– День прошел удачно.
– Где хочешь поужинать?
– Хотелось бы без пафоса.
– Понял.
Он тоже был одет просто, в джинсы и светлую рубашку с коротким рукавом, а на широченные плечи небрежно накинул стильный кашемировый свитер. Она отметила, что все вещи дорогие и куплены, скорее всего, за границей. Или здесь за бешеные деньги, в магазинах на Невском, по которому они сейчас идут. Адвокат он, судя по всему, преуспевающий.
– Рассматривай, не стесняйся.
– Что?
– Я чувствую себя манекеном в магазине. Извини, что ценники срезал.
«А ведь прокололась!». Незамужняя кормилица семьи не должна знать цену таким вещам. Она виновато улыбнулась:
– На тебя не только я смотрю.
Они шли по Невскому в толпе людей, которых здесь всегда было много в любую погоду. Гера слегка прикрывал ее широким плечом, чтобы не толкали, и она вдруг почувствовала себя удивительно защищенной.
– Я просто хотела сказать, что ты хорошо выглядишь.
– Ты тоже. У тебя, оказывается, синие глаза.
– Куда мы идем?
– Здесь недалеко. Еще пара шагов, и...
Они спустились в какой-то подвальчик. Восхитительно пахло свежей выпечкой и молотым кофе. В меню были салаты и горячие сэндвичи.
– Не слишком скромно? – спросил он.
– В самый раз.
Тут был только один выход: вверх по винтовой лестнице. Те, кто ее вел, уселись в углу и заказали по чашке кофе. Они не спускали с их столика глаз, видимо, помня о прежних ее фокусах.
– Как тебе здесь? – спросил Гера.
– Мне нравится. Очень уютно.
– У них потрясающий пунш. Тебе принести? На улице становится прохладно.
Она кивнула. Вскоре Гера принес два стакана пунша и выпечку.
– Я мечтаю пригласить тебя в шикарный ресторан, – сказал он, нежно сжимая ее руку. – Чтобы ты была в роскошном вечернем платье в пол, с высокой прической. Ты очень красивая...
– А мне бы хотелось... – она глубоко вздохнула. – Мне бы хотелось с тобой убежать.
– Убежать?
– Я вынуждена тебе признаться...
– Да? – Гера подался вперед. Его глаза загадочно мерцали в сумерках.
– Конкуренты. Я кое-что везу назад, в Москву, и они хотят это заполучить.
– Прямо какие-то шпионские страсти, – усмехнулся он. – А ты не преувеличиваешь?
– Ты, быть может, не заметил, как за нами шли от гостиницы?
– Кто?
– Я думаю, это люди, нанятые конкурентами фирмы, на которую я работаю. Они сейчас сидят вон за тем столиком, – глазами она указала в угол. Гера враз стал серьезным:
– Ты уверена?
– Абсолютно!
– Тебе надо немедленно бросить эту работу, – горячо сказал он.
– Я бы бросила... Но она нас кормит. Мою семью.
– Я очень хочу тебе помочь.
– Помоги сбежать, а? Я мечтаю провести этот вечер только с тобой. И... ночь.
– Хорошо. Мы сейчас проделаем один трюк. Видишь ту занавеску? – она кивнула. – Там находятся служебные помещения. Я сейчас якобы пойду в туалет, а ты останешься за столиком. Я сюда часто захожу, здесь у меня приятель работает. У нас абонементы в один фитнес-клуб. Я расплачусь с ним потихоньку и выйду через черный ход.
– А разве тут есть черный ход? – удивилась она.
– Согласно правилам противопожарной безопасности он просто обязан быть, – пояснил Гера. – Через десять минут ты встанешь и так быстро, как только можешь, пойдешь к выходу. На улице тебя будет ждать такси, а в нем, разумеется, я. Через десять минут. Все поняла?
– Да.
Он тут же встал и направился к занавеске. Те, что сидели в углу, слегка напряглись. Но Катя продолжала расслабленно потягивать пунш, и они тоже расслабились. Десять минут. Время тянулось, как резина, но она все же заволновалась: а Гера успеет поймать такси, подогнать его к выходу? На Невском так много туристов. Вечер. Все хотят куда-то ехать. Десять минут...
Поскольку к ее столику не подходила официантка со счетом, преследователи успокоились. Катя сидела, собираясь с силами. Хорошо, что на ней джинсы. И обувь почти без каблука. Взгляд упал на маленький букетик роз, стоящий в вазе. Машинально она принялась их считать и опять сбилась. Сердце бешено стучало. Десять минут. Она медленно достала букет из вазы, аккуратно стряхнула со стеблей капли воды, и поднесла цветы к лицу, вдыхая их аромат. Пора!
Она стремительно встала и почти побежала к лестнице, ведущей наверх. Преследователи тоже вскочили и бросились за ней.
– Куда? – преградила им путь официантка. – А заплатить?
На помощь хрупкой девушке бросился какой-то парень, по квадратным плечам она догадалась, что это и есть приятель Геры. Произошла заминка и, воспользовавшись ею, Катя выскочила на улицу, где прямо у входа стояло такси.
Тут же открылась дверца и ее подхватили сильные руки. Оставалось только крикнуть:
– Гони!
В темноте салона к ее губам прижались горячие губы. Ее лихорадило. Она чувствовала его ответную дрожь.
– Куда мы едем? – хрипло спросила она. – К тебе?
– Нет. Я тебя украл, и теперь я тебя спрячу. Не беспокойся, все будет хорошо.
Она и так знала, что все будет хорошо. Их никто не найдет. Ее мобильник отключен. Никаких разговоров. Ничка дома, с бабушкой, дедушкой, Костиком и Тасей. Имеет она право хотя бы на одну ночь? Одну ночь, свободную от всяких обязательств...
* * *
Утро прошло у Громова бездарно, поэтому он сделал ставку на вечер. Шпионка из Виолетты оказалась никудышная. «Скандал», который она устроила Голицыну, слушали всем отделом, и всем отделом хохотали.
– Она бы лучше просто легла и ноги раздвинула, – сострил кто-то. – Чума мужик! Чем он их берет, а? «Хочешь кофе? Ага», – передразнил пошляк.
– Она просто не поняла, что от нее требуется, – хмуро сказал Громов.
– Значит, плохо проинструктировали. В общем, он ее сделал.
– Виолетта – агент еще не опытный. Это ее первое задание. И Голицына она все-таки раскрутит, – вступился за девушку Валерий.
– Ага. На секс. Кто бы в этом сомневался?
– Молчать! – рявкнул он. Мысль о том, что егоВиолетта опять ляжет в постель с Голицыным, приводила Громова в бешенство.
– А как нам быть с Семеновой, шеф? – тихо спросил кто-то.
– Отпустить, – сквозь зубы процедил Громов, который был зол на Виолетту. За ее глупость и неловкость.
– Как так?
– Разыгрываем следующую комбинацию. Галеристка наверняка пойдет к Каретниковой. Зачем она туда ходит, непонятно. Но это мы узнаем от самой художницы. Проверка в музее выявит холсты, подмененные копиями. Тогда мы будет знать, что именно искать. Мы идем к Каретниковой и колем ее. У нас есть посредник, который подтвердит, что передавал краденые раритеты от Голицына Семеновой. А обратно передавал деньги. И мы берем их всех. Всю преступную группу. Устраиваем очную ставку. Колем Семенову. Говорим, что знаем о ее давнем знакомстве с Северным и мотиве убийства. Следствие, я думаю, не затянется. И господа галеристы смогут, наконец, спать спокойно. Все сядут, – убежденно закончил свою речь Громов. Говорил он в полной тишине.