– Ты думаешь– это с нами происходит? Мы теряем друг друга?
– Похоже на то. – Саймон откашлялся, с трудом сглотнул. Повернувшись к микроскопу, зачем-то принялся закреплять новое предметное стекло. – Знаешь, – он старался говорить небрежно, но давалось ему это с большим трудом, – ведь дело, скорее всего, во мне, а не в тебе. Кто знает, что еще эта проклятая авария повредила в моем организме, кроме ноги.
– Нет.
– Или это какое-нибудь врожденное отклонение. Именно из-за этого ты не можешь выносить моего ребенка.
– Нет, любовь моя, нет!
– С другим мужчиной ты бы могла…
– Саймон! Прекрати!
– Я тут кое-что почитал об этом. Если проблема в моих генах, мы сможем в этом разобраться. Я пройду генетическое обследование. Тогда мы будем знать наверное и сможем принять решение. Разумеется, это значит, что я не смогу быть отцом наших детей. Мы найдем донора.
Она не могла больше выносить мучения, которые он причинял себе ради нее.
– И ты думаешь, мне это нужно? Ребенок любой ценой? Не от тебя, так от кого угодно?
Теперь он не отводил взгляда от ее лица:
– Нет. Не совсем так. Не от кого угодно.
Ну вот, он выложил карты на стол. Она хотела бы бежать, скрыться, ибо час расплаты настал, но даже в эту минуту Дебора преклонялась перед отвагой своего мужа – он не отступал перед худшим из своих кошмаров, он готов был сражаться с ним лицом к лицу. Она восхищалась им и вновь до боли в сердце ощущала переполнявшую ее любовь к Саймону.
– Ты имеешь в виду Томми, – сказала она
– Ты ведь тоже думала об этом, не правда ли? – мягко спросил он.
Дебора предпочла бы самые жестокие и несправедливые упреки этой готовности понять и поддержать ее. Она обязана рассказать ему обо всем.
– Это вполне естественно, – продолжал он, словно речь шла о логике, а не о невыносимой, нестерпимой для него муке. – Если б ты вышла тогда замуж за Томми, как он мечтал, у вас уже были бы дети.
– Я вовсе не думала об этом. Я никогда не пыталась даже прикинуть, что было бы, если бы я вышла замуж за Томми. – Она слепо уставилась на стол, все предметы расплывались у нее перед глазами. Собраться с духом и выложить правду. Просто так, на слово, он ей не поверит. Как он может поверить? Что заставило ее перебирать фотографии Томми, если не воспоминания, не сожаления об упущенном?
Саймон начал неторопливо собирать листы полицейского рапорта, соединил отдельные документы скрепками и вернул на место, в папку. Он забыл выключить принтер. Дебора подошла к компьютерному столу, выключила принтер, аккуратно накрыла его, не торопясь, выгадывая время. Она вновь обернулась к мужу, но теперь она оказалась в тени, а лицо пристально наблюдавшего за ней Саймона освещала яркая лампа, висевшая над его столом.
Дебора порадовалась, что выражение ее лица хотя бы отчасти скрыто от мужа.
– Жизнь не всегда похожа на сказку, – пробормотала она, чувствуя, как вспотели ладони, как тысячи иголок впиваются в усталые веки. – Мы с тобой полюбили друг друга, поженились. Я хотела родить тебе ребенка. Я думала, все будет как надо, все, как я задумала. Но так не всегда получается. Я пытаюсь примириться с мыслью, что этого никогда не будет. И с мыслью, что я… – Слова давались ей со все большим трудом. Тело словно оцепенело. Дебора стряхнула с себя наваждение, подавила инстинкт самозащиты, мешавший ее исповеди. – Я сама во всем виновата, – договорила она. – Это все моих рук дело.
Саймон беспокойно зашевелился на стуле, жестом прервал ее:
– Никто не виноват, Дебора. В такой ситуации не может быть виноватых. Зачем ты взваливаешь это на себя?
Она слегка отвернулась – не для того, чтобы скрыть от мужа свое лицо, но лишь бы самой не смотреть в его глаза. Теперь она видела только ночную тьму за окном да свой силуэт на стекле. Этот призрак словно бросал ей вызов: «Ну же, иди до конца!»
– Даже если нужно искать виноватого, им вполне могу оказаться я, а не ты, – продолжал Саймон. – Вот почему я считаю нужным пройти обследование. Если дело во мне, если это какое-то генетическое отклонение, тогда и подумаем, что нам делать дальше. – Он сделал паузу и повторил уже высказанное ранее предложение:– Мы можем найти донора.
– Ты этого хочешь?
– Я хочу, чтобы тебе было хорошо, Дебора.
Он желал лишь выразить свою любовь к ней, но в ее ушах эти слова прозвучали упреком и вызовом.
– Чего бы это ни стоило тебе самому?
Он не ответил. Дебора повернулась в нему. Саймон постарался встретить ее взгляд спокойно и твердо, продемонстрировать свою готовность отказаться ради нее от радостей отцовства. Но глаза его не умели лгать.
– Нет, – ласково сказала она, – нет, мой дорогой. Не нужно никаких исследований. И доноров нам не нужно. Нет причины подвергать тебя всему этому. Дело во мне. Я знаю.
– Как ты можешь быть в этом уверена?
– Знаю. – Она так и не сдвинулась с места, она обращалась к нему через разделявшее их пространство комнаты. Так было проще. Дебора даже не представляла, как Саймон воспримет истину, но, уж конечно, он предпочтет в этот миг быть подальше от нее. – Понимаешь… в тот момент я и не думала… Мне было всего восемнадцать.
– Восемнадцать? – озадаченно переспросил он. – О чем ты?
– Я сделала аборт, – сказала она. На этом можно остановиться, не идти дальше. Об остальном он и сам догадается.
Саймон вздрогнул. Лицо его застыло– он понял. Потом он резко поднялся.
– Я не могла рассказать тебе раньше, Саймон, – умоляюще прошептала она. – Не могла. Ты знал обо мне все– только не это. Я хотела, я много раз пыталась, но не могла… А теперь… Господи, что я сделала с нами!
– Он знал? – глухо спросил Сент-Джеймс. – Он знает теперь?
– Я никогда ему об этом не говорила. Он шагнул к ней, но тут же остановился.
– Почему? Он бы женился на тебе, Дебора. Он же хотел жениться на тебе! Разве беременность что-нибудь изменила? Его бы это не остановило. Да нет, он был бы счастлив. Ты дала бы ему все, о чем он мечтал – ты и наследник. Почему же ты не сказала ему?
– Ты знаешь почему.
– Нет, не знаю.
– Из-за тебя. – Голос изменил ей. – Ты же знаешь – из-за тебя.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я любила тебя. Тебя, а не Томми. Я любила тебя, всегда только тебя. Ты же знаешь. – В груди ее поднимались рыдания, речь прерывалась, но она изо всех сил пыталась договорить самое главное: – Я думала… это не было настоящее… только ты, всегда… я ждала… тебя, всегда… всегда. Но я была одна… все эти годы, а ты даже не писал мне… а он приехал в Америку. Ты знаешь, что было… я не… он приехал из дома…