Этот роскошный стол был накрыт в отдельном холле Стэси, и хотя Майлз, плохой едок, далеко не всем этим гастрономическим красотам отдал должное – лишь ковырнув телятину, а к крабу и паштету не притронувшись вовсе, он съел куропатку и ни разу не возразил против наполнения своего стакана повой порцией вина. Пока обед не был убран и не подали коньяк, Стэси щебетал с дядей на всякие необязательные светские темы. Но вот когда официант наконец сделал свое дело и вышел, Майлз Каверли вытянул вперед ноги, откинулся в своем кресле, зевнул и произнес лениво:
– Ну-с, племянничек, думаю, ты меня сюда пригласил не для того, чтобы рассказать всем известные анекдоты… Что ты хочешь от меня?
– Господи боже, сэр! Ничего! Что я могу хотеть от вас?
– Понятия не имею. И не имею также понятия, чем бы я мог тебе помочь.
Это звучало не слишком обнадеживающе, но Стэси выдержал этот удар.
– Разве вам не кажется, сэр, что нам стоит узнать друг друга поближе?
– А зачем?
Стэси глупо заморгал.
– Ну… Мы же родственники…
– Велико дело! Родственники – это смертельно скучно.
– Но вы вовсе не скучны, сэр! – угодливо рассмеялся Стэси. – Вашими остротами вот уже несколько дней наслаждается весь Бат!
– Понятно. Ты надеешься занять у меня денег?
– Хм, мне бы это немного дало, – заметил Стэси, допивая коньяк в рюмке и протягивая руку за бутылкой. – Думаю, в ваших карманах ветер гуляет так же, как и в моих…
Майлз, грея рюмочку в ладонях, приподнял брови:
– Ну, поскольку я не знаю достоверно скорость ветра, так сказать, в твоих карманах, то не могу судить…
– Скорость ветра штормовая! – торопливо рассмеялся Стэси. – Да я просто разорен, разорен! Ах, все эти чертовы карты! Если я не окручу быстренько богатую девицу, мне крышка…
Майлз, согрев свою рюмку до удовлетворившей его температуры, понюхал коньяк и сделал маленький глоточек.
– Похоже, тебе уже крышка, – объявил он. Стэси ощутил злобу, которая красным румянцем проступила на его лице.
– Конечно, с такой хлопотливой тетушкой, как эта мисс Абигайль! В последний раз она со змеиной улыбкой сообщила мне, что Фанни не получит наследства до двадцати пяти лет!
– Тогда тебе нужно поискать другую богатую девицу, только и всего, – заметил Майлз. Стэси расправился со второй рюмкой коньяку.
– Думаете, я не пробовал уже? Из-за этого не могу теперь носа казать в Лондон… Когда человеку не идет карта – плохи дела, а мне карта не идет – что в покер, что в любви…
– На твоем месте я уехал бы за границу.
– И на что мне при этом полагаться? – заныл Стэси.
– На свое остроумие.
– Видать, вы сами так и поступили в свое время?
– Конечно.
– Тогда ваш внешний вид не кажется хорошей рекламой для остроумия!
Майлз усмехнулся.
– Не хуже, чем если бы я цеплялся за юбки, – заметил он с презрением.
Тут уж Стэси, принявшийся за третий бокал, вспыхнул:
– Да какое право у вас, сэр, так задирать свой нос? Разве вы сами не пытались в молодости сделать то же самое?
– Неплохо, – подбодрил его Майлз. – Ты хорошо осведомлен, юноша.
– Не знаю, во всяком случае, мне всегда говорили, что вы пытались сбежать с какой-то богатой девушкой… – пробормотал Стэси.
– Именно так, – без тени смущения сказал Майлз. – Я хочу только, чтобы ты рассматривал меня как печальный пример подобного отношения к жизни – и к богатым девицам в частности.
– Я вовсе не хочу бежать с Фанни! Такого у меня и в голове-то не было, пока в Бат не вернулась эта мерзкая тетка и не принялась ставить мне палки в колеса.
– Эта мерзкая кто ? – в изумлении переспросил Майлз.
Тут Стэси вспомнил, для чего он, собственно, приглашал дядю на ужин, и сменил тон:
– Сэр, я вовсе не хотел оскорбить мисс Вендовер, но, когда мечты человека разбиваются в мелкие брызги, ему бывает не до выбора выражений… Она ведь с самого начала была настроена против нашего брака, еще не зная меня! И она упряма, как скала! Никакие мои слова не действуют на нее!
– Наверно, ты не вызвал у нее особого доверия, – заметил Майлз. – На вид ты не кажешься примерным молодым человеком…
– Что за чушь! – вскричал Стэси. – Да я буду образцовым супругом, могу поклясться!
– Чепуха, – сказал Майлз неясно о чем.
– Ей-богу!
– Да что толку мне об этом рассказывать? Я ведь не ее опекун, – резонно указал Майлз.
– Но вы могли бы мне помочь, сэр, если бы только захотели!
– Вряд ли.
– Нет, сэр, я в этом уверен. – Стэси еще раз наполнил свою рюмку. – Вы ведь нравитесь мисс Абигайль, я слышал, как вы живо с ней беседовали сегодня, она смеялась! Если бы вы могли меня поддержать, защитить мое счастье…
– Поддержать? – удивленно протянул Майлз. – А почему ты решил, что я вообще намерен кого-нибудь защищать, кроме себя самого?
– Нет, вы не можете быть таким – палец о палец не ударить ради меня, страдающего и несчастного, – высокопарно произнес Стэси.
– Вот и ошибаешься! Именно таков я и есть.
– Но… Ведь я же вам все-таки родной племянник…
– Этот вопрос для меня не имеет ни малейшего значения.
– Да черт вас возьми! – взорвался Стэси.
– Так вот, – заметил Майлз, загадочно улыбаясь, – если ты пойдешь по моему пути, то тебе будет уготована моя же участь. Хотя с какой стати один из нас должен вообще беспокоиться о другом?
Стэси неуверенно хихикнул:
– Какой же вы странный экземпляр человека! Никогда не встречал…
– Вот и утешайся этой мыслью. И поверь мне, тебе было бы только хуже, если бы я решил рекомендовать тебя мисс Вендовер.
– Нет, вас она послушает, – возразил Стэси. – И кроме того, если бы ее удалось склонить в пользу нашего брака, обломать мистера Вендовера станет проще простого. Он не интересуется Фанни, а его жена вообще девчонку терпеть не может. Она даже не хочет вывезти ее в свет, как ей это полагается! Готов биться об заклад, что супруга мистера Вендовера будет только рада, что сбыла Фанни с рук и сможет теперь спокойно заняться устройством собственных дочерей!
– Ну так что же ты тратишь столько слов впустую? Пойди и объясни мистеру Вендоверу его же выгоды!
– Да, но мне дорогу перекрыла мисс Абигайль, – горестно молвил Стэси. – Такая вот незадача!
– Милый мальчик, если ты надеешься, что мистера Вендовера кто-нибудь на белом свете способен склонить к помолвке Фанни с прогоревшим молодым человеком, то ты душевно болен, – грубовато сказал Майлз.