Ведь город возник задолго до появления автотранспорта, и его улицы, настолько узкие, что двум машинам не разминуться, без всякой логики и порядка петляли по склону холма, под которым был заложен Сент-Питер-Порт, заставляя его расти вверх.
Чтобы добраться до дома королевы Маргарет, Деборе просто нужно было пересечь эти улицы одну за другой. Но когда она прибыла на место и постучала в дверь, то, к своему огорчению, обнаружила, что Чайны в квартире нет. Дебора повернулась и тем же путем вернулась к парадному подъезду здания, где стала думать, что делать дальше.
Чайна могла уйти куда угодно, размышляла она. На встречу со своим адвокатом, отмечаться в полицию, просто прогуляться или побродить по улицам. Ее брат, скорее всего, пошел с ней, и Дебора решила попробовать их найти. Она пойдет в сторону полицейского управления. Спустится на центральную улицу и будет идти по ней, пока снова не придет к отелю.
Через дорогу, напротив дома королевы Маргарет, в склон холма были врезаны ступени, которые вели к гавани. Дебора направилась к ним, углубилась в коридор высоких стен и каменных строений и вскоре оказалась в одной из старейших частей города, где здание из красноватого камня, когда-то великолепное, занимало одну сторону улицы, а на другой открывались многочисленные арочные проемы, сквозь которые можно было попасть в магазины, торгующие цветами, фруктами и сувенирами.
Высокие окна величественного старого дома были темны, без света в этот сумеречный день здание выглядело нежилым и заброшенным. Но в одной его части вокруг торговых прилавков все еще теплилась жизнь. Прилавки стояли в глубине похожего на пещеру здания, куда можно было попасть с Маркет-стрит через обшарпанную голубую дверь, широко распахнутую. Дебора подошла к ней.
Ее ноздри тут же защекотал безошибочно узнаваемый запах крови: так пахнет только в лавке мясника. Отбивные, лопатки и груды фарша были выставлены на немногочисленных застекленных прилавках — все, что осталось от некогда процветавшего мясного рынка. И хотя здание с его коваными ре-Щетками и лепниной вполне могло привлечь Чайну как фотографа, Дебора не сомневалась, что запах мертвых животных наверняка прогнал бы обоих Риверов прочь, и не удивилась не найдя их внутри. Однако на всякий случай она внимательно оглядела каждый уголок здания, с грустью отметив, что там, где раньше стояли мелкие лавчонки и шла бойкая торговля нынче не было ничего, кроме пустоты заброшенного склада. Посреди громадного зала, где взмывающий вверх потолок жутковатым эхом вторил ее шагам, стоял ряд разбитых прилавков, на одном из которых сделанная фломастером надписи «Чтоб ты провалился, Сейфуэй» отражала чувства по крайней мере одного торговца, потерявшего заработок по вине пришедшей в город сети супермаркетов.
В самом дальнем углу рынка, напротив мясных прилавков, Дебора обнаружила все еще работающую лавочку, где торговали овощами и фруктами, а за ней снова начиналась улица. Прежде чем выйти из здания, она зашла туда купить лилий, а заодно взглянуть, какие еще магазины есть на улице.
Сквозь арочные проходы по ту сторону улицы ей были хорошо видны не только сами магазинчики, но и их покупатели, так как посетителей там было не много. Ни Чайны, ни Чероки среди них не было, и Дебора снова задумалась, куда они могли пойти.
Ответ ждал ее прямо у лестницы, по которой она спускалась. Небольшой бакалейный магазин под гордым названием «Кооперация Нормандских островов. Общество с ограниченной ответственностью» наверняка должен был привлечь внимание Риверов. которые все-таки оставались детьми своей матери — убежденной вегетарианки, сколько бы они над ней ни подтрунивали.
Дебора вошла внутрь и сразу услышала голоса обоих Риверов, потому что магазин был маленький, хоть и загроможденный высокими полками, которые скрывали посетителей от взглядов прохожих.
— Я ничего не хочу, — нетерпеливо говорила Чайна, — Я не могу есть, когда у меня нет аппетита. Будь ты на моем месте, он бы и у тебя пропал.
— Но есть-то надо, — отвечал Чероки. — Вот, например, суп.
— Ненавижу супы из банок.
— Но ты же раньше ела их на обед.
— Вот именно. Знаешь, что они мне напоминают, Чероки? Жизнь в мотелях. А это еще хуже, чем жить в трейлере.
Дебора прошла по проходу, завернула за угол и увидела их у прилавка с супами Кэмпбелла. Чероки держал в одной руке банку с супом из риса и помидоров. А в другой — пакет с чечевицей. Чайна повесила себе на локоть проволочную корзину. В ней не было ничего, кроме батона, пачки спагетти и коробки томатного сока.
— Дебс! — Чероки улыбнулся, отчасти приветственно, но в основном с выражением глубокого облегчения. — Мне нужен союзник. Она отказывается есть.
— Не отказываюсь.
Вид у Чайны был изможденный, хуже, чем вчера, под глазами залегли глубокие темные круги. Попытка скрыть их при помощи косметики принесла лишь частичный результат.
— «Кооперация Нормандских островов». Я-то думала, здесь продают здоровую пищу. А тут…
И Чайна безнадежно повела рукой, указывая на полки вокруг.
Единственными свежими продуктами, которыми располагал этот кооператив, были яйца, сыр, охлажденное мясо и хлеб. Все остальное было либо в консервах, либо замороженное. Серьезное разочарование для тех, кто привык покупать экологически чистые продукты в специализированных магазинах Калифорнии.
— Чероки прав, — сказала Дебора. — Тебе надо поесть.
— Я остаюсь при своем мнении, — решительно сказал Чероки и принялся нагружать корзину всеми подряд банками.
Чайна выглядела слишком подавленной, чтобы спорить. Через несколько минут с покупками было покончено.
Выйдя из магазина, Чероки выразил желание поскорее услышать, что принес Сент-Джеймсам этот день. Дебора предложила вернуться в квартиру и там поговорить, но Чайна воспротивилась:
— О господи, нет. Я только что оттуда. Давайте пройдемся.
И они направились вниз, к гавани, где выбрали для прогулки самый длинный из пирсов. Он протянулся до мыса у входа в Хавлет-Бей, где, точно часовой, стоял замок Корнет. Поравнявшись с ним, они повернули направо, описав приличную дугу над водами пролива.
На краю пирса Чайна сама подняла волнующую всех тему. Она спросила у Деборы:
— Ну что, дела плохи? По твоему лицу вижу. Так что давай выкладывай, — и тут же повернулась к морю, которое сплошной серой массой колыхалось перед ними.
Не так далеко впереди еще один остров — Сарк? Или Олдерни? — просвечивал сквозь туман, словно морское чудовище, которое прилегло отдохнуть.
— Так что у тебя, Дебс?
Чероки поставил на землю сумки с продуктами и взял сестру за руку.
Чайна высвободилась и отодвинулась от него. У нее был вид человека, готового услышать самое плохое. Дебора почти решила преподнести новости в позитивном свете. Но ничего позитивного в том, что она собиралась сказать, не было, к тому же она понимала, что обязана сказать подруге правду.