Сэр Хью неожиданно пришел на помощь Людовику.
– Голландия? – переспросил он. – На вашем месте я ни за что не поехал бы в Голландию. Мне там совсем не нравится. Рим – вот это да! Хороший город, хотя там чересчур уж много картин.
– Я собираюсь остаться здесь, – заявил Людовик. – На случай, если дело обернется плохо, всегда есть подвал.
– Вот об этом я как раз подумал, – с одобрением подхватил Тэйн. – Я убежден, что там всего гораздо больше, чем мы думаем. Мне со вчерашнего дня не подают канадского вина!
– Хорошо, если вы так упорствуете, Людовик, – сказал сэр Тристрам, – то я больше не буду терять времени, чтобы переубедить вас. Вы всерьез думаете, что кольцо может быть где-то за панелью?
– Конечно всерьез! Там для него самое место. А куда же еще он мог его спрятать?
– Если я помогу вам проникнуть в дом, вы найдете ту панель?
– Могу попытаться, – с надеждой сказал Людовик.
– Но я уже помогал в одной неудачной попытке отыскать ее, и у меня нет никакого желания еще раз повторять это.
– Если только я окажусь в Дауер-Хаус, – ответил Людовик, – я сразу же узнаю панель, как только увижу ее.
– Красавчик говорил, что на этой неделе поедет в город на один день. Это будет для нас как раз удобным случаем.
Мисс Тэйн кашлянула:
– А каким образом, сэр, вы проникнете в Дауер-Хаус? Этот вопрос все время беспокоит меня.
– Очень просто – через окно, – ответил Людовик. – Это совсем не трудно!
Она бросила вопросительный взгляд на Шилда:
– Боюсь, вы никогда не уговорите сэра Тристрама пойти на такой нелепый поступок.
Он в свою очередь взглянул на нее, как бы оценивая:
– Я вижу, вы довольно робкая женщина, мисс Тэйн.
Сара улыбнулась, но ничего не ответила. Ее брату, следившему за этим разговором с изумленным выражением лица, все это вдруг показалось весьма странным.
– Вы не можете проникнуть в чужой дом! – изрек он.
– Нет, могу! – возразил Людовик. – Здесь нет ничего страшного.
– Но это преступное действие! – сказал сэр Хью.
– А ввозить контрабандой в страну спиртные напитки разве не преступление? Признаюсь, я так глубоко увяз в этом, что теперь совершенно не имеет значения, что я сделаю еще.
Сэр Хью поднялся:
– Но сестра мне говорила, что вы вовсе не контрабандист!
– Я свободный торговец, – улыбнулся Людовик.
– Так скажите мне вот что, – попросил Тэйн, тут же теряя интерес к незаконному вторжению в дом и переключаясь на более волнующую тему. – Не могли бы вы достать мне бочонок того самого шамбертена, что держит в подвале Най?
Договорились, что Людовик не станет предпринимать никаких попыток проникнуть в дом, пока его кузену не удастся узнать, в какой день Красавчик собирается поехать в Лондон. Людовик, как неисправимый оптимист, считал, что кольцо уже найдено, но Шилд, оценивая обстановку более трезво, смотрел в будущее не столь радостно. Если Красавчик, как прежде его отец, и впрямь имел привычку держать сейф в тайнике, то похоже, что кольцо и сейчас находится там. Оставалось лишь уповать на то, что, если кольцо находится у Красавчика, он не станет его продавать или выбрасывать. Продажа была бы довольно опасной операцией, а для того чтобы выкинуть редкую и такую дорогую вещь, нужна была решимость, которой, по мнению Тристрама, Бэзил не обладал. Но сэр Тристрам не разделял надежды Людовика на то, что с Красавчиком будет так уж легко справиться. Людовик подсмеивался над его поведением и считал кузена Бэзила пустым щеголем, не обладающим пи смелостью, ни предприимчивостью. Сэр Тристрам, будучи невысокого мнения о мужестве Красавчика, тем не менее не доверял его обходительным манерам и считал его гораздо более коварным, чем тот казался.
Дворецкий и слуга Красавчика видели, как они искали панель с секретом, – и это глубоко беспокоило сэра Тристрама. Было также ясно, что Красавчик что-то подозревает относительно мнимого слуги Эстаси. Если Бэзил узнает о подозрительном поведении кузена, то он легко сопоставит одно с другим и не только свяжет Людовика с эпизодом в его доме, но и поймет, что он сам попал под подозрение. А если Красавчик заподозрит, что Людовик, знающий место тайника, приехал в Суссекс именно за кольцом, едва ли он оставит его там, где наверняка будут искать.
Некоторыми из этих предчувствий Шилд поделился с мисс Тэйн, упрашивая ее сделать все возможное, чтобы спрятать Людовика от чужих глаз.
– Хорошо, я постараюсь, – ответила Сара, – но это нелегкая задача, сэр Тристрам.
– Знаю, что нелегкая, – нетерпеливо перебил ее Шилд, – но это единственный способ для вас оказать нам помощь, чего, как я понимаю, вы и хотели.
Она не удержалась и бросила на него взгляд, исполненный упрека.
– Вы, наверное, забыли, что я уже помогала вам в Дауер-Хаус.
– Нет, – ответил сэр Тристрам ледяным тоном, – я не забыл об этом.
Мисс Тэйн, положив подбородок на руку, задумчиво посмотрела на него:
– Не скажете ли вы мне одну вещь, сэр Тристрам?
– Что именно?
– Что побудило вас сделать предложение Эстаси?
Этот вопрос покоробил его.
– Я и не предполагал, мэм, что мои личные дела так вас интересуют!..
– Многие, – рассудительно заметила мисс Тэйн, – воспримут это как очень странное дело.
Их взгляды встретились, и сэр Тристрам с неохотой улыбнулся:
– Вы не из их числа, мэм.
– Я очень толстокожая, – призналась Сара, – вы же видите, я не приобрела никакой пользы от хорошего воспитания.
– А вы всегда жили вместе с братом? – поинтересовался он.
– Как только окончила школу, сэр.
– Так вот в чем дело! – пробормотал он.
– Что вы имеете в виду? – с подозрением спросила мисс Тэйн.
– Ваши не совсем обычные качества, мэм.
– Надеюсь, что это комплимент, – сказала мисс Тэйн не без сомнения.
– Я не мастер говорить комплименты, – возразил тот.
– Да, я это заслужила! Отлично, сэр Тристрам, но вы не ответили на мой вопрос. Почему вы решили жениться на вашей кузине?
– У вас неверные сведения. Это решение пришло в голову моему двоюродному деду, а не мне.
Она в удивлении подняла брови:
– И у вас не было своего собственного мнения?! Теперь, когда я вас немного знаю, в это трудно поверить…
– Вы считаете, я собирался жениться на Эстаси ради денег? – с вызовом спросил он.
– Нет, – холодно ответила мисс Тэйн. – Я вовсе так не считаю.