– Здесь жила женщина?
Людовик не обратил никакого внимания на этот вопрос и запер дверь.
– Абель, ты знаешь, почему я занялся контрабандой? – внезапно спросил он.
Мистер Банди, усевшись на стул, положил шляпу на пол возле себя и кивнул.
– Да пойми же ты! – досадливо вскричал Людовик. – Я не совершал того убийства!
– О? – сказал Банди не особенно заинтересованно. – Если бы вам удалось доказать это, вы могли бы занять место старого лорда.
– Вот это я и хочу сделать! И ты должен мне помочь.
– Я согласен, – ответил Банди. – Мне говорили, что нельзя допускать в Корт вашего кузена – того, которого называют Красавчиком.
Это было бы ужасно для свободной торговли. Он совсем не помогает джентльменам.
– Никакого Красавчика в Корте не будет, если ты поможешь мне доказать, что именно он совершил то убийство, в котором обвиняют меня!
– Вот это хорошее дело! Убрать его тихо – так, как он хотел поступить с вами. А как мы это сделаем?
– Мне кажется, что кольцо, которое принадлежит мне, находится у него, – ответил Людовик. – Мне сейчас некогда объяснять, но если я найду это кольцо, то докажу, что не виновен в смерти Планкетта. Мне нужен человек, который помог бы проникнуть в дом моего кузена сегодня ночью. Ты же видишь, что со мной! Этот проклятый офицер подстрелил меня!
– Да, я слышал, – печально покачал головой Банди. – Я же говорил вам, что не стоит туда соваться! – Он задумчиво посмотрел на Людовика. – Залезть в дом? Это не моя работа. Вам лучше взять Клема.
– Я мог бы взять его, но тут со мной мой кузен – упрямый, осторожный, во все вмешивающийся кузен, который против моего плана. Он считает, что это слишком опасно, и, похоже, убедил Клема.
Мистер Банди задумчиво потер нос.
– Так или иначе, но вы всегда совались в опасные дела, как только выросли, – заметил он.
– Теперь мне предстоит еще одно.
– Вы как будто рождены для этого – не то что другие, которые заботятся лишь о своей шкуре! Даже странно, как это люди стараются держаться подальше от всяких опасностей. Мне это никогда не удавалось, но я знаю многих таких!..
– Чертовски скучные люди, сказал бы я, – подтвердил Людовик. – Сегодня ночью в Дауер-Хаус будет интересное дело. Насколько я знаю, там расставлена ловушка на меня. Сможешь рискнуть?
– Вот как я смотрю на это… – стал рассуждать Банди. – Я никогда не держался подальше от беды, уж таким рожден. Потому что, если ты не ищешь опасности, она сама найдет тебя и к тому же захватит врасплох! А Джо Най знает, откуда ветер дует?
– Нет. Он в приятельских отношениях с моим кузеном.
– Как, с этим шикарным джентльменом?!
– Да боже мой, нет! Не с ним! С другим моим кузеном – Шилдом, – с моим осторожным кузеном.
Мистер Банди потер подбородок:
– Не помню, чтобы Най когда-нибудь ошибался в человеке. Игнорировать его советы тоже неправильно. И все же, если вы хотите идти, лучше и я пойду с вами! Ведь для вас отступить – значит изменить своей натуре! Какие будут приказания?
– Мне нужна лошадь, взнузданная и оседланная, к полуночи, – быстро ответил Людовик. – К этому времени все здесь будут спать, и я смогу ускользнуть. Приготовь двух лошадей и ожидай около дороги на Уорнинглид, но так, чтобы никого не встревожить. Я там присоединюсь к тебе. Мы поедем к Дауер-Хаус, это всего пять миль, проникнем в дом, а остальное не представляет труда. Тебе могут потребоваться пистолеты, хотя мне не хочется доводить дело до стрельбы, но вот фонарь нужен обязательно!
– Это все достаточно просто сделать, – сказал Банди. – Меня смущает только одна вещь – как нам все это скрыть от Ная? Джо не из таких, у кого волос больше, чем ума, у него кое-что есть в чердаке!
– Он просто не должен знать, что ты сегодня был здесь, – сказал Людовик. – Уйдешь так, чтобы он тебя не видел. Я об этом позабочусь.
– Я-то уйду, но ему скажут в конюшне, что я был здесь. Там стоит моя лошадка.
– Черт тебя дернул! Ну, уж если так получилось, тогда лучше увидеть Джо, но только смотри – ни о чем ему не рассказывай! Можешь спросить обо мне. Он наверняка не позволит тебе повидаться со мной, а это нам и надо.
Банди тайком вышел из гостиницы через задний вход, а через десять минут вошел во второй раз, но уже в переднюю дверь. Его беседа с Наем длилась недолго, потому что оба джентльмена были от природы молчаливы. Тем не менее они успели обсудить многое.
– Где молодой хозяин? – поинтересовался Банди, сидя за своей кружкой.
Най жестом указал наверх:
– В безопасности.
– Я понял, что ты прячешь его, – кивнул Банди, не говоря о существе дела.
– Да. – Хозяин гостиницы внимательно разглядывал собеседника. – Он созрел для одной проделки, скажу я тебе. Может быть, тебе стоит держаться от него подальше. Ты как Клем, тебя тоже нетрудно обвести вокруг пальца.
– Может, ты и прав, – сказал Банди, возвращаясь к своей кружке.
По какой-то ему одному известной причине Най не сказал сэру Тристраму о появлении в гостинице Банди. Он с большим уважением относился к этому джентльмену, но предпочитал держать свои отношения с контрабандистами по возможности в секрете. Сэр Тристрам, заручившись у Клема обещанием не помогать Людовику, отправился прочь, уверенный, что без помощника его легкомысленный кузен не сможет Проникнуть в Дауер-Хаус.
– Боюсь, что Людовик будет в ярости, – пессимистически откомментировала мисс Тэйн.
Но когда Людовик снова спустился в гостиную, он был довольно спокоен, и мисс Тэйн вздохнула с облегчением, но вскоре у нее возникли плохие предчувствия. Что-то необычное появилось в ангельских голубых глазах Людовика, и Сара попыталась окольным путем выведать, в чем дело. Она предположила, что решение сэра Тристрама конечно же не нравится Людовику. В этот момент она вышивала шелковую полосу, но, говоря это, подняла взор от своей работы и посмотрела прямо ему в глаза.
– О нет! – ответил Людовик. – Я много думал об этом и сказал бы, что кузен, пожалуй, прав.
И его голос, и выражение лица были совершенно серьезными, но мисс Тэйн все-таки никак не могла отделаться от подозрения, что он что-то скрывает. Он же встретил ее вопрошающий взгляд ясными глазами, а затем улыбнулся.
Противиться его улыбке она совершенно не могла, но все-таки спросила:
– Одному бесполезно даже пытаться, вы сами это знаете! Вы же не совершите такую глупость, правда?
– О, я еще не настолько сошел с ума! – уверил ее Людовик.
Сара опустила на колени свою вышивку:
– И вы не возьмете – нет, конечно! – не возьмете Эстаси в такое предприятие?
– О боже, конечно нет! Могу поклясться, если вы хотите!