– Но… но леди Хартлпут нужна гувернантка? – неуверенно спросила Элинор.
– О нет! У нее еще совсем маленькие дети.
– Тогда, милорд, я не знаю, что у вас на уме, но…
– Я надеюсь, вы откажетесь от своей мысли продолжать искать место гувернантки.
– Как бы не так! Не откажусь, сэр! Я вам уже говорила раньше, что никогда не стану содержанкой!
– Ну тогда, надеюсь, вы согласитесь стать моей женой, – со своей обычной невозмутимостью проговорил лорд Карлион.
Элинор изумленно замолчала. Единственное, что она сейчас слышала, это громкий стук сердца в груди. После короткой паузы Карлион продолжил:
– Пожалуй, я не должен был так рано делать предложение, но думаю, вы не могли не заметить мои чувства к вам.
– Совершенно… я ничего не заметила, милорд! – растерянно возразила миссис Чевиот и удивилась своему голосу, таким незнакомым он ей показался.
– Я старался скрыть их. Все произошло так быстро, и я ни в коем случае не хочу смутить вас. Но после того, как у вас закончится траур, у меня не будет большего желания, чем сделать вам официальное предложение.
Элинор могла только сказать:
– Но это же абсурд! По-моему, это просто ваш очередной каприз, милорд.
– Мой очередной каприз! Нет, нет, ничего подобного! Я еще никогда в жизни не был более серьезен, чем сейчас. Вы единственная женщина, которую я мог бы попросить стать моей женой. Вы должны по крайней мере признаться, что в вашей компании я не нашел обычного удовольствия.
– Нет! Нет, нет, я не имела ни малейшего представления… О, я вас умоляю, не делайте этого, милорд! В вас просто проснулось благородство, и вы убедили себя, будто хотите, чтобы я стала вашей женой! Вы не можете говорить эти слова серьезно.
– Мое дорогое дитя, неужели вы когда-нибудь замечали за мной такие романтические глупости, как благородство? – В голосе лорда Карлиона послышались веселые нотки – Боюсь, моя властность и своеволие вызвали у вас ко мне отвращение, от которого мне уже не удастся избавиться, как бы я ни старался. Я прав?
– Нет! – покачала головой миссис Чевиот. – О нет! Но… Эдуард Карлион нашел ее руку и поднес к своим губам.
– Я очень плохо поступил с вами, но больше не буду ни когда делать этого. Напротив, теперь я намерен заботиться о вас, если, конечно, вы мне позволите.
Элинор решила, что самым лучшим сейчас будет торопливо искать в своем ридикюле носовой платок.
– Ничего не получится, – сказала она, стараясь говорить спокойным голосом. – Вы очень добры, милорд, но я вас умоляю, обдумайте все лучше!
– Я уже все обдумал, и с вашей стороны абсурдно говорить, будто я очень добр.
– О, остановитесь, остановитесь! Это же безумие! Только представьте, что скажут ваши сестры! Вы собираетесь жениться на гувернантке, у которой за душой нет ни пенни!
– Опять вы понесли какой-то вздор. Неужели вы забыли, что всего неделю назад были мисс Рочдейл из Фелденхолла?
– Нет, я не забыла этого. Напротив, мне кажется, это вы забыли обстоятельства… смерти моего отца!
– Я прекрасно их помню. Но какое отношение они имеют к вам? Не понимаю!
Элинор замолчала, но через несколько секунд заставила себя сказать:
– Я убеждена, что ваши сестры отнесутся к этому по-другому. Только подумайте, какое потрясение они испытают, когда узнают о вашем намерении жениться на мне!
– Если я знаю свою сестру Джорджи, – парировал его светлость, – то она уже должна была написать Элизе и Гасси, а, скорее всего, и Гарри, что Нед наконец-то влюбился по уши.
Миссис Чевиот покраснела в темноте.
– О нет! Не говорите такие слова! Леди Флинт не могла даже подумать об этом!
– Если хотите знать, она заявила, что я очень скрытен, но обещала не дразнить меня!
– Я не должна вас слушать! – произнесла потрясенная Элинор. – О, но это все так смешно! Вы познакомились со мной всего лишь неделю назад и при этом заставили выйти замуж за вашего ужасного кузена.
– Считаю, мне очень повезло, что я не знал вас тогда лучше, поскольку в противном случае я бы никогда не стал уговаривать вас выйти замуж за Эустаза.
Элинор рассмеялась, но быстро остановилась.
– Ужасный, ужасный человек!
– Надеюсь, вы отучите меня от всего плохого. Я был бы очень рад поучиться у вас.
Элинор собралась с силами и начала:
– Лорд Карлион…
Его светлость прервал ее:
– А вам известно, что недавно у меня появилось честолюбивое желание услышать из ваших уст мое имя, а не титул?
– Этого вам не дождаться! – твердо ответила девушка. Лорд Карлион молчал.
– И когда я вспоминаю, как вы называете меня миссис Чевиот, прекрасно зная, какое отвращение во мне это вызывает, – добавила вдова, – меня удивляет это странное желание.
– Очень хорошо. Когда мы будем встречаться на людях, я буду называть вас кузиной, как Ники. Но здесь, в моем экипаже, когда мы наедине, мне не нужно чего-то бояться, Элинор, чтобы сказать, что я очень сильно влюблен в вас и умоляю оказать мне честь и выйти за меня замуж.
– Вы наговорили кучу ерунды. Наступит день, когда вы поблагодарите меня за то, что я вам сейчас отказала! – насмешливым тоном произнесла Элинор.
– А сейчас вы ведете себя невежливо, – невозмутимо заметил его светлость. – Мне придется научить вас отвечать с большей вежливостью на объяснения в любви, моя маленькая любовь.
Элинор задрожала.
– О, нет! Умоляю… Ну подумайте хотя бы чуть-чуть! Если вы женитесь на мне, все начнут говорить, будто вы делаете это только для того, чтобы завладеть Хайнунсом!
– Конечно, никто этого не скажет! Ведь вы собираетесь продать Хайнунс, и мы попросим за имение очень разумную цену. Скорее всего, придется продать Хайнунс за бесценок! Если после выплаты долгов Эустаза Чевиота останутся хоть какие-то деньги, вы купите на них себе свадебное платье и нам не нужно будет ни о чем беспокоиться. У вас имеются какие-нибудь возражения против этого плана?
– О, если бы я только знала, что мне делать! – в отчаянии воскликнула Элинор.
– В этом вопросе вам лучше положиться на меня, поскольку я абсолютно во всем уверен и у меня нет никаких сомнений.
– О, милорд, но ведь вы сделали мне предложение из-за какой-то ерунды, которую я произнесла… простых упреков!.. Будто вы разрушили все мои перспективы?
Карлион неожиданно протянул руки и заключил взволнованную вдову в объятия.
– Знаете, вот уж никогда не ожидал, что вы окажетесь такой простушкой! – сообщил он, целуя девушку.
Элинор попыталась довольно неубедительно оттолкнуть его, но обнаружив, что это совершенно невозможно сделать, сдалась. Когда ей удалось освободить рот, она только прошептала: