев. Продолжался дождь, тучи двигались к востоку. Он направился к другой стороне дома, не желая проходить мимо роз, и пересек лужайку, подойдя к маленькому потоку, разбухшему от дождя и угрожавшему затопить луга по обоим берегам. Ратлидж чувствовал, как его подошвы утопают в мягкой земле, и отошел подальше от воды.
Он думал о том, как бы поступила Дженни Теллер, узнав о прошлом мужа. Она могла бы снова выйти за него, дабы узаконить их союз, или промолчать, чтобы не подвергать опасности будущее сына. Другой вопрос — смогла бы она после этого жить с Уолтером Теллером. Он мог бы согласиться на очередную командировку общества Элкока, пока его жена примирится с призраками Флоренс Теллер и ее сына Тимми.
«Возможно, поэтому она решила умереть», — сказал Хэмиш.
— Не будь дураком, — резко отозвался Ратлидж.
«Ты видишь все в черно-белом цвете. Это мужской образ мыслей, а не женский».
На расстоянии кто-то окликнул его по имени. Подняв взгляд, он увидел, что его внимание пытается привлечь Летиция Теллер.
Ратлидж повернулся назад к дому — Летиция ждала его у французских окон. Когда он подошел ближе, она сказала:
— Вам было два телефонных звонка. Один срочный — из Скотленд-Ярда.
Ратлидж поблагодарил Летицию и взял листочки бумаги, которые она ему протянула. Сообщение от инспектора Джессапа из Уоддингтона гласило: «Миссис Сюзанна Теллер желает знать, когда тело ее мужа может быть выдано для похорон».
Он позвонил в полицейский участок и оставил сообщение для Джессапа: «Как только вы сочтете возможным».
Убийство, несчастный случай или самоубийство — не имеет значения. У полиции не было причин и далее задерживать останки Питера Теллера.
Потом Ратлидж позвонил в Ярд. Когда сержант Гибсон подошел к телефону, он услышал в его голосе напряжение.
— Сэр? Есть новости в расследовании, касающемся Билли.
Боулс явно проявлял нетерпение.
— Продолжайте.
— Прошлой ночью ваше место занял инспектор Камминс.
— По-моему, вы говорили мне, что констебли предприняли еще одну попытку, но неудачно.
— Это правда, сэр. Но инспектор Камминс решил попытать счастья, не уведомляя Ярд. Он добился успеха, но сейчас в больнице, где его заштопывают.
— А Билли?
— Убежал, сэр. На другом конце моста не было никого, чтобы остановить его.
Ратлидж выругался сквозь зубы.
— Ну и чего хочет старший суперинтендент?
— Чтобы вы были на мосту этой ночью. Он велел передать вам, что если вы не занимаетесь вопросом жизненной важности, то должны быть там не позже девяти вечера.
— Я буду там. Приеду из Эссекса.
— Да, сэр.
Ратлидж положил трубку и с минуту стоял, думая.
Он спрашивал себя, как бы рассматривал смерть Питера и Дженни Теллер, не зная о сути событий в Хобсоне. Если бы он приехал сюда, полагая, что инспектор Джессап занимается только человеком с больной ногой, который слишком много выпил и упал с лестницы, и женщиной, расстроенной смертью в ее доме и не могущей заснуть от усталости, которая неправильно посчитала капли лекарства…
«Но ты ведь знаешь, что это не так просто», — сказал Хэмиш.
Ратлидж отправился на поиски Летиции.
— Во второй половине дня мне придется уехать в Лондон.
— Холодный ланч в столовой. Мне нужно поговорить с вами.
Он последовал за ней туда, и она спросила, поставив перед ним тарелку:
— Что вы сказали Уолтеру?
— А что, по-вашему, я сказал?
Летиция раздраженно покачала головой:
— Он поднялся в свою комнату и заперся там. Пришли забрать тело Дженни. Попросить их подождать? — Она положила еду на свою тарелку, едва глядя на нее.
— Пусть делают свое дело. Как насчет Гарри?
— Мэри решила, что для него слишком тяжело видеть тело матери. Она с ним в пасторском доме.
— Если его отец считает это приемлемым, у полиции не будет возражений.
— Это не имеет значения, если они у вас есть.
Ратлидж улыбнулся:
— Что вы хотите от меня услышать, мисс Теллер? Расследование в Хобсоне закончено арестом убийцы Флоренс Теллер. Это человек, знавший ее. И хотя улики недвусмысленно указывали на вашего брата, капитана Теллера, он не был причиной ее смерти.
Летиция вздохнула:
— Значит, Питер не был виновен, хотя умер, ожидая ареста в любой момент. Боже, это разбивает мне сердце!