– Я не верю в это, но, значит, она все же не приедет в Бат немедленно. Ей необходимо несколько дней, чтобы прийти в себя после истерических припадков!
– Да, – согласился с ней молодой человек. – Но я, наверное, должен тебе сообщить, что первым делом, прежде чем улечься в постель, она написала письмо мистеру Карлтонну. Десять к одному, что он не обратит на него ни малейшего внимания, но я подумал, что мне все же следует предупредить тебя!
– О, как это на нее похоже! – воскликнула Люсилла, покраснев от гнева. – Она слишком плохо себя чувствует, чтобы написать мисс Уичвуд, но у нее достаточно сил, чтобы написать моему дяде! О господи, только не это! Но пусть он только решится приехать сюда, я не потерплю этого.
– Не стоит нервничать заранее, – посоветовала ей мисс Уичвуд. – Если он приедет сюда с такими намерениями, ему придется иметь дело со мной, а это вряд ли ему понравится, уверяю вас!
На следующее утро мисс Уичвуд послала своего грума в «Твайнем-Парк» с указанием привести в Бат ее любимую кобылу. Грум вез также письмо для сэра Джоффри, в котором мисс Уичвуд сообщала своему брату, что у нее гостит юная девушка, для которой ей хотелось бы организовать верховые прогулки к разным достопримечательностям, расположенным в окрестностях Бата.
Когда Эннис устраивалась в «Кэмден-Плейс», она забрала сюда из «Твайнема» двух верховых лошадей, предполагая, что в Бате будет кататься верхом так же часто, как и в родном поместье. Но уже вскоре она поняла, что это невозможно. Условия жизни в городе, особенно в таком, как Бат, с его крутыми мощеными улицами, делали езду на лошади практически невозможной. В Бате либо ходили пешком, либо брали экипаж. Здесь не забежишь в конюшню, когда тебе заблагорассудится, не прикажешь оседлать любимую лошадь, чтобы немного покататься. Здесь нужно, во-первых, назначить точное время, когда нужно подвести лошадь к дому, а во-вторых, грум обязательно должен был сопровождать даму в поездке. Мисс Уичвуд считала такое положение вещей просто невыносимым и откровенно заявляла, что это один из недостатков жизни в городе. Кроме того, она откровенно говорила (только на этот раз уже про себя), что это также один из недостатков ее незамужнего положения. И все же, решив, что достоинства жизни под крышей собственного дома вдали от братских поучений и наставлений перевешивают любые недостатки, она недолго огорчалась и через несколько недель отослала свою любимую кобылу обратно в «Твайнем-Парк», где животное находилось под неусыпным надзором конюхов сэра Джоффри, которые тренировали ее и ухаживали за ней, чтобы Эннис могла в любой момент воспользоваться ею, приехав к брату. Своих упряжных лошадей для экипажа мисс Уичвуд держала в Бате, кроме того, в ее конюшне содержалась одна гнедая лошадка хотя и не чистопородная, но она была таким старым и добрым другом, что мисс Уичвуд не могла решиться ее продать.
Сил привел кобылу в Бат, но вместе с ним прибыл и сэр Джоффри, которого терзали невысказанные подозрения в том, что его неблагоразумная сестра пригрела на груди некую юную особу, которая непременно окажется авантюристкой. К сожалению, когда он приехал в «Кэмден-Плейс», дома была лишь мисс Фарлоу, и, когда он услышал от нее подробный рассказ о том, при каких обстоятельствах Эннис познакомилась с Люсиллой, он только укрепился в своих подозрениях.
– Как ты можешь быть такой легкомысленной? – упрекал он свою сестру часом позже. – Я и подумать не мог, что ты способна на такой безответственный поступок! Скажи на милость, что тебе вообще известно об этой молодой женщине? Право, Эннис…
– О боже, сколько же ты шуму устроил буквально из ничего! – прервала его Эннис. – Я догадываюсь, что ты поговорил с Марией, которая уже просто позеленела от ревности к бедной маленькой Люсилле! Фамилия этой девочки Карлтонн, она сирота и живет после смерти своей матери с одной из теток. А поскольку здоровье ее тетушки сильно пошатнулось в последнее время, то она и приехала сюда, чтобы погостить у меня несколько недель, за которые я намерена подготовить ее к предстоящему выходу в свет. Сюда она прибыла в сопровождении Найниэна Элмора и…
– Элмор? Элмор? Никогда о таком не слышал! – заявил сэр Джоффри.
