— Они с кем-нибудь разговаривали? — спросил Линли.
— Нет, но прогулка была необычной по двум причинам. — Он стал перечислять, разгибая пальцы. — Первая, они не взяли собак, что странно, по словам всех, с кем мы беседовали. Вторая, — и здесь он улыбнулся, обнажив щель между передними зубами, — они вернулись к себе не раньше половины шестого утра, по словам одного типа по фамилии Бидуэлл. В это время он сам вернулся домой с художественной выставки в Виндзоре, которая сменилась вечеринкой, которая переросла в настоящую вакханалию, о которой ни слова жене, ребята.
— А вот это интересный поворот событий, — заметила Хейверс, обращаясь к Линли. — С одной стороны, признание. С другой стороны, цепочка лжи там, где в ней нет необходимости. Как вы думаете, сэр, на что это мы напали?
Линли взял пиджак.
— Давайте спросим у них, — сказал он.
Нката и второй детектив-констебль распорядились по телефону передать Джимми Купера адвокату, как только тот прибудет. Мальчик добровольно вручил Нкате ботинки, прошел через процедуру снятия отпечатков пальцев и фотосъемки. На высказанную как бы между прочим просьбу позволить срезать несколько волосков, он без слов пожал плечами. Джимми либо не до конца понимал, что с ним происходит, либо ему было все равно. Поэтому волосы получили, поместили в пакет и снабдили ярлыком.
Уже давно шел восьмой час, когда Линли и Хейверс проехали по Уорик-авеню-бридж и свернули на Бломфилд-роуд. Нашли место для парковки перед одним из элегантных викторианских особняков, обращенных к каналу, и быстро спустились на дорожку, которая вела к заводи Браунинга.
На палубе баржи Фарадея никого не было, хотя дверь каюты была открыта и снизу доносились звуки не то работающего телевизора, не то радио, смешанные с кухонными звуками. Линли постучал по дереву навеса и позвал Фарадея. Радио или телевизор торопливо приглушили на словах «…в Грецию вместе со своим сыном, которому в пятницу исполнилось шестнадцать лет,..».
Мгновение спустя внизу, загораживая лестницу, появился Крис Фарадей. Увидев Линли, он прищурился.
— В чем дело? — спросил он. — Я готовлю ужин.
— Нам нужно прояснить несколько вопросов, ответил Линли и ступил на лестницу, не дожидаясь приглашения.
Фарадей поднял руку, когда инспектор начал спускаться.
— Послушайте, а это не может подождать?
— Я не займу у вас много времени. Фарадей вздохнул и отступил.
— Вижу, вы позаботились о красоте жилища, — сказал Линли, имея в виду беспорядочно развешанные на сосновых стенах каюты плакаты. — Вчера их здесь, кажется, не было? Кстати, это мой сержант, Барбара Хейверс. — Он осмотрел плакаты, задержавшись у карты Великобритании, непривычно поделенной на секторы.
— В чем дело? — повторил Фарадей. — У меня ужин на плите, он подгорит.
— Тогда уменьшите огонь. Мисс Уайтлоу здесь? С ней мы тоже хотим поговорить.
Фарадей как будто собирался возразить, но развернулся и исчез на кухне. Полицейские услышали, как там открылась другая дверь, Фарадей что-то негромко сказал. Донесся выкрик Оливии:
— Крис! Что? Крис!
Он сказал что-то еще, ее слова потонули в лае всполошившихся собак. Потом последовали другие звуки: скрежет металла, шаркающие шаги, клацанье собачьих когтей по линолеуму.
Не прошло и двух минут, как к полицейским присоединилась Оливия Уайтлоу; с изможденным лицом, не то шла, тяжело налегая на ходунки, не то волочила за ними свое тело. За ее спиной на кухне суетился Фарадей, гремя крышками кастрюль и сковородками, хлопая дверцами шкафов, сердито приказывая собакам не вертеться под ногами, на что Оливия заметила: «Осторожнее, Крис», не сводя взгляда с Хейверс, которая переходила от плаката к плакату и читала лозунги.
— Я прилегла, — сказал Оливия Линли. — Что вам такое нужно, что вы не могли потерпеть?
— Ваши показания относительно вечера прошлой среды не совсем ясны, — ответил Линли. — Судя по всему, вы упустили некоторые подробности.
— Какого черта? — Фарадей вышел из кухни, вытирая руки кухонным полотенцем, собаки следовали за ним. Он кинул полотенце, и оно упало на стол, на одну из расставленных там к ужину тарелок. Затем он попытался помочь Оливии сесть в кресло, но та наотрез отказалась от помощи и опустилась в кресло сама. Ходунки она отшвырнула в сторону.
— Насчет вечера среды? — переспросил Фарадей.
— Да, насчет вечера среды.
Фарадей и Оливия обменялись взглядами. Он сказал:
— Я уже говорил вам. Я поехал на вечеринку в Клэпем.
— Да. Расскажите мне об этой вечеринке поподробнее. — Линли оперся на подлокотник кресла напротив Оливии. Хейверс выбрала табуретку у верстака. Зашелестела страницами в поисках чистой страницы.
— А что именно?
— В честь кого ее устроили?
— Да никого. Просто компания ребят собралась, чтобы выпустить пар.
— Кто эти ребята?
— Вам нужны имена? — Фарадей потер затылок, словно он затек. — Хорошо. — Он нахмурился и принялся медленно перечислять имена, поправляясь и добавляя новые.
— Адрес в Клэпеме? — поинтересовался Линли.
— Это на Орландо-роуд, — сказал Фарадей. Среди потрепанных справочников на верстаке он нашел старую записную книжку. Полистав, зачитал адрес и добавил: — Там живет парень по имени Дэвид Прайор. Вам нужен номер его телефона?
— Пожалуйста.
Фарадей продиктовал его, Хейверс записала. Он сунул книжку между справочников и вернулся к Оливии, усевшись, наконец, в кресло рядом с ней.
— На вечеринке были женщины? — спросил Линли.
— Это был мальчишник. Женщинам он пришелся бы не по вкусу. Ну, вы понимаете. Это была вечеринка определенного рода.
— Какого рода?
Фарадей в нерешительности глянул на Оливию.
— Мы смотрели фильмы. Просто несколько парней собрались вместе, пили, шумели, веселились. Без всякого повода.
— И женщин не было? Ни одной?
— Да. Им бы не захотелось смотреть те фильмы,
— Порнографические?
— Я бы их так не назвал, они в некотором роде художественные. — Оливия смотрела на него не от-рьшаясь. Он ухмыльнулся и сказал: — Ливи, ты же знаешь, это ничего не значит. «Няня-шалунья». «Папочкина девочка». «Будда из Бангкока».
— Именно эти фильмы вы и смотрели? — уточнила Хейверс, держа наготове карандаш.
Видя, что она намеревается записать названия Фарадей охотно продиктовал и остальные, хотя при этом его запавшие щеки немного покраснели. В заключение он сказал:
— Мы взяли их в Сохо, в пункте проката на Бервик-стрит.
— И женщин с вами не было, — повторил Линли. — Вы в этом уверены? На протяжении всего вечера?