— Это может дать нам веревку, на которой мы его и повесим.
В выписке, солидной пачке листов, распечатанных на принтере, Белинда Уорнер выделила желтым маркером происшествия и преступления, зарегистрированные полицией Балфорда с начала года, которые заслуживали особого внимания руководителя следственной группы. Эмили начала читать вслух.
Шесть угонов автомобилей с января — по одному в месяц, — и все угнанные машины были впоследствии обнаружены на морском берегу в приливной зоне между Конским островом и площадкой для гольфа в Клактоне. Дохлые кролики, положенные на ступеньки у двери в дом директрисы начальной школы. Четыре поджога: две уличные урны для мусора, один почтовый ящик на Уэйде, один ящик для поминальных записок, установленный на погосте у церкви Святого Иоанна, который к тому же был осквернен похабными надписями. Взлом пяти пляжных шкафчиков для одежды и разменного автомата в прачечной самообслуживания. Двадцать семь краж со взломом, в том числе и с проникновением в жилище; многочисленные несанкционированные проникновения в летние домики на морском берегу; кража денежного ящика из китайской закусочной и сумки возле аттракционов на пирсе. Три надувные лодки «Зодиак» украдены с прокатной станции на Балфордской пристани, одна из них найдена около Шкиперского острова, а две другие с поломанными моторами — прямо в воде.
Читая последнюю запись, Эмили негодующе качала головой:
— Если бы Чарли Спенсер уделял безопасности хранения своих «Зодиаков» хотя бы половину того внимания, с которым он изучает сообщения со скачек, он бы не докучал нам своими еженедельными жалобами на кражи лодок.
Но мысли Барбары были заняты тем, что она видела и слышала в течение этого дня, что выяснила прошлой ночью, и тем, как все это может быть увязано хотя бы с одним из зарегистрированных полицией происшествий. Почему же раньше она не задумалась над тем, что говорила ей Рейчел Уинфилд? Наверное, ей просто не с чем было сравнивать эту информацию.
— Проникновение в летние домики на побережье. Эм, а что было там украдено?
Эмили удивленно посмотрела на нее:
— Да о чем ты, Барб? Неужто ты думаешь, что это имеет отношение к убийству Кураши?
— Возможно, и нет, — согласилась Барбара. — Но кто знает, вдруг это пригодится в других расследованиях. Так что все-таки оттуда вытащили?
Эмили пробежала глазами несколько страниц. Теперь она более внимательно читала список, но, не понимая, зачем это нужно, с пренебрежением в голосе стала перечислять украденное:
— Солонки, мельницы для перца. Господи, да кому нужен этот хлам? Или сетка для игры в бадминтон? Ну я понимаю, украсть газовую печь — ею можно пользоваться или, на худой конец, продать, но кому, скажи на милость, нужна рамка с фотографией прабабушки, сидящей под пляжным зонтиком?
— Это как раз то, что надо, — подтвердила Барбара. — Эм, этим торгуют на блошиных рынках. Именно такое старье Раддоки вывозили вчера днем из своей гостиной. И еще: подобный хлам я прошлой ночью обнаружила в рюкзаке Тревора Раддока. Теперь ясно, что он делал после того, как расстался с Рейчел Уинфилд, и до того, как появился на работе: воровал мелочевку из летних домиков ради пополнения семейного бюджета.
— А это, если ты права…
— Держу пари, что это именно так.
— …Снимает с него все подозрения. — Эмили энергично встряхнула кипу листов. — Но это, черт возьми, снова делает Малика подозреваемым.
Зазвонил телефон, и она, бормоча проклятия, сняла трубку, не отводя взгляда от списка.
— Барлоу слушает, — сказала она. — Да, отлично, Фрэнк. Тащи его в комнату для допросов. Да, иду к вам. — Она закончила разговор, бросила бумаги на стол. — Наконец-то прислали идентификацию отпечатков пальцев на «ниссане» Кураши, — с торжеством объявила она Барбаре. — Детектив Эйр уже доставил нашего мальчика в управление.
Их мальчик сидел под замком в камере для допросов, в той самой, где до него содержался Фахд Кумар. С первого взгляда Барбара поняла, что к ним попал предполагаемый любовник Кураши. Он в точности соответствовал описанию. Это был худощавый жилистый мужчина с коротко подстриженными светлыми волосами. Бровь проколота золотым кольцом, а сережки в ушах были самой разнообразной формы: кнопки, колечки; с одной мочки свешивалась английская булавка с пластиковой головкой, такими обычно застегивают детские пеленки. В губе у него тоже было кольцо, серебряное, и с него свисала какая-то крошечная безделушка. Тесная футболка без рукавов открывала бицепсы, покрытые татуировками, с первого взгляда напоминавшими распустившиеся лилии, под которыми была выведена надпись «Оближи меня»; при более внимательном рассмотрении лилии оказались фаллосами. Здорово, восхитилась про себя Барбара, когда лилии раскрыли ей свою тайну. Ей даже понравилось.
— Мистер Клифф Хегарти, — переступая порог, произнесла Эмили. — Как хорошо, что вы пришли к нам, чтобы ответить на некоторые вопросы.
— Разве у меня был выбор? Насколько я понимаю, нет, — ответил Хегарти, демонстрируя такие белые и красивые зубы, какие Барбаре доводилось видеть не часто. — Двое ваших парней нарисовались на пороге моего дома и спросили, не соглашусь ли я пройтись с ними в управление. Мне нравится, как это делают копы. Они всегда для вида предлагают вам альтернативу, когда им нужно навести кое-какие справки.
Эмили не была расположена вести пустопорожние разговоры, а потому сразу перешла к делу. Отпечатки пальцев Хегарти, объявила она ему, обнаружены на машине убитого по имени Хайтам Кураши. Сама машина была найдена на месте преступления. Не потрудится ли мистер Хегарти объяснить, как отпечатки его пальцев оказались на этой машине?
Хегарти скрестил руки на груди. В этот момент татуировки на бицепсах проявились во всей красе.
— Я могу позвонить адвокату, если сочту нужным, — заявил он. Когда он говорил, свет от висящей под потолком лампы отражался на свисавшем с губы кольце.
— Можете, — согласилась Эмили. — Но поскольку я еще не зачитала вам предостережение при аресте, [51] меня заинтриговало то, что вам уже потребовался адвокат.
— Я не сказал, что он мне уже потребовался. Я не сказал, что хочу, чтобы он присутствовал. Я лишь напомнил, что могу позвонить адвокату, если захочу.
— Так что вы решили?
Он быстро облизал губы — язык мелькнул, как у ящерицы.
— Я могу сообщить все, что вас интересует, и я сам хочу сделать это. Но вы должны дать мне гарантию, что мое имя не попадет в прессу.
— Не в моих правилах что-нибудь гарантировать хоть кому-нибудь, — поморщилась Эмили, садясь напротив него. — А учитывая тот факт, что отпечатки ваших пальцев были обнаружены на месте преступления, вы вряд ли можете диктовать свои условия.