– Неудивительно – ведь он еще очень молод и, судя по всему, совсем недавно закончил Оксфорд. Он – единственный сын и наследник лорда Айверли, о котором, я полагаю, ты также ничего не слышал, поскольку он давно вышел в отставку и живет в своем поместье «Чартли-Плейс» в Хэмпшире. Но даже если ты ничего не слышал об этой семье, это очень респектабельные люди, уверяю тебя!
– О! – воскликнул слегка обескураженный сэр Джоффри, правда, вскоре он снова обрел форму. – Все это прекрасно, но откуда тебе знать, что эта девушка действительно Карлтонн? Причем это родство мне не кажется блестящим, даже если это и правда! Единственный, с кем я знаком из этой семьи, – это Оливер Карлтонн…
– Дядя Люсиллы, – тут же вставила мисс Уичвуд.
– Тогда вот что я тебе скажу! – воскликнул сэр Джоффри. – Это чертовски неприятный тип! Отвратительные манеры, тут же поворачивается к тебе спиной, если вдруг ему кто-то не понравится, считает, что его происхождение и богатство дают ему право грубо разговаривать с теми, кто ничуть не ниже его, и… короче говоря, это совершенно не тот человек, с которым я хотел бы познакомить свою сестру!
– Ты хочешь сказать, что он волокита и распутник? – спросила мисс Уичвуд.
– Эннис! – воскликнул шокированный сэр Джоффри.
– О, Джоффри, ради бога! – раздраженно ответила она. – Я уже давным-давно не школьница! И если ты говоришь, что не хотел бы познакомить с ним свою сестру, то что еще ты мог бы иметь в виду?
– Мне кажется иногда, что у тебя нет никакой утонченности! Я просто содрогаюсь при мысли о том, что бы сказала наша бедная матушка, если бы услыхала, как ты выражаешься!
– Тогда не думай об этом, – посоветовала она ему. – Подумай вместо этого о том, что сказал бы папа! Хотя я уверена, что при этой мысли ты тоже содрогнулся бы! И откуда в тебе эта жеманность? А что касается мистера Карлтонна, ты и Люсилла своими рассказами вызываете у меня сильное желание познакомиться с ним! Она рассказала мне, что он обладает всеми недостатками, за исключением того, о котором ты мне только что сказал, а ты добавил еще один, о котором она, естественно, ничего не знает. Этот человек должен быть просто чудовищем!
– Легкомыслие всегда было твоим главным недостатком, – сурово изрек сэр Джоффри. – Позволь заметить, что это совершенно не подобает леди! Твое легкомыслие приводит к тому, что ты говоришь какие-то совершенно неприличные и глупые вещи. Сильное желание познакомиться с чудовищем – подумать только!
– Но я же никогда не видела чудовища! – объяснила она. – Ну ладно! Я уверена, что это все сплетни и на самом деле он ничем не отличается от других мужчин!
– Не имею ни малейшего желания обсуждать этого господина с тобой! Я предполагаю, что вероятность вашего знакомства весьма незначительна, но, если по какой-то несчастливой случайности он окажется на твоем пути, я просто обязан тебя предупредить, что тебе не следует даже разговаривать с ним, дорогая сестрица! Его репутация далеко не безупречна. А что касается обмана, то почему ты так уверена, что сама не явишься жертвой подобного обмана? Не стану скрывать от тебя, что я вовсе не считаю эту девушку такой невинной, какой ты пытаешься мне ее представить. От Марии Фарлоу я узнал, что она, в компании какого-то молодого человека, сбежала от своей законной опекунши. Такое поведение никак нельзя назвать невинным – по правде говоря, это самый шокирующий случай, о каком я когда-либо слышал, – и я вовсе не удивлюсь, если выяснится, что она намеренно пыталась втереться к тебе в доверие!