– Вот наши хорошие, интеллигентные читатели постепенно умрут все, а молодежи у нас не прибавляется, – вздохнула тогда директор библиотеки Алла Давыдовна, – так постепенно и сойдет наша работа на нет… нет у нас перспективы, нет будущего…
– А мой отец знал толк в женщинах, – прищурил свои игривые глаза Юрий Леонидович, – вы на самом деле очень приятная женщина.
– Я не знаю, что вам ответить, если честно, – ответила Серафима, – мы очень сожалеем, что вашего отца не стало. Нам тоже его не хватает… человек очень добрый был и умный, сейчас таких мало.
– Он еще облюбовал вашу библиотеку из-за того, что она находится в таком замечательном месте, в красивой старинной усадьбе с вековыми липами и дубами. Отец любил бродить по парку и словно черпал здесь силы от самой природы, он представлял, как по этому парку гуляли женщины в длинных платьях, князья, графы. Извините. Я, в отличие от отца, не так много читал. У него могло разыграться воображение, как у любого впечатлительного человека.
– Я понимаю, – сочувственно вздохнула Серафима.
– Но мне очень нравилось это увлечение отца. Что плохого? Самое лучшее для пожилого человека. Ходит себе в библиотеку да ходит. Все лучше, чем на какие-то танцульки, где его охмурила бы дама лет на…дцать моложе, и он оставил бы ей свою квартиру? Правильно? – засмеялся он, и смех оказался таким же неприятным, как и он сам, или Серафима относилась к нему совсем уж с неприязнью?
– Я не знаю, я не хожу на танцы, – ответила она. – Вы сейчас пришли ко мне с какой-то целью? Извините, у меня работа… У меня правда много дел…
– Да, да, конечно! Работа, работа. – Внезапно взгляд Юрия Леонидовича стал очень жестким. – Я тоже по делу зашел. Неплохо ты охмурила моего отца. Что, он под этой серой тряпкой какие-то прелести разглядел? Может, и со мной поделишься? Что-то я пока рассмотреть не могу, чем ты его взяла, что этот старый дурак совсем голову потерял?
Серафима на время даже лишилась дара речи.
– Вы что себе позволяете? Как вы смеете?! Я не понимаю!! – воскликнула она.
– Я посмотрел абонемент своего отца. Больше всего он посещал тебя, Серафима прекрасная, ты тут самая молодая и самая интересная, – сообщил он.
– Не меня, а мой зал художественной литературы, – поправила она его.
– Вот-вот, и тебя в этом зале, – не унимался он.
– А я-то в чем виновата, что Леонид Павлович не был «технарем» и не посещал зал технической литературы? Он любил поэзию, романы, поэтому и шел ко мне в зал. Что в этом такого? Почему вы говорите со мной в таком тоне? Вы не имеете права, – все еще не понимала Серафима.
– Ладно строить из себя невинную овечку!! Мой папаша завещал вашей библиотеке все свои книги, которые собирал всю жизнь! Нам недавно, после соблюдения всех формальностей, озвучили его завещание, так я в шок впал. Всю свою библиотеку, что он собирал годами, он передает вам!!! Это огромные деньги!! И не в семью, а чужим людям, то есть все тебе, – даже лицо покраснело у Юрия Леонидовича.
– Мне?! – испуганно переспросила Сима.
– Не лично вам, а вашей библиотеке! – От злости Юрий Леонидович готов был просто лопнуть.
Серафима же вообще не понимала, почему к ней такое отношение? В конце концов, Леонид Павлович не оставил ей лично дачу, квартиру или машину, а всего лишь библиотеку для библиотеки. По ее мнению, это весьма логично, раз уж он так был привязан к этому месту, любил книги и знал, что здесь к книгам хорошо относятся и будут хранить то, что для него на самом деле дорого.
– Прекратите на меня кричать и вообще говорить со мной в таком тоне, я вам поводов не давала и отца вашего, светлая ему память, не трогала, – сказала Серафима.
– Ладно, я постараюсь взять себя в руки, я немного погорячился, – пообещал Юрий Леонидович.
– Да уж, постарайтесь, – согласилась Серафима.
– Вам привезут библиотеку отца, я не смогу пойти против его последней воли, так и быть! В принципе я для этого и пришел… – сокрушенно вздохнул Юрий Леонидович.
– Если для вас это настолько неприемлемо, то вы можете и не отдавать нам книги, – сказала Серафима, почему-то приняв такое решение за директора библиотеки.
На секунду в глазах Юрия Леонидовича мелькнули неподдельная радость и явное желание так и сделать. Но потом он снова погрустнел и понуро покачал головой.
– Чтобы папаша снился мне во сне и укоризненно грозил пальцем и тряс головой? Нет уж… Завещал вам, милейшие и интеллигентнейшие вы наши женщины, так и берите… – съязвил он, – бог с ним! Привезут вам его библиотеку. А вы мне бумагу официальную приготовьте, что я выполнил волю покойного.
– Обязательно, только не я, а директор библиотеки. Она же официальное лицо, ей и будете передавать наследство, – ответила Серафима.
– Дело в том, милочка… – сузил он свои шаловливые глазки.
– Серафима Игоревна, – оборвала его Серафима.
– Зачем так официально, Симочка? – все еще пытался завязать непонятные отношения Юрий Леонидович.
– Серафима Игоревна, – повторила Сима недрогнувшим голосом, превращаясь в женщину-кремень.
– Хорошо, Се-ра-фи-ма Игоревна! По завещанию мой отец передает эти книги в вашу библиотеку, но с условием, что вы станете доверенным лицом, и книги останутся в библиотеке, пока вы в ней работаете, а дальше на ваше усмотрение! Так что фактически он лично вам передает книги. Просто отец понимал, что в квартире у вас его библиотека вряд ли поместится, что книгам в таком количестве лучше будет в библиотеке, но при тебе, – скривив губы в подобии улыбки, произнес Юрий Леонидович, осматривая ее с головы до ног.
Серафима еле выпроводила его, надеясь больше никогда не встретиться с этим неприятным типом. Но директор библиотеки вызвала ее, когда Юрий Леонидович в присутствии официального лица передал библиотеке книги отца. Их привезли запакованными в машине «Газель».
– Ого! – только и могла произнести Алла Давыдовна. – Вот это библиотека! Такое пополнение фонда! Мы просто счастливы!
– Еще бы… – процедил сквозь зубы Юрий Леонидович.
Действительно, там были редкие, старинные книги, в роскошных переплетах из кожи, с золотым обрезом, то есть весьма дорогие экземпляры.
– Очень ценная коллекция, – согласилась Алла Давыдовна, – все книги в прекрасном состоянии. Молодец Леонид Павлович. Эти книги предназначались тебе, Сима, поэтому ты можешь их продать и наконец-таки хоть что-то приобрести себе. С наших-то зарплат особо не разбежишься, – сказала она ей, когда Юрий Леонидович ушел.
– Нет, что вы! Человек всю жизнь собирал! Я не хочу ничего продавать, пусть они еще послужат людям! Я не просила это наследство, оно на голову свалилось само, и я думаю, что хозяин книг не хотел, чтобы я их разбазаривала и продавала, – сказала Серафима.
– Тогда я поручаю их именно тебе. Разбери. Что следует хранить особо, что в читальный зал можно вынести, а что и на абонемент людям… Сама смотри. И кому, как не тебе, этим заниматься! – строго посмотрела на Серафиму Алла Давыдовна и снова ушла на больничный. Она только и вышла, чтобы поставить свою подпись на документе по приему книг.