— Я горячее принесу?
— А ты не много всего наготовила?
— Ну, ужин так ужин!
Еще у нее был торт. На всякий случай. Валерия уже поняла, что если отдать инициативу в его руки, то можно дотянуть и до чашечки кофе. А там он поблагодарит за вкусный ужин, за приятную беседу, скажет, что пора ехать, поцелует ее на прощание в щечку, и придется ждать другого удобного случая. Нет, сегодня. Сейчас.
— Может быть, потанцуем? — спросила она минут через десять после того, как принесла горячее.
— Потанцуем?
— Господи, ну как еще это делается? Я не знаю другого способа. А ты?…
…Все-таки, у нее получилось. Способ нашелся. Он остался на ночь, и в целом все было неплохо. Она знавала и более пылких мужчин, и жарких ночей на ее долю выпало немало. Главное, что у Валерии было на этот счет потрясающе чутье. Она знала, с кем стоит продолжать отношения, а с кем не стоит. Кто тянется к таким женщинам, как она, а кто всю жизнь их избегает. Кто хочет, прежде всего, покоя, а кто ищет приключений. Она могла стать самым рискованным приключением. Хотя уже поняла, что сама никогда всерьез этим мужчиной не увлечется. Он был, конечно, красив, но слишком уж спокоен. Безынициативен. Нерешителен. Предсказуем. И несексуален. Она не уставала перебирать в уме качества, которые хотела использовать. Но за которые не могла его любить. Он утешал, а хотелось обжечься. Такие мужчины легко увлекаются женщинами страстными, а, главное, властными. Ищут того, чего им самим не хватает.
Валерия входила в роль. Она была замечательной актрисой, потому что никогда не была собой. В сценарии «Ах, какая заботливая старшая сестра» было много женских ролей для нее. И роль любовницы лечащего врача младшей сестры тоже. Увлекаясь, она становилась неподражаема. Когда он во второй раз выкрикнул что-то бессвязное, потом замер на ней, расслабленно и благодарно поцеловал в разгоряченную щеку, Валерия поняла: все получилось. Это ее игра.
— Ты замечательная женщина…
— Ты тоже. Замечательный.
Она сказала заветную фразу под занавес, когда оба, уставшие, уже почти засыпали.
— Знаешь, Саша, что я думаю?
— Что?
— Ты мог бы переехать ко мне.
— К тебе?
— Ну да. В эту квартиру. Мне почему-то кажется, что тебе не нравится жить вместе с родителями.
— Я удивляюсь, как тонко ты все чувствуешь!
— Ты ничего сейчас не говори. Надо заснуть с этой мыслью и с ней же проснуться. Тогда отпадет масса ненужных вопросов.
— Это просто невероятно! Еще шесть дней назад я жил спокойно, у меня были какие-то планы на будущее, какие-то отношения с женщинами, какая-то работа. А теперь получается, что все это — и работа, и планы на будущее, и отношения — все связано с тобой. Так бывает?
— Просто тобой еще не занимались всерьез. То есть, ты был никому не нужен. Не нужен настолько, что хотелось бы забыть себя в тебе. А мне нужен. — Она и сама сейчас верила в то, что говорила. — Я, как только тебя увидела, сразу поняла: что-то будет.
— Это не из-за Сони? Не из-за того, что я нужен ей? Не больше ли, чем тебе? Лера? Постой… Я должен вернуть тебе деньги. После того, что сегодня произошло, я просто не могу…
— Ах, какие пустяки! Давай об этом поговорим завтра. Спать хочется.
— Ну хорошо. Мне завтра на работу. А вечером поговорим.
«Значит, он сюда переедет. Уже решено. Сам этого еще не осознает, но уже решил жить здесь, со мной. Это хорошо. Он будет смотреть на ее болезнь моими глазами…» — подумала она засыпая.
Спектакль еще не окончен, но можно объявить антракт. И сорвать первые аплодисменты.
За завтраком Валерия осторожно спросила:
— Что ты думаешь насчет истории, которую рассказала Соня? О своем детстве, о родителях, о богатом отчиме? И насчет апельсиновых деревьев?
— Наш общий знакомый из органов сказал правильно: под действием наркотиков можно побывать и на Марсе, не только в Севилье. О последних пяти годах у нее смутные воспоминания. — Он взял с плиты вскипевший чайник, заварил кофе. — Хочешь?
— Да, пожалуй.
— Какие планы на сегодня?
— Буду ждать тебя. Так что там насчет Сони?
— Сработал механизм защиты. Есть такой термин в психоанализе, об этом была последняя лекция на курсах. Она бежит от реальности, поэтому и придумала себе себя. Недаром ее любимая сказка — «Золушка». Все точно по сценарию: жила-была бедная девочка, после того как папа уехал, никто ее не любил. Две злые «мачехи», родная мать и отчим, сослали с глаз долой, велели посадить десять розовых кустов и перебрать гору фасоли и гороха. Она не выдержала и поехала на бал. Принц оказался наркоманом, но ведь это же был принц! Тот самый. Спаситель. Разве она была не в праве принять его игру? И началось путешествие по сказочному королевству. На мотоцикле. Потом сказка о цветущих апельсиновых деревьях. Когда «поплыла» уже окончательно. Скорее всего, в этот момент она увеличила дозу.
— А на самом деле?
— Все сказка от начала и до конца, — уверенно сказал он. — Без «мачехи» не обойтись. И был придуман отчим. Сказочный принц мог быть только иностранцем. Она же училась на инязе! Светлые волосы, голубые глаза. Уверен, если попросить Соню описать этого Марко, так оно и будет. А насчет путешествия по Европе… Возможно, что и тут наш общий знакомый из органов прав. Притон, где содержат женщин. Бордель. Выпивка, наркотики. Не один мужчина, не два, и не три в течение одного дня. Есть от чего сойти с ума. Тем более, если Соня росла девочкой болезненной и чувствительной. Извини, тебе неприятно это слышать.
Валерии было приятно. Все, что касалось болезни Сони, она принимала близко к сердцу. А он, когда входил в роль врача, обретал ту уверенность, которой вне стен больницы не хватало. Валерия предпочла бы быть его пациенткой, а не любовницей. Если бы хотела выздороветь.
— Скоро приедет следователь, — заметила она. — И тогда все встанет на свои места. Мы распутаем этот клубок.
— Мы? То есть, ты хочешь принимать активное участие в розыске? А разве это твоя работа? — он слегка удивился.
— Это моя сестра… А вот ты, милый, на работу не опоздаешь? — уклонилась Валерия от щекотливой темы.
— У меня есть еще минут десять. Я давно хотел тебя спросить: а твоя любимая сказка? О чем она?
— Ты что, составляешь сборник? — усмехнулась Валерия. — «Сказки моих любимых пациентов».
— Человек живет по какому-то сценарию. У него есть любимый герой, есть антигерой, есть цель в жизни. Поскольку я о тебе ничего не знаю…
— Ты слишком увлекся лекциями своего профессора. И стремишься найти аналогии в реальной жизни. В частности, в моей. Но если ты так хочешь, хорошо. Жила-была девочка, у нее были мама и папа. Ей предсказали при рождении, что она станет красивой, умной и богатой, но злая фея, которую забыли пригласить на крестины, все испортила. И появилось веретено, которое укололо красавицу в палец, она погрузилась в сон. На долгие-долгие годы.