Все сотрудники управления были задействованы. Все были в движении. Каждый работал словно шестеренка большого механизма расследования, а центром была Эмили Барлоу.
Именно сейчас она могла наилучшим образом показать, на что способна. Барбара помнила ее умение мгновенно принимать решения и расставлять сотрудников так, чтобы они работали с максимальной отдачей. Она демонстрировала это на тренировочных занятиях в Мейдстоне, но там наградой было только одобрение преподавателей и восхищение соучеников. Теперь на карту было поставлено все: от спокойствия в городе до ее служебного положения, — но Эмили казалась воплощением хладнокровия. И только по тому, что она проглатывала окончания слов при разговоре, можно было судить о внутреннем напряжении, которое она испытывала в эти минуты.
— Итак, все они повязаны, — обратилась она к Барбаре, прикладываясь к бутылке с водой «Эвиан». Ее лицо было влажным. — В том числе и Кураши. Это видно даже без очков. Он тоже хотел иметь свою долю. В результате Кураши и спикировал с лестницы вниз головой. — Еще один глоток воды. — Смотри, как все просто, Барб. Малик постоянно отсутствовал дома: встречи в «Джама», контакты с Рохлайном, развозка нелегалов по всей стране.
— И еще разъезды, связанные с работой фабрики, — добавила Барбара. — Иэн Армстронг говорил мне, что их тоже было достаточно.
— Так, значит, если ночью его не было дома, в семье не волновались и не обращали на это внимания. Он мог уйти из дому, следить за Кураши, узнать об их отношениях с Хегарти — даже и не уточняя, что тот, с кем встречался Кураши, был именно Хегарти, — и выбрать момент, чтобы отправить его на тот свет. На эту ночь к его услугам было подготовлено полдюжины алиби, выбирай какое хочешь.
Барбара видела, как все факты, соединяясь, превращаются в стройную систему.
— А потом, чтобы показать свою непричастность к убийству, засветился на публике, возглавляя своих людей.
— Чтобы показать себя тем, кем он в действительности никогда не был: мусульманином, братом всех мусульман, желающим докопаться до причин убийства Кураши.
— И требовал постоянных встреч с тобой, потому что решил: истинный убийца шарахался бы от полиции, как черт от ладана.
— Да, он хотел заставить меня так думать, — сказала Эмили. — Но ему не удалось заморочить мне голову. Ни на одну секунду.
Она подошла к открытому окну, к которому все еще была прикреплена наволочка для защиты от солнца. Потянув, сдернула ее, склонилась над подоконником и выглянула на улицу.
— Как я ненавижу это время, — вздохнула она. Время ожидания, подумала Барбара, когда сидишь в напряжении за линией фронта, чтобы координировать усилия других в соответствии с поступающими в управление донесениями. Это была ложка дегтя в нынешнем триумфе Эмили. Руководитель оперативно-следственной группы не может быть сразу во всех местах. Поэтому она сидит в кабинете, полагаясь на опыт и безошибочную работу своей команды.
— Шеф?
Эмили обернулась. В дверях стояла Белинда Уорнер.
— Какие новости? — спросила она.
— Этот азиат. Он снова пришел и сейчас внизу. Он…
— Какой азиат?
— Тот самый. Мистер Ажар. Он в приемной и хочет поговорить с вами. Или с сержантом. Он сказал, что может поговорить и с сержантом. В приемной говорят, что он вроде как не в себе.
— В приемной? — нервно переспросила Эмили. — А какого черта он околачивается в приемной? Он должен быть рядом с Кумаром. Там, где я его оставила. Я же велела ему… — Она на мгновение замолчала. — Господи! — произнесла она упавшим голосом.
— В чем дело? — Барбара мгновенно вскочила на ноги. Ажар «не в себе» и обращается к ним за помощью? Этот пакистанец был всегда так спокоен и невозмутим, что мысль о том, что он «не в себе», попросту не укладывалась у нее в голове. — Что происходит?
— Он не должен был выходить из управления, — сказала Эмили. — Он должен был находиться рядом с Кумаром до тех пор, пока мы не схватим его кузена. А я, пустоголовая дура, оставила их в комнате для допросов и забыла предупредить в приемной, что ему запрещено выходить из управления.
— И что теперь?.. — Белинда, стоя на пороге, все еще ждала указаний.
— Я иду к нему, — отрывисто объявила Эмили. Барбара поспешила за ней. Они почти бегом миновали коридор, спустились на первый этаж. Таймулла Ажар нервно мерил шагами небольшую приемную.
— Барбара! — закричал он при виде женщин. Сейчас он никакими ухищрениями не сумел бы скрыть охватившую его панику. Выражение его лица было безумным. — Барбара, она пропала! Он увез Хадию.
— Нет, Господи, нет! — прошептала Барбара, как молитву. — Ажар, как это?.. Вы уверены?
— Я приехал в отель. Когда закончил все дела здесь. Мистер Тревес сказал мне. Миссис Портер была с ней. Она запомнила его с прошлого вечера. Она видела нас вместе. Вы помните. В баре. Она подумала, что мы договорились… — Казалось он вот-вот задохнется.
Барбара положила руку ему на плечо.
— Мы освободим ее, — сказала она. — Ажар, клянусь вам! Мы вернем ее.
— Что, черт возьми, происходит? — приказным тоном спросила Эмили.
— Хадия — его дочь. Ей восемь лет. Муханнад увез ее. Она, очевидно, думала, что он заранее уговорился с ее отцом, и согласилась поехать с ним.
— Она знает, что никогда нельзя ни с кем уходить, — пояснил Ажар. — С незнакомыми. Никогда.
— Но ведь Муханнад-то — ее дядя, — напомнила Барбара. — Она говорила, что хочет познакомиться с его женой и детьми. Помните, Ажар? Ведь вы же слышали, как она говорила это. И я слышала. И вы не должны думать… — Ей отчаянно хотелось избавить его от чувства вины, которое, как она знала наверняка, он сейчас испытывал. Но ей все равно не удалось бы это сделать. Ведь это был его ребенок.
— В чем, черт возьми, дело? — Эмили вновь потребовала объяснений.
— Я же сказала. Хадия…
— Да плевать я хотела на эту Хадию, кем бы она ни была! Вы что, водитесь с этими людьми, сержант Хейверс? И если да, то кого из них конкретно вы знаете?
Барбара поняла свою ошибку. Ее рука, все еще лежащая на плече Ажара, выдала все, что Барбара до этого скрывала. Она лихорадочно соображала, что бы сказать в свое оправдание, но сказать было нечего, кроме правды, а это заняло бы слишком много времени.
Ажар снова заговорил:
— Он спросил ее, не хочет ли она побывать на море. Миссис Портер слышала почти весь разговор. «Ты любишь море? А что, если нам отправиться в путешествие по морю?» Он сказал это, когда они уходили. Миссис Портер слышала. Барбара, он увез…
— Боже милостивый! Лодка. — Барбара метнула умоляющий взгляд на Эмили. Ни на объяснения, ни на оправдания времени у них не было. Она знала, куда направился Муханнад Малик. Она поняла, что он задумал. — Он угнал лодку с Балфордской пристани. Вернее, с эссекской лодочной станции, как он это проделал раньше. Хадия думает, что они отправились на прогулку по Северному морю. А он хочет добраться до континента. Наверняка. Это же безумие! Расстояние слишком велико. Но именно это он и задумал. Из-за Гамбурга, из-за Рохлайна. А Хадия — это гарантия, что мы его не остановим. Эм, нам надо подключить к этому береговую охрану.