Сент-Джеймсу показалось, что он понял, о чем мечтал Гарри Кэмбри. Тем не менее он спросил:
– А какое место предназначалось вам в планах Гарри?
– Гарри считал, что мы должны работать вместе. И надеялся на лучшее. Ему было не занимать веры в обаяние Мика.
– А вам?
Джулиана держала чашку в ладонях, словно желая согреться. У нее были длинные пальцы. Колец она не носила.
– А мне нет. Когда Гарри это понял, он стал приглашать Нэнси Пенеллин в рабочие часы, а не в уик-энд.
– А что насчет развития газеты?
Она махнула головой на компьютер:
– Мик сделал попытку. Купил новое оборудование. Хотел все модернизировать. А потом как будто потерял к этому интерес.
– Когда?
– Примерно когда Нэнси забеременела. – Джулиана пожала плечами. – А когда они поженились, он и вовсе стал надолго пропадать.
– Вел расследование?
Она улыбнулась:
– Вел расследование.
* * *
Они шли по узкой улице к бухте. Наступило время отлива. Пять человек загорали на узкой прибрежной полосе. Возле них несколько ребятишек плескались в воде, крича от восторга, когда волна касалась их ножек.
– Узнали, что хотели? – спросил Коттер.
– Какие-то клочки, которые не укладываются в картину. Никак не могу соединить Мика с Тиной Когин и Тину Когин с Тренэр-роу. Одни предположения.
– Возможно, Деб ошиблась. Возможно, она видела не Мика.
– Да нет. Видела она Мика. Все правильно. Он знал Тину Когин. Но я не знаю, что их связывало.
– Похоже, это-то как раз проще некуда, если верить миссис Свонн.
– Ей не нравился Мик, да?
– Она ненавидела его, это так. – Коттер несколько секунд не сводил глаз с ребятишек и улыбнулся, когда девочка лет трех-четырех шлепнулась, обдав остальных тучей брызг. – Но если она говорила правду о Мике и его женщинах, тогда, насколько я понимаю, его убил Джон Пенеллин.
– Это почему?
– Потому что, мистер Сент-Джеймс, он страдал из-за дочери. Мужчине тяжело видеть, как его дочь мучит другой мужчина. Особенно если он не может это прекратить. Мужчина все сделает для своей дочери.
Сент-Джеймс узнал наживку, тем более что утренний разговор остался незаконченным с точки зрения Коттера. Однако ему не хотелось задавать вопрос, который естественно вытекал из слов Коттера: А что бы вы сделали? Сент-Джеймс знал ответ.
– Вы узнали что-нибудь от домоправительницы? – спросил он совсем о другом.
– От Доры? Немного. – Коттер поставил локти на ограждение. – Она обожает доктора. Только и делает, что работает, говорит она. Отдает всего себя науке. А когда не работает, посещает выздоравливающих больных где-то за Сэйнт-Джастом.
– То есть тоже работает?
– Похоже на то.
Сент-Джеймс вздохнул. Не в первый раз ему приходилось признавать, что его поле деятельности – наука, изучение места преступления, анализ улик, уточнение деталей, отчеты. У него не было способности проникать в чужие мысли, да и интуиция не проявляла себя. Более того, его это не интересовало. И чем глубже он погружался в нагромождение всего и всякого, тем сильнее ощущал свою некомпетентность.
Достав из кармана записку, которую Гарри Кэмбри дал ему в субботу, Сент-Джеймс подумал, что сейчас годится любое направление поисков. Если заблудился, подумал он, мысленно смеясь над самим собой, то все равно куда идти, лишь бы идти.
Коттер тоже заглянул в записку.
– МР, – сказал он. – Это что? Member of Parliament! Член парламента?
Сент-Джеймс посмотрел на него:
– Что вы сказали?
– Ну буквы. МР.
– МР? Нет…
Говоря это, Сент-Джеймс держал клочок бумаги на солнце и только теперь заметил, как темнота в редакционном офисе и его собственное предубеждение помешали ему правильно понять написанное. Много потрудившись на грязной бумаге, ручка и здесь писала плохо. Вот «Р» и получилась как единица. А шестерка – наверняка буква «С».
– Бог ты мой!
Сент-Джеймс нахмурился, внимательно разглядывая остальное. Выбросив из головы оружие для Ирландии и все прочее, он быстро осознал очевидное. 500. 55. 27500. Если пятьсот умножить на пятьдесят пять, то получается двадцать семь тысяч пятьсот.
Потом ему пришла в голову первая связь, соединяющая обстоятельства, которые имели отношение к смерти Мика Кэмбри. Положение «Дейз» не выходило у него из головы. Вот о чем надо думать. Это ниточка.
Сент-Джеймс представил побережье Корнуолла. У него не было сомнений в том, что Линли со своими людьми тщательно осмотрел все бухты от Сент-Ивса до Пензанса, однако это было так же бесполезно, как вот уже многовековое патрулирование прибрежной полосы, где скалы похожи на пчелиные соты. И пещер там не счесть. Сент-Джеймс отлично знал это. Ему не надо было спускаться вниз, чтобы убедиться в том, что эти места – рай для контрабандистов, умеющих управляться с лодкой в известном до последней пяди районе.
Лодка могла приплыть откуда угодно от Порт-гварры до Сеннен-Коув. Хоть из Сциллиса.
– Что дальше? – спросил Коттер.
Сент-Джеймс сложил бумажку:
– Надо найти Томми.
– Зачем?
– Пора ему отдохнуть.
Потребовалось около двух часов, чтобы отыскать Томми в Ламорна-Коув. Сидя на корточках, он разговаривал с рыбаком, который только что привел свою лодку в порт и поднимался по ступеням, неся на плече свернутую грязную веревку. Услышав оклик Линли, он остановился и покачал головой. Потом, прикрыв глаза от солнца, осмотрел другие лодки, махнул в сторону нескольких зданий поодаль и продолжил восхождение.
Тем временем Сент-Джеймс вылез из машины.
– Поезжайте в Ховенстоу, – сказал он Коттеру. – Я вернусь вместе с Томми.
– Что-нибудь передать Дейз?
Сент-Джеймс задумался. Если ей сообщить о его догадках, она перестанет беспокоиться по поводу одного и начнет беспокоиться по поводу другого.
– Пока нет.
Он подождал, пока Коттер развернул машину и поехал обратно, и стал спускаться, чувствуя на своем лице теплые лучи солнца и порывы ветра. Внизу, в чистой воде отражалось небо, и промытый песок блестел на узенькой полосе пляжа. Дома на склоне, построенные корнуоллскими умельцами и в течение веков испытывавшие на себе капризы здешней погоды, как будто не пострадали от бури. Здесь и «Дейз» не пострадала бы, если бы не…
Сент-Джеймс смотрел, как Линли, наклонившись вперед и засунув руки глубоко в карманы брюк, идет вдоль берега. Судя по всему, настроение у него было хуже некуда. А так как он был один, значит, отпустил всех или приказал продолжать поиски без него. Скорее всего, отпустил всех, ведь прошло уже больше четырех часов. Сент-Джеймс окликнул Линли.