— Миссис Порфир! — крикнул он. — На одно слово! Миссис Порфир, я к вам обращаюсь!

Двигаясь быстрее, чем было в ее обыкновении, миссис Порфир уже была на полпути к воротам. На оклик она внимания не обратила.

— Миссис Порфир! — взревел мистер Тодмен снова.

Он сел в машину и яростно погнал по короткой подъездной дорожке. Но к тому времени, когда он достиг ворот, миссис Порфир уже вышла на шоссе и резко свернула на тропинку, которая вела круто вниз, к Друидовой поляне. Годфри видно было, как тулья ее бесформенной голубой соломенной шляпы подпрыгивает на тропинке все ниже. Еще он слышал крики мистера Тодмена, но не мог разобрать слов.

С чемоданом в руке Годфри вернулся в дом. Мать он застал у камина в салоне.

— Если ты еще раз пустишь эту женщину в мой дом... — начала она, но внезапно осеклась. — Что это у тебя, Годфри?

— Чемодан мистера Пурпура. Он поднимается пешком — мистер Тодмен так сказал.

— Тогда пойду его встречу. Мне нужен свежий воздух!

— Пойти с тобой, мама?

— Определенно нет!

Чувствуя себя очень и очень несчастным, Годфри поднялся наверх, занес чемодан в комнату Пурпура и пошел в свою собственную. Все, похоже, пошло наперекосяк, и каким-то образом выходило, что это его вина. И самая большая странность — его мать по собственной воле отправилась на прогулку. Наверное, она и правда была очень сильно расстроена.

Бинокль Петтигрю снова обшаривал холм.

— Ага! — сказал он. — Вот шагает миссис Порфир. Она возвращается совсем одна. Не слишком хорошее предзнаменование для ухаживаний мистера Уэндона.

— Фрэнк, — сказала Элеанор, — хотелось бы, чтобы ты перестал тратить время у окна. Тебе следует посмотреть кран на кухне. Кажется, нужно заменить прокладку.

— Еще минутку. Похоже, она выбрала крутую тропинку через поляну. Да, я так и думал. Каким контрастом смотрится с зеленью эта ее голубая шляпа! Вот она подошла к тисам. «Растут здесь рядом скорбный тис и вяз, и бугорками тощий дерн подъят...» [9] Ага! Больше мы ее не увидим. Что ты сказала, любимая?

Глава восьмая МУСОР НА ДРУИДОВОЙ ПОЛЯНЕ

В начале одиннадцатого утра Страстной пятницы два человека поднимались к Друидовой поляне по крутой тропе, которая начинается за отелем «У тиса» и заканчивается на вершине холма. На тропке они были одни, хотя более пологий склон на голой северной стороне холма уже усеял авангард армии воскресных отдыхающих. Сколь бы ни была популярна поляна, свое она берет лишь после полудня, когда возвращающиеся орды, оскальзываясь, спускаются по крутой тропке — самому прямому пути к железнодорожной станции и остановкам автобусов в долине. Путь этот не везде ведет обрывисто вниз. На самой тропе и возле нее встречаются сравнительно ровные участки — достойные места для пикников. Об их популярности свидетельствуют обертки, коробочки от мороженого и пустые бутылки.

Появление двух мужчин на Друидовой поляне тем утром было напрямую связано с подношениями, посредством которых туристы выражают свою любовь к природе. Их миссия состояла в том, чтобы выбрать на поляне место и установить на нем корзину. Полковник Сэмпсон, который шел впереди, был избран для этого задания товарищами по Комитету друзей Тисового холма, поскольку считалось, что раз он был солдатом, то обладает требуемыми навыками рекогносцировки. Следовавший за ним с внушительной корзиной за плечами мистер Томлин шел потому, что у него не было другого выхода. Он был смотрителем холма, и за работу ему платили. Судя по тому, что можно было видеть у него на лице, это задание его не слишком вдохновляло.

Не обремененный ничем, кроме чувства ответственности, полковник бодро шагал вперед, останавливаясь время от времени, чтобы нетерпеливо дать мистеру Томлину нагнать его. Он был худощавым, жилистым человеком с грозными кустистыми бровями, из-под которых на мир смотрела пара мягких и невинных карих глаз. Но вот он остановился, сошел на несколько шагов с тропинки и воткнул трость в землю возле кучки мусора.

— Думаю, это самое подходящее место, — крикнул он Томлину.

Томлин медленно вскарабкался к нему и, опустив свою ношу, отер пот со лба рукавом.

— Как скажете, полковник.

— Это стратегическая точка, — объяснил полковник. — Здесь, — он указал на противоположную сторону тропы, — тис. Его еще наградили глупым прозвищем «тис архидруида». Упоминается во всех путеводителях и всегда притягивает туристов. — Там, — он простер руку на юг, — лучший вид с этой стороны холма. В ясную погоду четко виден шпиль маркгемптонского собора. Вы сами это знаете. Те, кто поднимается на холм, и те, кто спускается, останавливаются тут перевести дух. Это ясно по мусору, который они после себя оставили. Кроме того, сами видите, чуть выше сходятся три тропы: одна огибает холм и ведет к шоссе на Дидфорд, другая заканчивается на вершине холма недалеко от «Альп», а третья... Куда ведет третья, Томлин?

— На автостоянку, сэр.

— Вот именно. Так вот, каким бы путем они ни шли, не заметить корзины, если мы ее тут поставим, не смогут. Нет, дружище, не там, — сказал он, когда Томлин водрузил корзину на зеленом пятачке, где они стояли. — Здесь она портит вид. Поставьте за тем кустом... Хотя погодите, там она будет плохо видна спускающимся. Они бросят свой хлам прежде, чем до нее доберутся. А вот если поставить ее вот тут... Нет, тут выглядит ужасно! Чуточку сложнее, чем я думал. Что скажете, Томлин?

Томлин не выразил желания высказать свое мнение.

— Я не знаю, — с сомнением протянул он.

— Нет, у вас должна быть точка зрения. Это важный вопрос.

— Ну, если действительно хотите знать, что я думаю, то, по-моему, без разницы, где ее ставить.

— То есть?

— Ею не будут пользоваться, сэр, куда ни поставь. Хоть ходи вокруг холма и подсовывай им под нос корзину, они все равно не заметят. Так и будут бросать свой хлам на землю. Их так воспитали, и никакими корзинами их не вразумишь.

— Боюсь, вы большой циник, Томлин, — сказал полковник. Вынеся это страшное порицание, он выбросил возражения смотрителя из головы и принял решение. — Думаю, вот тут подойдет. На самом краю склона.

Томлин покачал головой.

— Нет, сэр, — твердо сказал он. — Это все равно что приманку им подсунуть. Два года назад леди Ферлонг велела мне поставить одну в таком вот месте, и в первый же выходной ее попросту скатили с холма. Не хотелось бы после каждого выходного втаскивать ее сюда снова. Если хотите вообще куда-то ее поставить, то лучше туда, где сейчас пачки из-под сигарет. Близко к дорожке, и не так трудно будет сносить вниз, когда потребуется опорожнить.

Полковник тут же нашел изъян в предложении Томлина и выдвинул встречное. Только минут через десять более-менее добродушных препирательств он выбрал место. Так уж вышло, что это место оказалось тем, какое понравилось Томлину. Корзина наконец была установлена, и полковник отступил на шаг, чтобы полюбоваться плодами их трудов.